В. Дайнес - Правда о штрафбатах - 2

Привлечение к съемкам в фильме известных актеров и широкомасштабная рекламная кампания неизбежно должны были привести создателей сериала к профессиональному и коммерческому успеху. Надо сказать сразу, что эта задача была реализована — большинству зрителей игра актеров и сюжетная линия понравились. Однако многим, в том числе и авторам данной рецензии, просмотр не доставил никакого удовольствия, так как фильм — откровенная историко-героическая халтура с колоссальным количеством фактических ошибок. К сожалению, сериал сильно напоминает несуразный детский анекдот, где «подводная лодка в степях Украины погибла в неравном воздушном бою». Очень жаль, что создатели «Штрафбата» не удосужились ознакомиться с соответствующей военно-исторической и мемуарной литературой, благодаря чему могли бы избежать многих фактических ошибок и неточностей. Еще хуже то, что ответственные за создание данного «шедевра» лица, в первую очередь автор сценария, не только не признают свои явные промахи, но напротив, считают обрушившийся на них вал критики «придирками идиотов». На наш взгляд, это патологическое неуважение и к зрителям сериала, и к истории своей страны. Остается надеяться, что впредь данный авторский коллектив не «осчастливит» нас своими псевдоисторическими поделками.

Наиболее серьезная ошибка заключается в смешении двух типов штрафных частей — батальонов и рот, которые имели существенные различия. В сериале речь идет именно о штрафной роте, по недоразумению названной батальоном.

Еще одна существенная ошибка — назначение осужденного офицера командиром штрафной части. Это невозможно по многим причинам, тем более к лету 1943 г., когда происходит действие фильма. Стоит упомянуть также необъяснимое отсутствие иных офицеров и сержантов кадрового (постоянного) состава. С переменным составом тоже не все в порядке. В штрафные части направляли главным образом военнослужащих, бывшие заключенные могли оказаться в ротах, но не в батальонах; а вот появление там бывших осужденных по 58-й статье, да еще смешение их с уголовниками — результат буйной фантазии авторов сериала.

На фоне этих промахов выделяется в лучшую сторону показанное в сериале обмундирование и снаряжение. Штрафники носят гимнастерки и старого, и нового образца, как это и было в действительности; более того, на солдатских гимнастерках, в отличие от командирских, отсутствуют нагрудные карманы, что соответствует истине.

Большое количество военнослужащих в ботинках с обмотками также отвечает реалиям третьего года войны, вот только нижний край обмотки должен наматываться поверх верхнего края ботинка, а не внутрь него, как показано в фильме.

Непонятно практически полное отсутствие верхней одежды (шинелей или ватников), которая даже летом необходима солдатам, постоянно находящимся под открытым небом.

По вооружению замечания более существенны. Единственным штатным вооружением в штрафной роте могла быть трехлинейная винтовка со штыком (штыков в фильме нет вовсе). Автоматического оружия, тем более пулеметов и противотанковых ружей, как показано в фильме, переменному составу рот не выдавали. У штрафников Твердохлебова подобное оружие могло появиться только после первого боя, в качестве трофеев, или оно было подобрано на поле боя у убитых. Обычно такую «самодеятельность» начальство не запрещало.

Артиллерийские батареи действительно могли временно придаваться штрафным частям для их усиления, однако штрафных артиллерийских частей никогда не существовало!

И у офицера вермахта, и у штурмбаннфюрера СС напрочь отсутствуют на фуражках витые серебряные шнуры.

Собравшиеся в лесу бойцы-окруженцы называют номера своих частей; все они взяты наобум. Особенно дико звучит «32-й мотострелковый корпус» — таковых никогда не было в составе РККА.

По дороге идет танковая колонна вермахта. Бросается в глаза ходовая часть отечественных послевоенных танков. Понятно, что трудно найти подлинную немецкую технику в рабочем состоянии, однако съемка с иного ракурса позволила бы замаскировать этот недостаток.

Решение о назначении Твердохлебова командиром батальона принимает офицер НКВД в лагере, хотя штрафные части подчинялись фронтовому начальству, и только оно решало все связанные с ними вопросы, включая и кадровые.

Штрафники на передовой позиции свободно передвигаются по окопам и вне их, предварительно беспорядочно раскидав повсюду ящики с боеприпасами. Противник же никаких признаков жизни не подает.

Майор НКВД Харченко должен с самого начала вызвать подозрения у зрителя как кандидат на главного злодея в фильме. И действительно, начиная с появления этого «особиста» в кадре, его отношения с командованием дивизии показаны совершенно превратно. Никаких распоряжений никаким саперам, равно как и другим командирам боевых подразделений, даже штрафных, он отдавать не мог, тем более через голову комдива. Вызывает также большое сомнение манера постоянно носить в ближнем тылу и даже на передовой фуражку образца мирного времени яркой сине-красной расцветки (дальше по фильму так поступают вообще все офицеры НКВД).

Хорошо поработали пиротехники, показывая работу артиллерии, но подрывы противопехотных мин получились чересчур сильными. А ведь убойное действие таких мин, снаряжаемых толовой шашкой весом 75- 200 г., основано на поражении осколками, а не фугасным действием.

Командир дивизии генерал-майор Лыков руководит боем с помощью телефона и по карте, не выходя из блиндажа, так же как и его замполит. На самом деле они обязаны были наблюдать за ходом боя со своего командного пункта, а в какие-то моменты побывать и на передовой — и это были не пожелания, а жесткие требования военного времени! Полупустой блиндаж с одиноким телефонистом в углу — это штаб банно-прачечного отряда, а не боевой дивизии (на всякий случай напомним: стрелковая дивизия — это как минимум три полка по три батальона в каждом, артиллерийский полк, да еще части усиления). Нет ни офицеров штаба, ни связистов, ни посыльных — а без них любой штаб небоеспособен.

О работе заградотрядов. Прежде всего, они не «пасли» одни только штрафные части. Перекрывая основные пути, ведущие в тыл, они задерживали всех следующих от передовой и выясняли, кто и зачем уходит с позиций, выявляя дезертиров, самовольщиков и вражеских агентов. Да и располагались эти отряды примерно на линии полковых тылов (1 — 1,5 км от передовой), а не непосредственно в затылок боевым частям, как показано в фильме.

Если даже предположить, что после взятия немецких окопов штрафники массово переодеваются в трофейное обмундирование, его ношение с не споротыми вражескими знаками различия и нацистской символикой абсолютно нереально.