Альберт Зарипов - Дембельский аккорд

Из моей группы я записал девять человек, у кого мной были обнаружены злостные недостатки в виде застарелых подворотничков, грязного обмундирования, совершенно нечищенных блях и ботинок. Явные нарушители дисциплины старались выглядеть крайне бодро и после окончания моей проверки, но по их глазкам было видно то, что они пребывают в некоторой растерянности и даже в замешательстве.

- Итак… У кого имелся всего один недостаток в форме одежды, тот получит один штрафной плюсик, у кого было два нарушения - соответственно два… И так далее… Я вас предупреждал перед построением.

От слов командира роты пошло солдатское эхо всевозможных отмазок и отговорок.

- Товарищ майор, да у меня ведь начищена бляха!

- Ботинки чистые… Только два кусочка подсохшей грязи прилипло.

- Это у нас подшива такая желтая на цвет… От свежих простыней вчера оторвали.

- Это на зарядке мы так испачкались.

Пуданов выждал с минуту, пока не утихнет всеобщий гвалт, и громко произнес:

- Смирно! Вольно! Ребятки… Как говорится в американской сказке, проблемы негра шерифа не волнуют… Готовьтесь заранее к построению. Мне будет очень приятно встречать Новый Год вместе с вами… Я даже приду к вам в караульное помещение, чтобы поздравить.

Вдалеке показался комбат Сухов, который шел неторопливым шагом, давая тем самым последнюю возможность офицерам управления всё-таки скучковаться в отдельный строй справа от нас. Вот лимит времени был окончательно исчерпан и начался обычный развод на занятия.

- Батальон! Равняйсь! Смирно! Равнение на середину! - громко скомандовал начальник штаба майор Грибок, затем развернулся и сделал два шага навстречу командиру батальона. - Товарищ подполковник, Батальон на развод на занятия построен! Начальник штаба батальона майор Грибок.

Сухов сделал два шага вперед и громко поздоровался со всей воинской частью:

- Здравствуйте, товарищи спецназовцы!

Ответное приветствие, на мой взгляд, никогда не отрабатывалось и каждое подразделение кричало именно в том промежутке времени, какой им захотелось выбрать… В связи с чем по всему фронту батальона пронеслось волнообразное:

- Здра-а-а… жла-а-а… товарщ… половник.

- Вольно! - Распорядился Сухов. - Заместители, начальники служб, командиры рот - ко мне!

Майор Пуданов сделал два строевых шага вперёд, затем повернул под углом в лево и обычной походкой направился к комбату.

Исходя из положений Строевого Устава я теперь остался в качестве старшего подразделения, обязанного контролировать дисциплину в строю. Спустя минуту из последних рядов моей группы послышался какой-то шум. Прибыв на место, я обнаружил там двух дедов, которые не сходя с места, устроили игривую потасовку, причем один из них вдобавок ещё и курил.

- Фамилии!- приказал я, доставая из кармана листок бумаги и ручку.

Дембеля попытались было войти в состояние удивлённого недоумения и возмущенного непонимания, но моя более решительная команда назвать свои фамилии несомненно спасла обоих от внезапно охвативших их начальных признаков старческого слабоумия, а моя авторучка окончательно вернула Российской Армии полноценных и здоровых воинов. Записав нарушителей в свой"чёрный"список, я убрал его обратно в карман и пошел на свое место. Но громкое неудовольствие за моей спиной, да ещё и матом, заставили меня вернуться к хулиганам.

- Не понял! что вы там прокукарекали! что молчите?

Но при виде моих письменных принадлежностей, "борцы за справедливость" будто воды в рот набрали. И все-таки это их не спасло и наказание последовало незамедлительно. За пререкания в строю я объявил обоим по штрафному баллу, а знаток ненормативной лексики, произнесённой по привычке для связки слов, получил дополнительно ещё одно очко.

- Итак… Коростылёв- два крестика: нарушение дисциплины строя и пререкания. А у Жукова появилось целых четыре: нарушение дисциплины строя, курение в строю, пререкания с командиром и нецензурные выражения. Кто ещё следующий?

Красные как раки старослужащие больше не издали ни звука, зато кто-то из их соседей от искреннего изумления лишь не громко присвистнул. На его счастье, я так и не заметил личности этого музыкального дарования. Но отреагировать следовало.

- Что это ещё за соловей? на первый рас прощаю… Но в следующий- накажу… Разбойника.

Тут мое внимание сразу же привлекли разброд и шатания, которые в массовом порядке происходили в последних рядах нашей ротной колонны, стоявшей за моей группой.

Да собственно говоря, и самих нескольких задних шеренг уже не существовало в помине, ибо здесь дело только лишь за малым не дошло до праздничных гуляний под ручку и приветливых помахиваний флажками с последующим распитием спиртных напитков в совокупности с заводными песнями да плясками, задиристыми перепалками да кровавым мордобоем.

А пока этого счастливого момента не наступило, то военнослужащие последнего периода службы, стоя кружком, горячо обсуждали посторонние темы, немощными руками вырывали друг у друга спорный кожанный ремень с красиво загнутой и отполированной пряжкой, перекуривали раздельно и в обнимку по-братски, а также поудобней рассевшись на склоне канавы в нескольких метрах позади "строя".

Стоящий впереди капитан Варапаев, который ещё не был посвящён в планы заговорщиков по свержению дембельского самодержавия и соответственно пока не ответивший положительно на риторический вопрос из уст моих и Пуданова:"А третьим будешь?"… Так вот он упорно смотрел в сторону комбата и совершенно не замечал творившегося у него за спиной безобразия… Следовало срочно броситься на помощь коллеге для восстановления порядка.

Быстро просочившись сквозь ряды своей группы и подойдя к остальному, значительно превосходящему большинству личного состава роты, я как раз оказался в той самой пограничной полосе, где заканчивались пока ещё лояльные правящему режиму относительно ровные шеренги молодых бойцов, фазанов, покорно-исполнительных да пассивных дедов и нескольких служивых контрактников, вслед за которыми начиналась казацкая вольница разгильдяев-контрабасов и бесчинствующих дембелей. При моем внезапном появлении общее количество военных озорников резко сократилось, причем в ускоренном темпе и почти на половину. Опомнившиеся и самовразумившиеся воины споро соорудили дополнительные три шеренги, что весьма облегчило мою работу. С учетом их сообразительности, а далее и решимости самим встать в строй да без моих понуканий, то на прежние шалости этих старичков можно было закрыть глаза. Все-таки они поняли всю неправоту своих действий и насколько смогли восстановили порядок также и у меня просто не хватило бы времени переписывать фамилии всех нарушителей. Поэтому к данным баловникам следовало отнестись с дипломатическим пониманием.