Владимир Лавриненков - Шпага чести

Пуйяд вернулся к летчикам полка вместе с генералом Захаровым. Он намеревался рассказать о пережитой им удивительной ночи, но Георгий Нефедович опередил:

— Постройте полк, у меня есть экстренное сообщение.

Через несколько минут в зале разнесся его властный выразительный баритон:

— Возвращаемся в Восточную Пруссию шестнадцатого декабря. Все получают несколько дней отдыха. Тем, кто сражался в рядах «Свободной Франции» с тысяча девятьсот сорокового года, а также участникам первой и второй кампании на нашем фронте предоставляется месячный отпуск во Францию. Кое-кто покидает нас по состоянию здоровья и другим причинам. В полку временно будет организовано три эскадрильи по двенадцать человек во главе с офицерами Матрасом, Шаллем, де Сент-Марсо. Командование полком поручается майору Дельфино…

Вечером весь полк смотрел «Спящую красавицу». Весь, кроме Альбера, де ля Пуапа, Риссо и Лорана, которых, как самых старых друзей, пригласила на прощальный ужин Люсетт Моро. Из женщин были Жинетт, Люсиль Гийе — секретарь месье Гарро и… тулячка Рита. Все они были в нарядных вечерних платьях, которые Люси и Жижи сшили из первого попавшегося материала буквально за ночь.

— Настоящие француженки! — сказал по этому поводу Жозеф Риссо. — Дайте мешок из-под картошки, и они сделают из него подвенечное платье.

Марсель Альбер, смеясь, спросил:

— Всю ночь готовились к помолвке? А мы — в свидетели?

Александр и Рита, не отходившие друг от друга, слегка смутились, но тут же взяли себя в руки.

— Мы уже давно помолвлены, — ответил Лоран.

— Тогда сыграем свадьбу! — обрадовался де ля Пуап.

— Не будем упреждать события, — вмешалась Рита. — Сегодня мы должны отпраздновать ваши награды, Золотые Звезды, ваш отпуск.

Она по-прежнему не соглашалась на замужество раньше окончания войны. Об этом все знали и к этой теме больше не возвращались.

Но весело было и без свадьбы.

В отпуск отправились небольшими группами через Иран, Египет, Алжир. Ив Фару, Пьер Жаннель, Жак де Сент-Фалль, Ив Мурье, Морис Амарже, Леон Кюффо, Ив Карбон, Жан Соваж, Эммануэль Бриэй, Андре Муане, Шарль Монье, Жорж Лебединский и Жан де Панж, как и все остальные, убывали в полной уверенности, что они вернутся в свой родной полк и совершат еще не один подвиг, но встретиться им со своими боевыми друзьями придется лишь после войны в Париже.

Последним покинул Россию, как и положено командиру, Пьер Пуйяд. Он проводил своих товарищей в Пруссию, долго-долго с грустью смотрел вслед удалявшимся красным огонькам поезда, увозившего его полк навстречу новым испытаниям.

18 месяцев командовал он «Нормандией — Неманом». Много было побед и потерь. Но достигнуто главное — завоеваны дружба и уважение великого советского народа, который, безусловно, будет всегда помнить небольшую группу французов, пришедших, чтобы вместе сражаться, не щадя крови и самой жизни, на его земле за свободу и своего отечества.

Именно это сказал Морис Торез, с которым встретился Пуйяд во французской военной миссии. В этих словах был заключен весь смысл существования полка «Нормандия — Неман», достойно завершившего вторую кампанию на советско-германском фронте.

35 «нормандцев» во главе с майором Луи Дельфино возвращались в Восточную Пруссию. Все уже воочию убедились, что их новый командир полка — мужественный воздушный боец. Главное его умение — мгновенно оценивать складывающуюся обстановку и так же быстро принимать правильные решения. Для летчиков-истребителей это исключительно важно, для их командира — важно тем более.

Кроме того, Луи отличался безукоризненным внешним видом, был исполнительным и дисциплинированным офицером. Ему никогда не нужно было дважды повторять что-либо: все понимал с полуслова, схватывал, как говорится, на лету. Исключительно требовательный к себе, Дельфино не давал поблажек и подчиненным.

Пьер Пуйяд, отбывая в отпуск, мог быть совершенно спокоен. В конце января он собирался снова приступить к служебным обязанностям, будучи уверенным, что к тому времени «нормандцы» умножат свои победы.

Так оно и было: количество сбитых вражеских самолетов возрастало с каждым днем. Но Пьеру Пуйяду водить в бой своих орлов больше не довелось: в Париже объявили, чтобы он готовился возглавить авиационную дивизию «Франция», формируемую в Туле. Это воинское соединение должно было состоять из двух истребительных и одного бомбардировочного полков. Наконец-то переговоры между Лондоном, Алжиром и Москвой, которые велись с конца 1943 года, привели к конкретным результатам.

Многих из прибывших с Пуйядом в отпуск тоже назначили на новые должности в создаваемой дивизии, В их числе оказались Марсель Альбер, Ролан де ля Пуап и Жозеф Риссо.

Пьер, посетив своих родителей, вволю надышался целебным воздухом родины и уже с нетерпением ждал конца отпуска, чтобы отбыть в часть. Но и это ему не было суждено: когда ехал утрясать последние вопросы в министерстве авиации, попал в автомобильную катастрофу. Пришел в себя в госпитале Валь-де-грас в довольно плачевном состоянии.

В это время Луи Дельфино перебазировал полк в Гросс-Кальвеген — аккуратное, благоустроенное, но пустынное немецкое селение. Именно отсюда и предстояло начаться третьей, сравнительно недолгой, но очень ожесточенной кампании полка «Нормандия-Неман» на советско-германском фронте.

Тут Дельфино организовал тренировочные полеты новичков на Як-3. Но слишком коротким был световой день — с девяти до шестнадцати часов. Чем убивать остальное время? Сперва каждый вечер крутили переданный из Каира документальный фильм об освобождении Парижа. Потом увлеклись покером. Однажды Леон Углофф подстрелил зайца, и вся его эскадрилья занялась охотой. Другое подразделение приспособилось добывать из-подо льда рыбу. Третье, помня трагедию Монсо, со всеми предосторожностями разыскивало в окрестных лесах немецкие склады с продовольственными запасами. А новички больше всего жаждали воздушных схваток, боевых приключений.

— Успеете нанюхаться пороха, — утешал Дельфино. — Это затишье перед бурей.

Он, конечно, не мог знать, как скоро грянет гром, но в том, что гроза вот-вот разразится, нисколько не сомневался.

И вдруг у союзников произошло событие, заставившее Ставку Верховного Главнокомандования Красной Армии внести большие коррективы в ранее разработанные планы. 16 декабря немецко-фашистское командование, пытаясь склонить США и Англию к сепаратному миру, нанесло им тяжелый удар в Арденнах. Черчилль обратился к Сталину за помощью. Верное союзническим обязательствам, Советское правительство дало войскам указание ускорить подготовку к наступлению.