Ирина Дрягина - Записки летчицы У-2. Женщины-авиаторы в годы Великой Отечественной войны. 1942–1945

Но вот начались полеты, а в институте — учебная практика и экзамены. Приходилось «разрываться на части». На аэродроме, встречая и провожая самолеты товарищей, в машине, в ангаре, при протирке мотора и частей самолета, я старательно повторяла латинские названия семейств, родов и видов растений. Зато, сидя в аудитории института, неожиданно для всех восклицала вслух, увидев в окно свой самолет № 26, который не должен был в это время летать: «А он летит!»

Полеты удавались хорошо, я вылетела самостоятельно одной из первых в своем звене. Познав прелесть самостоятельного полета, я решила посвятить себя авиации.

…Враг не дошел до Саратова, но Саратовская земля стала оперативным тылом фронтов, сражавшихся за Сталинград. Саратов и территория области неоднократно подвергались бомбардировкам вражеской авиации. Противник минировал Волгу. Фашисты бомбили не только промышленные объекты, но и санитарные поезда, речные суда с санитарными знаками. Так, в 1942 году погиб мой старший брат Иван Викторович Дрягин (1917 года рождения). Бомба попала в баржу, на которой перевозили из Сталинграда раненых бойцов, детей, женщин и стариков.

Особенно сильные удары немцы наносили по железнодорожному мосту через Волгу, который являлся важнейшим стратегическим объектом, так как по нему на левобережье эвакуировались целые заводы. Саратов подвергался сильным бомбардировкам девять раз. Особенно памятен саратовцам налет бомбардировщиков в ночь с 24 на 25 сентября 1942 года. Моя боевая подруга — летчица 586-го истребительного авиаполка Валерия Хомякова сбила Ю-88 в ночном бою над городом.

Впервые я увидела Леру Хомякову в конце декабря 1941 года, когда мы в красивом зале ДК Энгельсской авиашколы принимали присягу. На сцену вышла красивая, подтянутая, с летной выправкой девушка и стала четко, с воодушевлением читать слова присяги. Хотя Валерия уже была отличной летчицей — участвовала в воздушных парадах в День авиации, за виртуозное выполнение фигур высшего пилотажа награждена почетным знаком Осоавиахима и была одним из лучших инструкторов аэроклуба Ленинградского района Москвы, — она при формировании части М. М. Расковой должна была тоже принимать военную присягу и давать клятву служить Родине.

Неудивительно, что Валерию Хомякову в числе первых зачислили в истребительный полк и назначили заместителем командира 2-й эскадрильи. Все летчики этого полка были женщины. Полк, первым из «части 122» М. Расковой, приступил к боевой работе. Летчицы днем и ночью на Яках отражали налеты вражеской авиации, вели разведку войск противника, сопровождали особо важные транспортные грузы, защищали единственный железнодорожный мост через Волгу. О том, что немецкий самолет ночью над Саратовом сбила девушка, я узнала от своей мамы, которая специально приехала ко мне в Энгельсскую военную авиашколу и с восторгом и поздравлением от всего нашего дома водников рассказала об этом замечательном событии. Вот письмо самой Валерии Хомяковой ее родным:

«Анисовка, 26.09.42 г.

Мои дорогие, горячо любимые!

Числа 23 или 22 я получила от вас письмо и страшно была рада, но это письмо то, что послали с Анохиным, а как приехала, так ни одного письма не получила, а вам пишу второе письмо.

Мои любимые! Спешу поделиться с вами огромной радостью, которая произошла 24 сентября, — я сбила Ю-88 ночью. Первый над Саратовом, первый в нашей дивизии и первая среди девушек. Вскоре после приезда я вылетела ночью самостоятельно и 24-го в 10 часов 05 минут вечера несколькими очередями одержала победу. Как говорят наблюдатели с земли, убила летчика с первой очереди, потом машина пошла в пике, и я еще стреляла. Ю-88 шел на задание и взорвался на земле на собственных бомбах. Он был в лучах прожектора, а я нет, и он меня мог обнаружить только по моей трассе, но я меняла направление. Он стрелял два раза по мне, но не попал. Я жива и невредима. Но знаете, дорогие, я даже вначале и не поверила, что я его сбила. После того как я попала в него, он не загорелся, но пошел в правый разворот и потом стал с очень большим углом пикировать. Я за ним, и еще дала несколько очередей, но потом пора было выводить. Я вывела и била еще тысячу метров.

Ну, думаю, далековато стреляла, не хватило выдержечки, и рановато вывела. Ушел, думаю. После этого еще гонялась за двумя, но не успевала подходить, как гасли прожекторы, а без них ничего не увидишь. Еще минут 45 летала, потом по радио сказали: посадка.

Сажусь, подбегает мой механик Полунина и целует: «Душечка, вы «Хейнкеля» сбили!» Все обступили меня, а мне не верится. Но все подтверждают, что это так. Поверила я только тогда, когда мы слетали с командиром дивизии на место, и эта картина до сих пор стоит в глазах.

Все четыре человека убиты и лежат в разных позах. Парашюты около них распущены, но не раскрыты. Самолет — такая махина (весь цельнометаллический) раскидан на куски, несколько невзорвавшихся бомб.

В общем, впечатление огромное. И вот тогда я поверила. Прилетели мы, забрали три парашюта, будем теперь шелковое белье шить. Затащили в столовую, в то отделение, где обедают высшие чины. Там сдвинули два стола, все уже приготовили. Налили всем, кто был приглашен, по граненому стакану водки, был хороший завтрак и арбуз. Меня все поздравляли, а девчата до этого всю перецеловали. И все, все, кто в гарнизоне не встретит, поздравляют. Это открытие счета, поэтому так все и радуются. Почти все видели все с земли. Уже меня три корреспондента снимали во всех видах, и даже в штатском для иностранных журналов. Вот, милые, какая я у вас знаменитость стала! Вы за меня только не волнуйтесь. Будем мы все стараться сбивать, но сами будем целы. А какой красивый бюллетень выпустили! Да, забыла, здесь же за столом, мне вручили две тысячи рублей по приказу тов. Сталина за сбитый самолет. 1500 рублей я послала сегодня вам, мои милые. В этот же день (25-го) прислал из Москвы генерал-майор Осипенко поздравительную телеграмму и пишет: «Представить наградной лист».

Валерия Хомякова была повышена в звании (стала старшим лейтенантом) и назначена командиром 3-й эскадрильи, уже мужского состава. Награждена орденом Красного Знамени, который ей вручил в Москве М. И. Калинин.

Много было об этом подвиге написано стихов, песен и даже поставлена пьеса.

В школьном музее Саратова (средняя школа № 26) И. Богомолов из Керчи в 1988 году оставил такие стихи: