Василий Веденеев - Покушение

Аль-Аккад – серьезный противник – занимает должность одного из заместителей министра обороны, получил образование в Европе, пользуется авторитетом в среде офицеров и популярен в народе как участник народно-освободительного движения, к которому он примкнул будучи еще младшим офицером. Многие склонны видеть в нем чуть ли не современного Насера. К тому же находящаяся под его командованием Вторая армия оснащена современной техникой, укомплектована хорошо подготовленным личным составом и имеет опытных офицеров – выходцев из среды местных мелких предпринимателей, интеллигенции и землевладельцев. Однако главное в том, что его армия не наемная , как многие части столичного гарнизона, поднявшие мятеж.

Ожило переговорное устройство, и усталый голос Лесли сообщил, что Греди неожиданно покинул свой дом и направляется сюда, на виллу «Джулия».

– Что? – не понял погруженный в свои мысли Хон.

Лесли повторил:

– Греди едет сюда.

– Почему он вообще еще ездит? – взбесился Джеймс. – И где остальные беглецы? Не добавляйте мне забот, Лесли, их и так более чем достаточно. Кстати, возьмите на себя труд проследить, чтобы не укокошили раньше времени арестованных членов свергнутого правительства. Здесь весьма невыдержанная публика, а все должно иметь хотя бы видимость законности...

Накинув темный плащ, Ривс вышел из квартиры смотрителя музея. В саду, окружавшем здание, показалось прохладно и сыро, низко над головой висели звезды – свет уличных фонарей почти не проникал сквозь кроны деревьев, и, казалось, можно протянуть руку, чтобы взять одну из звезд на счастье.

Диктор телевидения говорил, что утром Колар должен принять присягу в Верховном суде, и Ривс решил пойти туда – будь что будет, но он должен увидеть Колара во что бы то ни стало.

Где располагается Верховный суд, он знал – это не так далеко от музея, стоит только пройти через сад, потом пересечь широкую улицу, миновать площадь и до нужного места останется не более двух кварталов. Здание суда – массивное, помпезно украшенное по фасаду высокими колоннами и скульптурами, построенное еще во времена колониального владычества, – хорошо знакомо каждому жителю столицы: его фотографии наряду с другими достопримечательностями красовались во всех туристических буклетах, и сегодня, когда шла передача по телевизору, его тоже показали – украшенное национальными флагами, оно охранялось автоматчиками из корпуса Колара.

Дойдя до ограды сада, Ривс остановился, разглядывая улицу и напряженно прислушиваясь к доносившимся шумам – в его положении попасться на глаза патрулю равносильно смерти. Кто станет разбираться и выслушивать беглеца из тюрьмы, приговоренного к пожизненному заключению? К тому же у него есть оружие, а телевидение широко разнесло весть о том, как зверски расправились бежавшие с охраной тюремного фургона. Кому докажешь, что на твоих руках нет крови, что ты никого не убил, не ранил и стрелял из автомата на складах поверх голов полицейских или перед ними, вбивая пули в землю. Захотят ли понять, что ты просто оказался в условиях, заставивших плыть по течению, чтобы не получить свинец от террориста или мафиози? Но, чего греха таить, свобода манила, кружила голову, суля почти несбыточное.

Да, попадаться патрулям нельзя – полоснут из автомата и доложат офицеру об уничтожении разыскиваемого террориста, бежавшего из заключения. Поэтому стоит понаблюдать, прежде чем вылезать на улицу из музейного сада.

Вскоре Ривс определил, что ближайший пост находится справа от него, на перекрестке с той улицей, которую ему надо пересечь, направляясь к зданию Верховного суда. Что он там будет делать до утра и где спрячется, Ривс старался пока не думать – на месте будет видно, чего сейчас гадать, сначала надо добраться туда живым и невредимым.

Он осторожно перелез через ограду и, стараясь держаться ближе к домам, направился к посту, надеясь отыскать возможность обойти его, но вскоре понял, что избрал не самый лучший путь – на первых этажах домов располагались магазины и лавки, закрытые по случаю произошедших событий, многие витрины ярко освещены, двери заперты и некуда спрятаться. Свернув в подворотню, Ривс пошел дворами, петляя среди припаркованных автомашин, и вскоре уперся в тупик – квартал был застроен доходными домами, а дальше начинались частные владения и пройти не представлялось возможным: дворы особняков окружали высокие глухие стены массивных изгородей, сложенных из дикого камня. Пришлось вернуться на улицу.

Взбежав по ступеням подъезда высокого здания, занятого каким-то учреждением или офисом, – Ривс даже не поглядел на прикрепленную к стене медную табличку – он прижался спиной к запертым дверям и осмотрелся. Здесь относительно безопасно – в нише подъезда царит полумрак, сюда не достает свет фонарей, но надо идти дальше, а это невозможно – стоит только сделать по тротуару десяток шагов, как окажешься прямо перед патрулем. К счастью, солдаты, расположившиеся около бронетранспортера, не успели увидеть, как он тенью скользнул в нишу подъезда. Что делать дальше? Возвращаться и искать другой путь или ждать случая и попытаться проскочить незамеченным мимо патрульных? Но сколько ждать – не будешь же торчать тут до утра?

Один из солдат вышел на середину мостовой и замигал фонарем. «Идет машина и он приказывает ей остановиться», – понял Ривс.

Действительно, перед постом притормозила машина и из нее, повинуясь приказу солдата, вышел мужчина средних лет.

– Я советник Греди, – донеслись до Ривса его слова.

Мужчина подал подошедшему капралу документы и тот начал придирчиво изучать их, недовольно морщась и топорща жесткие усы.

В этот момент подъехала еще одна машина, хлопнули дверцы и из нее выскочили несколько человек. Один из них показал капралу полицейский жетон, выхватил из его рук документы Греди и разорвал их:

– Они больше не действительны!

– Вы ответите за это, – рука американца метнулась к поясу, но разорвавший документы мужчина ловкой подножкой сбил Эдвина с ног.

Пнув упавшего ботинком под ребра, он наклонился и выдернул у него из-за пояса револьвер:

– Это террорист!

Подбежали еще двое в штатском, подхватили Эдвина под руки, подняли его и, резко развернув, ударили лицом об машину.

– Фашисты! – закричал Эдвин, пытаясь закрыть руками окровавленное лицо. – Что вы делаете?!

Ривс застыл, нервно тиская в потной ладони рубчатую рукоять пистолета. Чем он может помочь избиваемому на его глазах человеку, чем?

Один из штатских врезал Греди ногой в пах. Тот согнулся от жуткой боли и рухнул на асфальт. Стукнул выстрел, и Рийс вздрогнул – первый из штатских, показавший капралу жетон, убрал пистолет в подмышечную кобуру и, не глядя на убитого, распорядился: