Максим Бузин - Снайперы. Огонь на поражение

– Ничего, потерпит! – отмахнулся фон Тиссен и скрылся за поворотом траншеи.

– Как скажешь, тебе виднее, – пробормотал Хаген, но его слова, адресованные обер-лейтенанту, естественно, ушли в пустоту…

…Перестрелка завязалась вроде бы совсем недавно, однако у Сергея Позднякова от сумасшедшего темпа стрельбы уже начали болеть и слезиться глаза. Попадающие в оптический прицел головы и фигуры немецких солдат периодически расплывались, превращаясь на короткое время в бесформенные смазанные миражи. Он уже потерял счет уничтоженным им фашистам и за грохотом боя, естественно, не мог слышать, как размеренно и четко посылает разящие «гостинцы» врагу СВТ-40 старшины Овечкина…

…У Андрея перед товарищем было некоторое преимущество. Оно заключалось в том, что его снайперская винтовка имела коробчатый магазин, рассчитанный на десять патронов и позволявший, цитируя самого Овечкина, «не отвлекаться в процессе работы по мелочам».

«Мосинка» же Позднякова из-за установленного на ней оптического прицела единовременно заряжалась лишь на один выстрел. Правда, у СВТ были и свои недостатки, однако старшина к ним уже давно приноровился и практически не замечал.

Андрей, в отличие от Позднякова, хорошо помнил, скольких фашистов уложил, и отдавал себе отчет, что скоро все завершится, поскольку понимал, что охвативший большинство гитлеровцев и не поддающийся осмыслению своеобразный психоз не может распространяться на всех поголовно. Так и произошло. Над бруствером то в одном месте, то в другом замельтешила офицерская фуражка, и после ее появления немецкие солдаты принялись исчезать в глубине траншеи.

«Похоже, этот дядя сохранил хладнокровие и способность трезво соображать! – подумал Овечкин, стараясь поймать неприятеля в прицел. – Он стаскивает вниз за ноги своих тупоголовых подчиненных! Хорошо бы его подстрелить, да вряд ли получится – цель маловата и движется постоянно!»

Для очистки совести Андрей все-таки пальнул разок, когда фуражка опять показалась над земляной насыпью и оставалась в поле зрения снайпера чуть дольше, чем раньше. Он увидел, что точно попал аккурат над раскинувшим крылья на тулье имперским орлом, в следующее мгновение головной убор будто бы испарился, однако внутренний голос подсказывал старшине, что радоваться преждевременно. И потому Овечкин совершенно не удивился, заметив приблизительно через двадцать секунд, что пресловутая фуражка, «украшенная» свежим пулевым отверстием, вновь провокационно мелькнула в прицеле СВТ-40 и тотчас пропала из виду, на этот раз окончательно.

– Ты промахнулся, мазила, – обращаясь к себе, прошептал Андрей, – ничего не поделаешь, бывает.

Медленно поведя стволом винтовки слева направо и обратно, он внимательно осмотрел через прицел вражеские позиции, но ни одной возможной цели обнаружить не смог.

– Все-таки спрятались, рахиты, – огорченно вздохнул Овечкин, – видать, офицер этот ловкий их вразумил! Теперь уже точно не вылезут, можно не ждать! Значит, нужно срочно придумать, чем бы заняться, нам-то с Серегой еще куковать здесь на поле, как минимум, до наступления темноты!..

Поразмышляв недолго, Андрей осторожно, чтобы не демаскировать свою позицию, засунул вещмешок и винтовку внутрь американского танка через темнеющее отверстие в бронированном днище, потом сам забрался следом и аккуратно прикрыл весьма тяжелую, как ему показалось, крышку нижнего люка за собой…

…После ухода Эриха лейтенант Хаген еще чуточку посидел один, затем поднялся, оправил мундир и пошел проверить своих бойцов, поскольку ощущал себя ответственным за их жизни. Возможно, определенную роль тут сыграли и слова ныне покойного майора, упоминавшего некий приказ…

Как бы там ни было, Хаген обошел позиции роты и, убедившись, что среди личного состава потерь нет, с чувством исполненного долга возвратился на прежнее место, где снова плюхнулся на ящик в ожидании фон Тиссена. Интуиция подсказывала Гюнтеру, что обер-лейтенант обязательно вернется.

Между тем, стрельба постепенно затихала. Кое-где еще раздавались отдельные выстрелы из винтовок, но все говорило о том, что боестолкновение скоро окончится…

…Эрих появился минут через десять в сопровождении нескольких санитаров, которые, быстро осмотрев тело командира батальона, подняли его с земли и унесли. Хаген и присоединившийся к нему фон Тиссен молча проводили их глазами и переглянулись.

– Мюллер убит, командир пулеметной роты Венк тоже, – устало произнес обер-лейтенант, отвечая на немой вопрос, явственно читавшийся во взгляде Гюнтера, – и еще одиннадцать человек вместе с ними, несчастливое число получается, будто бы колдовство.

– А на мой взгляд, просто судьба, – мягко возразил Хаген, – или злой рок.

– Разве это не одно и то же? – наклонил голову фон Тиссен.

– Нашел у кого спрашивать, – грустно улыбнулся Гюнтер, – я ведь не философ, а обычный лейтенант!

– Для обычного лейтенанта ты слишком мудрено рассуждаешь!

– Таким уж уродился, извини!

– А на это что скажешь? – задал вопрос Эрих, протягивая Хагену фуражку, в тулье которой зияло небольшое отверстие с рваными краями.

– Что тебе невероятно повезло! Попади русский снайпер на пару дюймов ниже, и второй роте понадобился бы новый командир! – ответил Гюнтер.

– Ты читаешь мои мысли, – усмехнулся фон Тиссен, но тут же согнал улыбку с лица, – однако пора заканчивать трепаться и переходить к делу!

– Согласен, – кивнул Хаген.

– Наш батальон обезглавлен, – продолжил обер-лейтенант, – и, пока из штаба полка не пришлют нового командира, эту обязанность, при всем нежелании, мне придется взвалить на себя. Соответственно, ты будешь руководить своей ротой. И мы должны сейчас вдвоем решить, как поступить с прячущимися в поле среди подбитой техники вражескими снайперами! Данный вопрос первоочередной, сам понимаешь! Есть предложения?

– Целых три, но два вряд ли нам подойдут, – произнес Гюнтер, почесав лоб. – Во-первых, можно попробовать их накрыть беглым огнем из минометов, но мне кажется, что результат будет нулевым. Ведь русские, скорее всего, залегли между гусениц или колес, короче, под днищем, а вероятность того, что под танк или броневик залетит осколок, чрезвычайно мала.

– Мы даже не знаем, где укрываются эти стрелки, известен лишь приблизительный сектор, – добавил фон Тиссен.

– Тогда следующий вариант – поднять роту или весь батальон, прочесать местность, обнаружить и выкурить снайперов!

– Категорически отпадает! В чистом поле они перестреляют наших ребят, как куропаток! А мы и так потеряли менее чем за полсуток только убитыми около тридцати человек! И это в условиях вялотекущей позиционной войны! Я не Ридель и людей на верную смерть не пошлю!