Владимир Волкович - Политрук

Илья не торопясь поймал в перекрестие прицела одного из гитлеровцев и плавно нажал спусковой крючок. Гулким эхом прозвучал в тишине выстрел. Немец покачнулся и осел на землю. Второй остановился, оглядываясь по сторонам, не понимая, откуда стреляли. К упавшему подбежали ещё двое. Они, тоже ничего не поняли, им даже в голову не пришло, что здесь могут быть русские снайперы. Илья ещё раз выстрелил, второй фашист рухнул на землю. И тут же прозвучал выстрел Николая, ещё один немец упал. Бежавшие к упавшим солдатам гитлеровцы залегли и медленно поползли. Илья повёл винтовкой и увидел, как у поднявшегося из траншеи немца сверкнули окуляры бинокля. Офицер, наверное. Илья выстрелил прямо в бинокль, офицер исчез. И тут же прозвучал второй выстрел Николая.

Гитлеровцы, наконец, опомнились, затрещали автоматы, ударил пулемёт, пули засвистели над самой головой. «Засекли, гады, – подумал Илья».

– Отходим, – крикнул он бойцам, – пулемётчик прикрой.

Сначала ползли, а потом, спустившись с холма, под его прикрытием побежали. У тропы на ничейной полосе залегли, поджидая пулемётчика. Вскоре появился и он. Через полчаса были в расположении роты.

Снайперское движение в дивизии ширилось. Уже у многих солдат счёт убитых фашистов достиг нескольких десятков, а у некоторых и за сотню перевалил. Дивизионная газета публиковала имена снайперов, а некоторые, наиболее известные делились опытом, как поражать противника. Этот опыт новички воспринимали, как инструкцию.

Немцы стали осторожнее, усилили дозоры, ставили засады, но снайперы каждую ночь выходили на охоту. Стреляли очень метко. Вскоре счёт убитых вражеских солдат перевалил за шестьсот. Время оборонительных боёв заканчивалось, Красная армия переходила в наступление.

В декабре сорок второго года в дивизии произошла переаттестация командного состава. Илье присвоили звание младшего лейтенанта, и назначили заместителем командира девятой роты.

Командир роты старший лейтенант Николай Аркадьев встретил Илью радушно и приветливо. Вечером посидели за накрытым столом в землянке, где теперь им предстояло вместе жить.

– Я родом из Тульской области, – рассказывал Аркадьев, когда уже выпили за встречу и за успехи в ратном деле, – окончил ускоренные курсы командного состава и был назначен командиром учебного взвода в запасной полк. Целый год просился на фронт и, наконец, отпустили.

Совсем ещё молодой, красивый парень, подвижный и энергичный, казалось, притягивал к себе людей. Время от времени, он куда-то отлучался на два-три дня с разрешения командира полка, оставляя за себя заместителя по политчасти. Вскоре Илья узнал причину этих отлучек.

Ещё летом на участок обороны, занимаемый ротой, стали наведываться девушки-снайперы. Их команду, входящая в специальную снайперскую роту 3-й Ударной армии, прикомандировали к 525-му полку. Девушки были хорошо обучены снайперскому делу и успешно охотились за немецкими солдатами, часто меняя боевые позиции. Когда девушек отправляли в роту, звонили из штаба полка:

– Обеспечьте их работой, согласуйте, если нужно, поддержите, подстрахуйте огнём.

Снайперы, которых недавно обучал Илья, относились к работе девушек ревниво:

– Перебьёте всех наших фрицев, что же нам тогда делать? – шутливо спрашивали они у симпатичных гостей.

Землянки девушек размещались около командного пункта полка, туда и приходили офицеры от роты, чтобы проводить девушек на позиции.

Частенько командир роты сам приводил девушек-снайперов, и среди них почти всегда оказывалась шустрая черноглазая Марина. Когда Аркадьев приводил девушку в расположение командного пункта роты, ординарец, и связисты, и все, кто находился в землянке командира роты, старались под любыми предлогами поскорее уйти, чтобы оставить их вдвоём. Дисциплина в снайперской команде, находившейся всегда среди мужчин, была очень строгой, командир не разрешала девчатам ходить в гости.

– Тоже мне, настоятельница в монастыре, – ворчал Аркадьев, – и побалагурить с девчонкой нельзя.

Вскоре девушек-снайперов перевели на участок другой дивизии, стоящей в обороне в 150 километрах от 171-й. Почти год, до тех пор не началось общее наступление армии, Аркадьев мотался вдоль фронта на участок, где расположились девушки. В самом начале наступления командир роты старший лейтенант Аркадьев был тяжело ранен, отправлен в тыл и там скончался на операционном столе.

Спустя тридцать лет после Победы, на встрече ветеранов 3-ей ударной армии в Центральном доме Советской армии в Москве, присутствовала группа бывших девушек-снайперов. Теперь это были уже солидные женщины, у многих на груди сияли Золотые Звёзды Героев. В том далёком сорок третьем году, когда Илью назначили в девятую роту, он уже не застал их в дивизии. Поэтому тихонько поинтересовался у распорядителя:

– Можно узнать, присутствует ли здесь снайпер Марина?

Через некоторое время к Илье подвели немолодую уже женщину с Золотой Звездой на груди.

– Вы хотели меня видеть? – спросила она.

– Да, я хотел узнать, вы не были знакомы в сорок втором году со старшим лейтенантом Николаем Аркадьевым?

Женщина широко открытыми глазами смотрела на Илью. Наконец, она произнесла:

– Да, я знала его…, – губы её дрожали, – что с ним случилось тогда?

– Он был тяжело ранен и умер в госпитале.

Женщина закрыла лицо ладонями и долго молчала.

– Нас перебросили на другой фронт, с Колей мы встретиться не могли… – видно было, что эти воспоминания давались ей с трудом, – вскоре я познакомилась с прекрасным человеком, который стал моим мужем. Теперь у нас уже внуки.

И, как бы в оправдание, добавила:

– На войне, вы ведь знаете, как бывает… жизнь коротка.

Зима уже лютовала, повалил снег, ударили морозы. И хотя разговоры о скором наступлении ходили в частях, фронт стабилизировался. Только в начале февраля сорок третьего был получен приказ о передислокации дивизии. Совершив стокилометровый марш полки прибыли в район Старой Руссы. Началась усиленная подготовка к наступлению: подтягивалась артиллерия, подвозились боеприпасы, разворачивались санитарные роты и медсанбаты. В батальонах, куда прибывало пополнение, изучали оружие, «штурмовали» укрепления врага, имитировали атаку.

Илья занимался привычной уже работой политрука: подбирал и инструктировал агитаторов, знакомил бойцов из пополнения с историей и традициями дивизии, проводил беседы и полит информацию. Здесь впервые мнения Ильи и командира роты по ведению политработы разошлись. Когда Илья заговорил с ротным о людях, об их думах и чаяниях, командир роты старший лейтенант Аркадьев отрезал: