Павел Зябкин - Солдаты неудачи

Не забуду, как однажды, во время обстрела из минометов, Туркмен травил байки лежа на травке под солнышком, в то время когда в опасной близости разрывались мины, поднимая в воздух комья грязи и осыпая их на нас. В другой же раз он с полной серьезностью спросил:

— Паша, вот если что со мной случится, ты за меня будешь мстить?

— Нет конечно, — отмахнулся я, — нужен ты мне очень. Хоть отдохну наконец-то.

— А я буду, за тебя, — ответ не носил и намека на иронию.

Вскоре мне и представился случай убедиться в его правдивости. Когда меня ранили, то по рассказам очевидцев, он первый бросился за мной, не дожидаясь команды.

С «боевых» он всегда привозил целый воз всякого барахла, набивая им почти весь десантный отсек БМП. Жадность Туркмена равнялась его смелости. Однажды, он даже отступая (в составе отделения) под Чеченским огнем не расстался с чемоданом позаимствованным на «мародерке» и несмотря на все опасности не бросил его. «Сокровища», так упорно им оберегавшиеся, представляли собой три пары носков, свитер и полотенце.

В другой раз, в этот же чемодан (а носил он его с собой не расставаясь, недели две) были набиты: гражданский костюм-тройка, уже б\у и несколько рубашек. Сам же в гражданском плаще и шляпе, с автоматом на плече и пресловутым чемоданом в руке, он расхаживал по селу, ища, чем поживиться в брошенных домах. Тащил он и матрасы, которые в пути терялись, и телевизор, что в итоге оказывался нерабочим и черти что еще.

Вот так удивительным образом хорошее и плохое сочеталось поразительнейшим образом в этом человеке. Я ведь поэтому и специально отдельно написал про него. Ведь несмотря на все свои недостатки Туркмен был самым настоящим БОЕВЫМ ТОВАРИЩЕМ, да именно так с большой буквы, в самом прямом смысле этого слова. Можно быть уверенным, что человек этот не бросит тебя в опасности, не предаст. А что до всего остального? Ну не могут же все быть рыцарями без страха и упрека, прекрасными телом и душой и всем нравится. Однозначно, что вновь доведись попасть мне на что-то подобное, я без сомнения предпочту общество Туркмена, чем многих из моих знакомых милых и приятных в общении людей, что также мило и приятно бросят тебя в опасности.

А вот еще тоже интересная личность, которых немало собралось в Чечне. Слава был самым старым солдатом не только в роте, но, наверное, и в бригаде, а может быть и во всей группировке. У нас он справил свой сорок первый день рождения. У Славика, не то что дети, а внучка уже была лет трех. Выглядел он тоже старовато. Ну, вылитый дед. Худощавый, морщинистый. Форма его скорее не молодила, а еще больше старила. Нет, конечно, будь у него на погонах большие звезды, то может он и сошел бы за молодого маршала, а так…. А призвался из своей глубинки он уже на предельном возрасте — сорок лет. Сами обстоятельства попадания его сюда были по его словам, весьма фантастичны. Вызвали якобы в военкомат и сказали, что на сборы посылают, а на сборы это оказалось в Чечню. Это конечно полная сказка. Для непосвященных объясню, что вопреки слышанных на «гражданке» мнений, что контрактником в Чечню чуть ли не добровольно принудительно загоняют. Вызывают в военкомат, уговаривают т. д. На самом деле, сами соискатели сей престижной должности обивают пороги военкоматов и несут «магарычи» чтобы, наконец, уехать в «горячую» точку. А в военкомате еще и поломаются. "Да ты «физо» не сдал, или тесты не так прошел". Но все устаканивается и оказывается что физически и морально ты годен хоть куда и хоть во что. Да хоть даже и силком кого отправят, то все равно контракт, то подписывать никто его не гонит. Скорее наоборот, не хочешь, да не служи. Вон их на плацу сколько. Вот поэтому рассказ Славика и вызвал у меня, да и не только, подозрения в сказочности.

Но во всем остальном Славик был «мировой» мужик. Спокойный, добродушный, работящий, как все крестьяне. Эти его таланты, конечно, были замечены командирами, и Слава всю службу был заместителем по хозяйственной части. Такому взлету его карьеры способствовало то обстоятельство, что в роте завели корову. Кроме Славы никто толком не знал, как с ней управляться. Правда прожила корова совсем недолго, но весь недолгий срок жизни ее старейший солдат ухаживал и доил ее. В общем, с учетом преклонного возраста и таких талантов от Славика ничего больше и не требовалось, как заниматься хозяйством в роте. Делать всякий ремонт и прочее. Никто лучше него не мог обустроить быт. Палатка нашего взвода превратилась в уютный домик. Из всякого подручного материала сделана баня. Конечно не им одним, работали над этим все вместе. Но справнее всех выходило у него.

Здесь я сделаю небольшое лирическое отступление. Может кто то полагает, что в военной обстановке больше всего ценятся бойцы, герои, сорвиголовы или просто хорошие стрелки, гранатометчики, пулеметчики и прочее. Нет, сколько видел, ценнее всего это были простые работящие мужики, которые могли выжить в любой обстановке. Война это не только стрельба. Это еще и долгая жизнь в открытом поле. Зимой и летом, в дождь и снег, жару и холод. Это поломки, которые просто исправить дома, но крайне трудно, не имея ничего под рукой. Вот почему я решил сказать хвалебное слово о таких как Слава, незаменимых тружениках войны, которые буквально из ничего делают конфетку.

Однако и старуху бывает проруха. Подчас Слава поражал впадением в детство. Так он поддался моде изготовлять сувениры из боеприпасов. Все шло хорошо, пока он потрошил автоматные патроны. Но однажды, чудесным зимним вечерком, когда в палатке остались мы со Славой, я увидел его, увлеченно сбивающим зубилом ободок со снаряда 20-мм пушки с БМП. Причем вся эта работа проходила возле жарко горящей печки. Было весьма смешно видеть такого рассудительного и степенного дядю столь увлеченным этим занятием.

— Слава, а у тебя я слышал, внучка есть, — решил я приколоться.

— А как же, с позапрошлого года дед, — отозвался он, продолжая наносить удары по непокорному ободку.

— Слав, а вот если твоя внучка со спичками играться будет, ты чего ей скажешь.

— Я, да ей руки повыдираю, не хватало еще, дом сожжет.

Ободок наконец поддался, и снаряд был извлечен из гильзы. Теперь он стал вытаскивать порох и аккуратно раскладывать его на полочке возле печи.

— А вот показать бы ей, чем дедушка занимается, чтоб она посмотрела. — Дальше я не мог сохранять серьезный вид и покатился со смеху.

Теперь и до Славы дошла вся комичность ситуации. Мы долго смеялись. Вот уж действительно будет чего ему внукам рассказать.

А другой раз в бане я застал Славу в обществе "местного художника". Перед ними были разложены тетрадные листочки с образцами татуировок. Ну как обычно: горы, автоматы, летучие мыши и группа крови на фоне патрона, само собой. Тут же были приготовлены зловещие инструменты «мастера» в виде иголок скрепленных спичками, механической бритвы, подозрительного вида и туши.