Карим Гарипов - Пешки

Она обвела глазами квартиру.

– Дай маме сходить в ванную, и потом я покормлю тебя. Хорошо, любимый?

Артем утвердительно кивнул и, улыбнувшись, сел на диван перед телевизором.

Девушка яростно терла свое тело губкой, чистила зубы и сквозь рыдания с содроганием вспоминала произошедшее. Ей не хотелось жить. «Если бы не было Артема, я бы покончила с собой, как после такого жить? – горестно спрашивала себя Катя. – Как мне смотреть в глаза мужу? Он наверняка все поймет. Ну почему все это происходит с нами?»

Покормив сына, она стала готовить ужин мужу. Он снова пришел пьяный. На вопрос, будет ли он кушать, Максим послал ее и оскорбил непристойными словами. Упал в кровать, даже не разувшись. Пришлось Кате снимать с него ботинки. В голове был бардак…

Очередной день прошел, как в страшном сне. Она совершенно ничего не понимала. Вчера вечером на улице снова раздались автоматные выстрелы. Катя легла спать с сыном.

Утром она проснулась поздно, в окно светило солнце, на улице была хорошая погода. «Как бы я хотела, чтобы все было сном», – подумала девушка, но сильная боль в ребрах от попытки встать с кровати подтвердила ужасную истину реальности. Максим был дома, сидел смотрел телевизор и пил коньяк.

– Привет, дорогой, – как можно обыденнее сказала Катя.

– Угу, – ответил муж, совершенно не обращая на нее внимания.

– Максим, ты завтракал?

– Завтракаю. – Мужчина поднял бутылку над головой.

– Максим, давай поговорим.

– О чем?

– О тебе, обо мне, о нас с Артемом, мы же семья.

– А что, тебе еще ничего не понятно? – с усмешкой спросил Максим.

– Нет, ты же мне ничего не рассказываешь.

– А ты что, слепая, ничего не видишь? Вчерашние гости тебе разве ничего не объяснили?

Девушка стыдливо потупила взгляд.

– Максим, зачем ты так? Ты же сам написал записку.

– Написал. А что я мог? Мне сказали: или пишу, или у меня не станет жены и сына. И во всем ты, сука, виновата! – страшно крикнул муж и, вскочив, подошел к ней. – Если бы ты не вызвала «скорую», всё было бы нормально. А теперь что? Тебя трахают «нацики», у меня в офисе хозяйничают эти ублюдки, отняли машину, грузовики. Ключи от склада теперь у них.

– Ну зачем ты так, Максим, зачем ты делаешь меня виноватой? Я ведь хотела, как лучше.

– Молчи! – Удар в лицо опрокинул девушку на пол. Он пинал ее, а она не отбивалась, ей было все равно. Катя не плакала, видя, что на них смотрит Артем. Понимала, стоит только вскрикнуть, сын заплачет и подбежит к ней, а Максим сейчас без тормозов, может и его задеть.

– Сынок, что ты делаешь, играешь? – спросила Катя, выйдя из комнаты.

– Играю в машинки, мама, – ответил мальчик, не отвлекаясь от занятия.

– Скоро гулять пойдем.

За окном внезапно появился сильный шум, от которого начали вибрировать стекла в окнах.

– Артем, иди сюда скорее, – крикнула девушка и, схватив мальчика в охапку, забежала в ванную. Катя узнала звук военного вертолета, летавшего над городом уже несколько дней.

– Мама, что это? – шепотом спросил мальчик.

– Вертолет, сынок.

– Ух ты! А можно посмотреть?

– Нет, Артем, это опасно, – строго ответила мама.

Минут через пять звук удалился и исчез. «И зачем летают – непонятно», – подумала девушка. В день, когда войска АТО заняли город, над крышами домов летали три военных вертолета. Люди не знали, чего ожидать, видя над головами огромные машины с пушками, направленными на город.

Снова за окном раздались автоматная очередь и крики. Стреляли теперь всегда. В любое время суток военные могли начать стрельбу. Стреляли по мирным жителям, запугивали таким образом, иногда «нечаянно» убивали. Стреляли играючи, игра у них такая – напьются и начинают стреляться между собой. «Оружие – игрушки для настоящих мужчин». Девушка горестно усмехнулась, вспомнив где-то прочитанный Интернет-статус. «Да уж, написать можно что угодно и думать, как угодно. Можно восхищаться военной техникой, и желать, но только когда не знаешь, на что она способна».

В последнее время было страшно всегда. Артем стал часто плакать, меньше смеяться, просыпается ночью, зовет маму и мочится по ночам. А все из-за этих громких и жутких звуков…

ЗАХАР

Бойцы работали не покладая рук: укрепляли оборонительные сооружения, устанавливали пулеметные гнезда. Уже не было бесполезных, беспечных разговоров, бойцы занимались своим делом, и каждый думал о своем. Захар смотрел на них и задавал себе вопрос: кто из них погибнет сегодня? Парень понимал: идти против Вооруженных сил страны – это самоубийство. «Если, к примеру, они пошлют часть ВДВ, в которой я служил, – максимум час, и ополчение перестанет существовать. Это факт».

Недавние стычки со спецотрядом и бойцами добровольческого батальона боями назвать было сложно. Сейчас же ополченцы готовились к очередной атаке на город. Была информация, что из Киева прислали подкрепление и требовали решительных действий. Стало быть, «укры» кинутся большими силами, и было сложно предугадать исход предстоящего боя.

– Здорово, Захар!

К нему подошел Максим – восемнадцатилетний парень, неделю назад вступивший в отряд.

– Привет! Что не спишь?

– Да уснешь здесь разве! Скоро же бой. Хотел спросить: как ты думаешь, самолеты против нас пошлют?

– Да хрен знает, братишка! А что?

– Братан, я не против сражаться с этими гадами на земле, но как против самолетов воевать?

– Не переживай, и против самолетов оружие имеется. Вертолеты же сбиваем, и самолеты скоро начнем. Оружие к бою подготовил? Девушке, родителям позвонил?

– Захар, тебя Иваныч вызывает.

Подошел заместитель батальона Егор, которого Захар назначил после боя на горе Карачун. Егор проявил себя отлично в бою: действовал осмотрительно и в то же время отважно.

– Поехали, раз зовет.

Захар взял автомат, и они, сев в машину, двинулись в сторону штаба.

На базе готовились к передислокации. Было решено перенести штаб ополчения в другое место: по артиллерийским обстрелам было ясно – база была засвечена.

– Проходите, садитесь, – сухо сказал Иваныч.

В кабинете уже собрались командиры групп и батальонов, защищающих Славянск и соседние населенные пункты.

– Итак, последняя информация: против нас бросают несколько мобильно-штурмовых групп ВДВ. Уверен, что и добровольческие батальоны захотят принять участие в предстоящих атаках. Какова подготовленность нашей обороны? «Как настрой у бойцов?» —спросил Иваныч, обводя взглядом собравшихся.

– Мы готовы. Но нужно понимать, Иваныч, что опыт у многих солдат минимальный, случиться может всякое.

– Нет! – повысив голос, сказал Иваныч. – Неправильная позиция. Ты неверно говоришь, Николай, мы должны не пустить «укров» в город. Все собравшиеся здесь имеют военный опыт, вы служили. И на вас, слышите, в первую очередь на вас будут смотреть остальные бойцы. Как вы себя будете вести – так и они будут воевать.