Альберт Зарипов - Дембельский аккорд

- Созываем только старых знакомых из числа командиров групп и рот, - уточнил Пуданов. - Сбор через час в командирской палатке Денисова.

Лимонов по старой привычке потер свой затылок и принял положительное решение:

- Ну, договорились. Сейчас вот допишу рапортину о последних боевых… И будем у вас.

После оповещения тире приглашения всех, кого и следовало, мы с ротным возвратились в родное подразделение, чтобы в лишний раз проверить состояние порядка и дисциплины во вверенных нам войсках… Ведь добросовестный командир лишь тогда может оставить на какое-то время своих подчиненных, когда лично убедится в том, что его бойцы заняты хоть каким-то незапрещенным уставами делом и его отсутствие не подорвет боеготовность нашей армии.

Через пятнадцать минут я заглянул в палатку своей группы, где мой бывший земляк вроде бы готовил празничный ужин. Перед этим я заранее сходил на продсклад, где и попросил своего старого знакомого - прапорщика Лёню предоставить мне для дальнейшего уничтожения на военно-торжественном вечере пары буханок хлеба, нескольких килограмм картофеля, трех-четырех банок мясных консервов и небольшого кусочка комбижира "прощай, желудок". Хозяин склада вошел в мое положение и даже на одну тушенку больше, а также дополнительно выдал мне гуманитарные соленья и вежливо отказался от приглашения присутствовать на банкете, сославшись на какие-то неотложные дела. Мы еще поболтали минут с пять, пока дневальный укладывал провиант в вещевой мешок, после чего я попрощался с Леонидом и уже в роте позвал к себе бывшего жителя Ферганской долины, который не отказал мне в просьбе чуточку подсобить в столь ответственном мероприятии.

А теперь мое появление оказалось как нельзя кстати. На жарко пылающей буржуйке находился небольшой ничем не накрытый стальной противень, в котором подвергалась мучениям картошка. Нижние слои уже начали подгорать, а верхние продолжали оставаться в своем первозданном, почти сыром виде.

- Антонов! - крикнул я в глубину палатки, воткнул ложку обратно и дождался прибытия бойца. - Слушай, ты мне лучше прямо скажи… если не хочешь заниматься картошкой, то я и сам смогу ее довести до нужной кондиции… Мне это не трудно… А ты иди и играй в свои карты дальше.

- Да нет, товарищ старший лейтенант, я только на минуту отошел, - ответил солдат. - Я ее дожарю.

В голосе и поведении Антонова чувствовалась какая-то неестественность и скованность. В присутствии остальных дембелей он сейчас выглядел в роли молодого, которого припахал старший по званию. Понимая это, я постарался уладить натянутую ситуацию.

- Семен! - громко сказал я и опять начал скоблить ложкой по дну железной посудины, отдирая подгоревшие картофельные кружки. - Я считаю тебя самым толковым разведчиком первой группы и именно поэтому попросил тебя помочь мне приготовить закуску для командиров. Сегодня вечером я проставляюсь и не могу разрываться на два фронта: здесь жарить картошку, а там накрывать стол. Понимаешь? Ты только не думай, что я запряг тебя как зеленого душару… Такое важное поручение можно доверить только самому надежному подчиненному, тем более земляку. Усёк?

На мой взгляд скрытый конфликт был окончательно урегулирован. Внештатный повар подтвердил, что проблем нет и блюдо он доведет до нужного, то есть вполне съедобного состояния: будет постоянно переворачивать картофельные пласты, а через десять минут добавит пять банок тушенки.

- Отлично! - сказал я и посмотрел на часы. - Минут через тридцать - тридцать пять поднесешь картошку в командирскую палатку третьей роты, хорошо? Буду ждать тебя там.

Я забежал в наш вагончик, чтобы изъять привезенную с собой водку и быстрым шагом пошел к месту сбора. Там находился лишь Пуданов, который увлечённо смотрел телевизор. Времени у меня было достаточно и я один успел нарезать хлеба, нашинковать лука, расставить посуду и вскрыть трёхлитровые баллоны с помидорами да огурцами. Перед самым приходом гостей прибыло и основное горячее блюдо.

К моему большому огорчению рядовой Антонов возложенных на него надежд не оправдал: картошка оказалась подгорелой и местами сыроватой, тушенное мясо ужарилось до неприлично малой концентрации и было ясно, что для наших нужд в ход пошли далеко не все пять банок. Чертыхаясь и ворча в полголоса, я принялся быстро перемешивать содержимое противня прямо на крышке раскалённой печки, после чего накрыл его чистым алюминиевым подносом, чтобы самое распространённое в армии жаркое не остыло, а ещё лучше-дошло до полной готовности.

Но уже собравшиеся командиры ещё сходу решили "для сугрева и с морозца" дерябнуть по пятьдесят грамм огненной жидкости да под соления от благотворительных спонсоров… По этому на мои временные неудачи, как на серьёзные обстоятельства, никто внимания почти не обращал, чему я был только рад, так как за эти несколько минут картошка с тушенкой становились всё более съедобными.

Наконец-то все расселись за небольшим столиком и по праву старого ветерана капитан Лимонов поднял первый тост.

- Ну, я предлагаю выпить за уже второе появление или возвращение в наш батальон старого-нового командира первой группы первой роты… Чтобы у тебя все было нормально.

Покраснев от такого внимания к своей застенчивой персоне, я пробормотал "Спасибо" и чокнулся со всеми командирами.

На середине стола размещался противень с жареной картошкой и мясом, источавшие соблазнительные ароматы в месте с подгоревшим запахом. В пластмассовых голубеньких тарелках розовели одним боком бледно зелёные помидоры, высокой пирамидкой возвышались огуречные кружки и дразняще белел мелко нарезанный репчатый лук, посыпанный крупной солью. Тут же находилась поллитровая баночка с домашней аджикой собственного приготовления которой густо намазывались хлебные ломти.

Угощение было скромным, но вполне соответствовавшим окружающей обстановке. У всех были ложки и на несколько минут в палатке воцарилась относительная тишина.

- Между первой и второй… - С выражением произнёс штатный тамада Николай Васильевич… пуля не должна успеть пролететь!

Затем был второй тост, за всех присутствующих, и третий - за погибших.

Потом провозгласили четвертый, чтоб за нас не пили третий и вот тут опять, как положено, офицеров потянуло поговорить о службе… Естественно, что всех интересовали недавние пертурбации среди командного состава родной 22-рой ОБРСпН спецназа.

- А что… Это правда Бреста и Хрюшу убрали из бригады? - спросил один из ротных.

- Угу, - ответил я, с наслаждением втягивая в себя после водки содержимое маринованного помидора. - Уже даже приказ был об их снятии… Сейчас ждут нового бригадира, а с ним еще и Партайгеноссе.