Богдан Сушинский - Секретный рейд адмирала Брэда

— Слух о неких германских «летающих дисках» был, однако нас уверяли, что по приказу фюрера все опытные образцы их были уничтожены вместе с документацией.

Фройнштаг снисходительно прошлась взглядом по адмиралу и сержантам-радистам. «Это что за детский лепет, джентльмены?! — как бы вопрошала она. — Кто умудрился снабдить вас столь нелепой информацией?».

— Можете не сомневаться, что так оно все и было: да, уничтожали ненужные и неудачные образцы, вместе с некоторыми вариантами чертежей или их копиями. Причем все это делалось при немалом количестве свидетелей, в устах которых и зарождались потом слухи, которыми вы пользуетесь.

И опять адмирал вынужден был изречь свое «логично-логично», которое следовало воспринимать, как самую высокую и лестную похвалу.

— Однако все это — общие рассуждения, — не выпускала инициативу из своих рук Фройнштаг, — которые отбирают наше время. Свяжите-ка меня с этим вашим «Рейном-первым», по-моему.

— Он не станет вступать в переговоры с нами, — заверил ее старший мастер-сержант Хастон. — Мы предприняли несколько попыток. Очевидно, они получили соответствующий приказ.

— Это они с вами не захотели общаться, сержант Хастон, Услышав голос германки, они сразу же вспомнят, что давно истосковались по воркующему женскому голоску.

Старший мастер-сержант вопросительно взглянул на адмирала.

— Считайте это моим приказом, — молвил тот. — И поторопитесь.

— «Голос германки»? — уязвлено пожимал плечами старший мастер-сержант. — С борта американского разведывательного самолета?! В лучшем случае германцы воспримут это как солдатский розыгрыш. И отчасти будут правы.

— Вот уж не знала, что в американской армии даже адмирал свои приказы вынужден повторять дважды, — язвительно заметила Фройнштаг.

— У вас, в германской, конечно же, все было по-иному… — саркастически пробормотал Хастон.

— Можете в этом не сомневаться. У нас, в германской армии, вы, сержант, лишились бы своих лычек даже после невыполнения приказа фельдфебеля.

Декабрь 1946 года. Антарктида.

Борт разведывательного самолета «Кобра».

Надев наушники и взяв в руки микрофон, Фройнштаг сразу же ощутила себе офицером. Германским офицером СС.

Все трое американцев обратили внимание, как она сразу же преобразилась, каким холодным и властным стал ее взгляд, жестким и высокомерно-требовательным — голос. Теперь это уже был голос офицера, привыкшего к языку приказов и команд, к тому, что каждый, кому положено было подчиниться ему, подчинялся немедленно и беспрекословно. Но если адмиралу было проще, поскольку он знал, где и в каком чине служила гауптштурмфюрер СД Лилия Фройнштаг, то сержанты были потрясены и обескуражены ее перевоплощением.

— «Рейн-один»! Я, гауптштурмфюрер СС и сотрудник СД Фройнштаг, вызываю на связь пилота «мессершмитта» с позывным «Рейн-один»! — по-немецки, чеканным командирским голосом оглашала она полярный радиоэфир. — Вы слышите меня, черт возьми?

— Так точно, — уже после вторичного представления прорезался в ее наушниках голос пилота.

— Я — гауптштурмфюрер СС и сотрудник СД Фройнштаг, из отдела диверсий Главного управления имперской безопасности, который возглавлял оберштурмбаннфюрер СС Отто Скорцени. Вам знакомо это имя, пилот?

— Так точно.

— Значит, вы попросту забыли, что такое СД?

— Никак нет, госпожа гауптштурмфюрер!

— В таком случае представьтесь, как полагается представляться младшему по чину.

Это было рискованно, Фройнштаг не могла знать, в каком чине пребывает офицер, сидевший сейчас за штурвалом истребителя, а ведь ей приходилось видеть пилотов-асов в чине майоров, подполковников и даже полковников, в том числе и войск СС. И когда она и адмирал услышали в своих наушниках:

— Здесь обер-лейтенант Ридберг, — то облегченно вздохнули. — Почему вы оказались на борту американского самолета, гауптштурмфюрер? — тотчас же поинтересовался пилот. — Вас захватили в плен?

— Меня? В плен?! — смех ее получился не очень естественным, но и он должен был как-то разрядить обстановку — Вас, очевидно, переправили на «Базу-211» еще в начале сорок четвертого года, с первой волной молодых добровольцев из отряда пилотов-смертников, которым командовал Отто Скорцени?

— Нашу группу курсантов называли…

— «Отрядом военных космонавтов», — упредила его Фройнштаг. Подобная информация могла укрепить доверие к ней германского пилота. — Секретное подразделение, совместно созданное службой диверсий СД и штабом рейхсмаршала Геринга.

— Правильно, гауптштурмфюрер.

— А что я назвала его отрядом пилотов-смертников… Именно так мы вас между собой и называли. Однако не могли же мы со Скорцени так, прямо, и называть его: «Отряд пилотов-смертников» [33] Такая спецгруппа, под названием «Отряд германских военных космонавтов», действительно была создана в Германии еще в 1943 году, и возглавил подготовку этих пилотов-смертников начальник отдела диверсий Главного управления имперской безопасности Отто Скорцени. ! К тому же в отряде готовили пилотов для ракет «Фау», которые действительно позволяли пилотам выходить со своими машинами в космическое пространство и таким образом становиться германскими военными космонавтами. Кстати, в армейской среде вас еще называли «циклопами Геринга».

— Вы правы, госпожа гауптштурмфюрер, именно так нас и называли! — только после этих слов обер-лейтенанта Фройнштаг почувствовала, что тот по-настоящему поверил в ее германское происхождение.

Вдохновившись результатами своей словесной атаки, Фройнштаг победно взглянула на адмирала и даже едва заметно подмигнула старшему мастер-сержанту Хастону, который, сидя в наушниках, тоже прослушивал ее переговоры.

— Вы оказались в первом наборе школы, обер-лейтенант, разве не так?

— Так точно, госпожа гауптштурмфюрер.

— Тогда вы, наверно, еще помните первое построение курсантов в замке Фриденталь, где действовали Специальные курсы особого назначения Ораниенбург?

— Конечно, помню. Фридентальские курсы. Там готовили лучших диверсантов мира. Я тоже мечтал стать их курсантом.

— Вы абсолютно правы, обер-лейтенант Ридберг, там готовили лучших из лучших диверсантов. А если вы еще напряжете память, то вспомните, что во время торжественной церемонии посвящения в курсанты «Отряда военных космонавтов» между генералом Дорнбергером, который был начальником Ракетного центра в Пенемюнде на острове Узедом, и Отто Скорцени…

— Помню, лицо этого диверсанта было изувечено шрамами…

— Правильно, обер-лейтенант, но только не «изувечено», а облагорожено шрамами, — уточнила Фройнштаг только для того, чтобы вновь подчеркнуть свою близость к Скорцени. — Так вот, между этими мужчинами стояла симпатичная женщина с золотистыми волосами, в черном мундире офицера СС и в черной пилотке, в то время она готовилась стать начальником женского отряда военных космонавтов.