Богдан Сушинский - Секретный рейд адмирала Брэда

— Пять наших, английских, крейсеров против четырех германских адмирала Шпее, — напомнил ему кэптен. — Потрясающее было светопреставление, сэр. Уйти удалось только одному германцу и жаль, что с адмиралом на борту. Правда, мы тоже понесли потери, но, позволю себе заметить, сэр, это была настоящая битва.

— Это о какой такой битве вы мне пытаетесь поведать, Вордан?! — не сразу сообразил Брэд. — Не о той ли, которая происходила еще в Первую мировую?

— В начале декабря, четырнадцатого, сэр, если уж быть предельно точным.

— Хорошо хоть не во времена гражданской войны между Севером и Югом США, якорь мне в глотку! — иронично прокомментировал адмирал. Он был известным исследователем Антарктиды и Арктики, профессором, доктором, однако адмиральский мундир надела на него война, а не родовая военно-морская традиция. У Брэда не было за плечами военно-морской академии, он плоховато знал историю Военно-морского флота США, но еще хуже — имена его былых адмиралов и командоров. Настолько плохо, что уже давно не пытался скрывать этого, поскольку скрыть это уже было невозможно.

— …И начинал я тогда на британском флоте Его Королевского Величества, — все же счел нужным уточнить Николас Вордан, Он давно определил для себя, что единственное, что есть в адмирале Роберте Брэде от настоящего морского волка, — это его истинно пиратская присказка: «Якорь мне в глотку!», которая, впрочем, куда больше подошла бы какому-нибудь главному старшине [5] На многих небольших американских судах той поры мастер-главный старшина пребывал в должности боцмана. Этот чин приравнивался к чину сержанта-майора в пехоте и морской пехоте, а также к чину главного мастера-сержанта в авиации США. На больших судах эту должность мог занимать старший уоррент-офицер (приблизительно — старший мичман в российском флоте). , а не адмиралу с профессорским прошлым. Впрочем, присказку «якорь мне в глотку», по собственному признанию адмирала, он позаимствовал у какого-то германского морского офицера. Встречалась она не так уж и редко, однако в устах адмирала Брэда звучала как-то по-особому броско и цинично.

— А в прошлую войну сражаться в этих водах вам не приходилось? — спросил адмирал уже в те минуты, когда кэптену казалось, что тема исчерпана.

— В прошлую — нет, только в Первую мировую, В прошлую тоже сражался, но в других координатах. Однако противник, позволю себе заметить, сэр, был тот же, с которым нам вскоре предстоит встретиться в Антарктиде, — германцы.

— Считаете, кэптен, что они все еще там? — окончательно оставил в покое свой бинокль контр-адмирал. В это время он вновь вспомнил о двух германских баронах-полярниках — фон Риттере и фон Готте.

Уже готовясь к экспедиции, адмирал настоятельно потребовал от ее начальника службы безопасности полковника Ричмонда еще раз навести справки об этих «полярных баронах» рейха. Из самых секретных тайников американской разведки тот добыл для него те же гипотетические сведения, которыми он столь же гипотетически владел: что к концу войны барон Теодор фон Готт якобы являлся комендантом сверхсекретной германской военной «Базы-211», а барон Людвиг фон Риттер возглавлял ее службу безопасности.

Единственное, чем мог похвастаться при этом Ричмонд, — что сведения подтверждены командиром одной из сдавшихся субмарин «Фюрер-конвоя» и еще кем-то там из ближайшего окружения переметнувшегося в США ракетного конструктора Вернера фон Брауна.

«Что-то я не слышал, чтобы в наших руках оказалась хотя бы одна субмарина «Фюрер-конвоя» — усомнился тогда адмирал. — То есть несколько германских субмарин все же были захвачены нами, как, например, те две, которые сдались моим морякам летом сорок пятого у берегов Аргентины. Однако никаких доказательств того, что они принадлежали к соединению «Фюрер-конвоя», не существует.

«Это было признано их командирами».

«Что и вызывает сомнения, колонел [6] Colonel (колонел) — английское название чина полковника американской армии, предшествующего чину бригадного генерала (brigadier general), располагающегося в табели о рангах между полковником и генерал-майором. . Соединение-то было секретным, и большинство командиров его субмарин приняли клятву членов СС. Да и субмарины этого конвоя были особой постройки, значительно превосходя своими размерами обычные. Разве что захваченные нами субмарины использовались командованием «Фюрер-конвоя» взамен погибших или в роли вспомогательных».

«Лично я приемлю любой вариант ответа», — раздосадовано заметил полковник Ричмонд, Он терпеть не мог, когда кто-либо из старших офицеров высказывал хоть малейшее сомнение в достоверности данных разведки.

«Да и вряд ли Дениц посвящал в свои тайны опального барона фон Брауна, которого фюрер чуть было не поджарил в одном из лагерных крематориев», — окончательно добил его контр-адмирал Брэд.

Тем временем капитан Вордан выдержал паузу, достойную старого морского волка, и, старательно погасив в пепельнице дотлевающую сигару, проворчал:

— Это вы, сэр, как исследователь Антарктиды должны были бы убеждать меня, что германцы все еще находятся в каких-то мифических подземельях Антарктиды, — напомнил ему командир авианосца «Флорида». — Как еще совсем недавно убеждали высшее командование Военно-морского флота и окружение президента. Так что, вам ли сомневаться, сэр?

— Если бы я не сомневался в том, что германцы действительно базируются в подземной части Антарктиды, то, якорь мне в глотку, эскадрой командовал бы кто-то другой. Я бы попросту потерял к этой экспедиции всякий интерес.

Вордан метнул подозрительный взгляд на контр-адмирала, и, следуя своей странной привычке, ожесточенно потер переносицу огромным, достойным кулачного циркового бойца, кулаком.

Брэд понял, что ответ прозвучал двусмысленно» однако уточнять его не стал. И потом, кто у них на базе не знал, что первоначально эскадру должен был возглавить Вордан? Для старого капитана это, очевидно, было последней возможностью достичь того, чего он так и не сумел достичь в годы минувшей войны, — сделать свой собственный «высокий прыжок»… в адмиралы. Но в, таком случае поход эскадры с батальоном морской пехоты на борту к берегам Антарктиды выглядел бы в глазах мировой общественности обычным флотско-армейским рейдом. Именно таким и хотели бы видеть его полковник Ричмонд и кэптен Вордан. Да только антарктический исследователь профессор Брэд их союзником в этом вопросе быть не мог И потом.»

Как ни странно, против такого, сугубо армейского, подхода к этой акции выступило и командование Комитета объединенных штабов, и руководство Управления стратегических служб [7] Центральное разведывательное управление (ЦРУ) было создано лишь в 1947 году после операции «Большой прыжок». До его создания координирующим центром военной и гражданской разведок США, а также организатором всей диверсионной деятельности спецслужб США за рубежом было Управление стратегических служб. . Во-первых, там справедливо полагали, что рейд в Антарктиду следует тщательно замаскировать под вполне благопристойную научную экспедицию, дабы не привлекать к ней особого внимания и русских, и своих недавних союзников. И лучшей кандидатуры, чем известный полярный исследователь адмирал Роберт Брэд, подыскать для роли руководителя этого похода было невозможно. А во-вторых, ни в УСС, ни в Объединенных штабах не было единства во взглядах на конечную цель экспедиции.