Альберт Зарипов - Дембельский аккорд

- Пойти на войну, чтобы сражаться с врагом и умереть… За Веру, Царя и Отечество… Поэтому и война-то была Отечественной… Тогда все наши люди свято верили в то, что они могут погибнуть за Родину… И за своих родных.

Командир взвода немного помолчал.

- А что же случилось в сорок первом году, когда в начале войны пять с половиной миллионов солдат и командиров сдались в плен фашистам?

- Не сдались, а попали… - поправил его я. - Кто-то ранен был, кто-то в окружение попал и растерялся… А тех, кто сам сдался по собственной воле, таких было мало.

- Согласен! - решительно заявил мой оппонент. - Но ведь получается опять… как Наполеон сказал… Армия баранов под руководством льва всегда победит армию львов, которой командует один баран… Так ведь выходит?!.

- Тоже правильно выражался твой Бонапарт… Но… - тут я даже ткнул указательным пальцем в брезентовый потолок. - В 41-ом году в Уставе Красной армии не было ни одного положения или хотя бы пунктика о том, как должны действовать солдаты и командиры, которые не по своей вине или воле оказались во вражеском окружении… а то и просто в глубоком тылу у немцев! И они просто-напросто не знали что им надо делать… Толи к своим пробиваться, толи сражаться на уже имеющихся рубежах, толи уходить в партизаны… Поэтому и было столько пленных! Паника - да!… Растерянность - да! Масса пленных - да! Всё это было! Но это произошло прежде всего от незнания! И именно незнания того, что им нужно делать! Что они должны делать! Что они обязаны делать! И это в первую очередь является причиной таких неудач! А только потом уже внезапность и коварство вражеского нападения, неподготовленность и устарелость боевой техники, нехватка горючего и боеприпасов… Это уже второстепенные факторы… Если бы каждый красноармеец в самом начале войны убил бы в бою хоть одного немца, то Гитлеру не с кем было бы воевать дальше!… Конечно звучит цинично и неприятно, но это прагматизм войны!… Даже если бы один боец Красной Армии ценой своей жизни уничтожил одного фашиста, то уже этим поступком он совершил подвиг!… Пусть и небольшой в масштабах войны, но очень огромный для себя лично! Ведь он всё-таки одолел врага и этим самым помог своим товарищам победить! И его имя помнили бы не только его родные и близкие… Не только боевые соратники… А вся Россия!

Моя пламенная речь закончилась на столь торжественной и величественной ноте, что я даже поразился тому, как это Мне удалось так высказаться… Видно, задело меня за живое.

- Да… А получилось так, что миллионы наших людей оказались в плену и там почти все погибли… - с мучительным вздохом промолвил капитан. Да… Вечная им память!

Мы налили по полному стаканчику и выпили, не чокаясь… Тяжелый, но откровенный разговор продолжился и далее.

- Я не хочу кощунствовать! Но прошу понять меня правильно… - Хоть я и говорил с душевным волнением и неподдельным сожалением, но не смог этого не сказать. - И эти миллионы наших пленных не сразу же сгинули в концлагерях. Их же заставили работать на германскую военную промышленность. А ведь это ещё хуже… Они ведь все понимали, что вынуждены работать на врага и результаты их труда фашисты применят против нашей Родины. А сколько из этих миллионов из-за голода и холода пошли к генералу Власову? И потом воевали на стороне гитлеровцев?… Это же десятки тысяч! А может и сотни.

- Но у немцев же были и подразделения, состоящие из одних татар! - с вызовом и даже упреком сказал мне собеседник. - И они тоже воевали за фашистов!.

Ответил я без раздумий.

- А я и не скрываю этого! И про власовцев я упомянул вовсе не для того, чтобы обидеть тебя! Нет… Просто надо уметь воспринимать правду именно такой, какая она и есть! Так жить получается честнее и с хорошим результатом в конечном итоге… Был у фашистов целый батальон, который набрали в концлагерях из пленных татар. И власовцев точно также вербовали… Или здесь с голода подыхай, или записывайся к ним. Это ведь война… В плену-то им всем было тяжко… И все хотели выжить.

Наступила долгая-предолгая пауза, прерываемая иногда лишь отдаленной дежурной очередью.

- А что ты будешь делать, если тебя боевики окружат? - подняв внезапно голову, командир взвода пристально посмотрел на меня. - Неужели застрелишься?

- И не подумаю! - спокойно ответил я. - Потому что это трусость.

Говоря это, я конечно же лукавил… Но лишь чуть-чуть… Хоть я и являюсь по зодиакальному знаку Скорпионом, но я не хотел полностью уподобляться своим земным одноплеменникам, которые при неминуемой гибели предпочитают смертельно себя ужалить… И только лишь себя.

- А что же так? - полунасмешливо и полупрезрительно спросил меня собеседник. - Или всё-таки сдашься?

Его тон мне совершенно не понравился… Хоть я и сам подкинул ему такую "приманку"… Порой недомолвки способны раскрыть истинное настроения… Умный ведь промолчит, чтобы дождаться окончания разговора, и только потом выскажется начистоту… А поверхностный и озлобленный человек сразу же проявит свою натуру… Хотя… Следовало брать поправку на войну жестокую да на водку обильную.

И поэтому я отвечал с предельной честностью:

- Подорву гранатой и себя, и кого-нибудь из них… Это будет получше, чем самому себя прихлопнуть.

Хоть я и говорил с легкой улыбкой, но слова мои были чрезвычайно серьезны и очень ответственны. Ведь с таким вопросом выбора между жизнью и смертью были знакомы многие разведчики, прошедшие Чирчикскую учебку… Я весь Афганистан проходил с РГДешкой в левом кармане горки, поскольку отлично знал то, что моджахеды делают с пленными советскими солдатами… А ведь здесь в Чечне всё обстоит в сто раз хуже и ожесточеннее… И являясь татарином по национальности, а значит мусульманином, мне было крайне нежелательно оказаться в руках боевиков.

- Что-то я не слышал про то, чтобы хоть кто-то подорвал себя гранатой. - недоверчиво произнёс пехотинец. - Ни разу.

- Ну, это может быть и редкость в Чечне! - ответил я. - А вот в Афгане такое бывало! Когда духи забили группу Онищука, то последний наш солдат, оставшийся в живых… Дождался подхода врагов и подорвал гранатой себя вместе с ними! Звали его Юрий Исламов! Его и командира группы наградили посмертно званием Героя Советского Союза!… Олег Онищук был украинцем, а Юрка Исламов, кажется, киргизом.

Договорить нам так инее дали… На входе послышались оживленные и громкие голоса… Это возвратились начальник разведки с капитаном Скрёхиным… Пришли они не с пустыми руками.

От них я узнал, что Иваныч со Стасом и Мишаней пошли в нашу палатку.

- И к нам они сегодня больше не придут! - с легкой обидой произнёс майор. - Что за спецназ такой хилый пошел?

- Я буду вместо них! - решительно заявил Скрёхин. - Своей грудью закрою отверстие вражеской бутылки!