Владимир Бирюк - Секретные операции ХХ века: Из истории спецслужб

По мнению Ф. Уинтерботэма, если бы не было операции «Ультра», союзники вполне могли бы встретиться с советскими войсками на Рейне, а не на Эльбе.

Только после окончания Второй мировой войны стали известны весьма любопытные факты использования «Ультры». Дешифрованные немецкие материалы под грифом «Ультра» практически докладывались только премьер-министру Великобритании и Президенту США. В начале ноября 1940 г. из очередного сообщения под грифом «Ультра» У Черчилль узнал о варварском плане гитлеровцев: 14 ноября самолеты люфтваффе совершат террористический налет на английский город Ковентри с целью стереть его с лица земли.

Черчилль принял драматическое решение: в интересах сохранения тайны государственной важности («Ультра») не предупреждать городские власти Ковентри о предстоящем налете. В назначенный день фашистские бомбардировщики появились над Ковентри, в результате чего от города остались лишь руины.

За восемь месяцев до того, как вспыхнула война между Германией и Францией, основная мощь германских сухопутных и воздушных сил была сконцентрирована на границе с Польшей для вторжения в эту страну и ее завоевания. Вдоль всего Западного фронта — от Ахена до швейцарской границы — были расположены 42 германские дивизии без танковых частей. После мобилизации Франция могла выставить против них 70 дивизий. В силу изложенных выше обстоятельств наступление немцев тогда считалось невозможным.

Но 10 мая 1940 г. соотношение сил резко изменилось. Противник воспользовался восьмимесячным перерывом, разгромил Польшу, а затем сосредоточил на Западном фронте около 155 дивизий, в число которых входило 10 танковых и моторизованных.

Договор Гитлера со Сталиным позволил сократить германские силы на Востоке до минимальных размеров. На границе с Россией, согласно заявлению начальника германского Генерального штаба генерала Гальдера, находились «лишь незначительные силы прикрытия, едва ли способные обеспечить сбор таможенных пошлин». Поэтому Гитлер смог собрать для наступления на Францию 136 дивизий, а также применить всю мощь танковых дивизий, в которых насчитывалось почти 3 тысячи танков, в том числе тысяча типа Т-III и T-IV.

Эти мощные силы были развернуты от Северного моря до Швейцарии. На 10 мая общее количество дивизий союзников (французских, английских, бельгийских, голландских) составляло 135, т. е. почти столько же, сколько имелось и у противника. Если бы эти силы были должным образом организованы и оснащены, хорошо обучены и имели умелое руководство, то они вполне могли бы остановить вражеское вторжение. Поэтому в силу сложившейся обстановки немцы располагали полной свободой выбора момента, направления и силы своего удара. Ночь на 10 мая началась массовыми воздушными налетами на аэродромы, коммуникации, штабы и склады. Одновременно с этим все сухопутные германские силы ринулись на Францию через границы Бельгии, Голландии и Люксембурга.

Противники сражались ожесточенно. Только за один день 14 мая из 474 боевых самолетов английских военно-воздушных сил осталось всего 206 машин. Мощь и ярость немецкого наступления были беспримерны, кризис битвы обострялся с каждым часом. Поскольку немецкие войска стремились достичь побережья Франции, Парижу не грозила немедленная опасность. Он будет захвачен несколько позже.

В результате ударов немецких танковых «клиньев» часть войск союзников была окружена и прижата к морю в районе порта Дюнкерк. На небольшом плацдарме сосредоточились 18 французских, 10 английских и 12 бельгийских дивизий. Эвакуацию возложили на флот. Начиная с 20 мая под контролем адмирала Рамсея происходило сосредоточение кораблей и мелких судов.

26 мая в 18 ч 57 мин по сигналу военно-морского министерства началась операция «Динамо» — эвакуация союзных войск через Па-де-Кале. После потери Булони и Кале у союзников оставалась небольшая часть открытого побережья вблизи бельгийской границы и порт Дюнкерк.

Рано утром 27 мая были приняты чрезвычайные меры, чтобы найти дополнительное количество судов «для специальных заданий». Под этим подразумевалась полная эвакуация английской экспедиционной армии. Стало очевидно, что у побережья могли действовать только мелкие суда, значит, потребуется большое количество этих кораблей в дополнение к более крупным, которые могли грузиться в Дюнкеркской гавани. Для этой цели обследовали все ближайшие лодочные пристани, обнаружили свыше 40 моторных лодок и баркасов в годном состоянии. В то же время в Англии были мобилизованы спасательные лодки с океанских пассажирских пароходов в лондонских доках, буксиры с Темзы, яхты, рыболовные суда, лихтеры, баржи и пассажирские катера.

К ночи 27 мая множество мелких судов вышли в море и направились в сторону Дюнкерка. Военно-морское министерство, колеблясь, предоставило полную свободу стихийному движению моряков, проживавших на южном и юго-восточном побережье Англии — каждый владелец судна любого типа, парового или парусного, выходил в море и направлялся в Дюнкерк.

29 мая берегов Бельгии достигло небольшое количество плавсредств, но они стали предвестниками примерно 400 мелких судов, которым с 31 мая было суждено сыграть исключительно важную роль в перевозке почти 100 тысяч человек от побережья вблизи Дюнкерка до кораблей, стоявших на якоре. В общей сложности в спасении армии под непрерывной немецкой воздушной бомбардировкой участвовало около 860 судов, из которых почти 700 были английские, а остальные принадлежали союзникам. В ходе эвакуации постоянно уменьшалась численность войск, как английских, так и французских, что естественно сужало фронт обороны.

На побережье среди песчаных дюн десятки тысяч солдат находились по 3–5 дней под неослабевающими воздушными налетами. Убеждение Гитлера, что германская авиация сделает спасение войск невозможным и поэтому ему следует сохранить свои танковые соединения для завершающего удара в этой кампании, было ошибочным. Его расчеты оказались ложными вследствие трех факторов. Первый: непрерывная воздушная бомбардировка войск, расположившихся вдоль побережья, причинила им незначительный ущерб: бомбы увязали в мягком песке, который уменьшал силу взрыва. Второй фактор, которого Гитлер не предвидел, это гибель его летчиков. Происходила настоящая проверка летного искусства англичан и немцев. Час за часом английские истребители врывались в строй эскадрилий немецких истребителей и бомбардировщиков, наносили им тяжелые потери, рассеивали и отгоняли их от целей. Это продолжалось день за днем. В дело была пущена вся авиация Метрополии, иногда летчики-истребители совершали по четыре вылета в день. Результат не оставлял никаких сомнений. Превосходящий по численности противник нес большие потери. Англичане потеряли 120 самолетов, а немцы 108.