Стеван Вргович - Партизанскими тропами

В период с ноября 1943 года по 18 мая 1944 года Сеняк помог Чонкичу организовать побег к партизанам нескольких югославов. Среди них были Ненад Башич, Панта Живич, Пера Милич-Кечански, Стеван Пашчан, Илия Протич и Йован Топалов. Из части, охранявшей железную дорогу, бежали Озрен Рацков и Мирко Дуркулович. Последний ухитрился притащить к партизанам два пулемета. Было организовано еще несколько побегов.

Побеги особенно участились ранней весной 1944 года. В хортистском гарнизоне создалась тревожная обстановка. Подозрение в организации побегов пало на Чонкича. Его дружба с Николаем Сеняком и авторитет, которым он пользовался у товарищей, навели хортистов на мысль, что именно он является организатором побегов. Когда ему стала угрожать опасность ареста, Чонкич, по совету Николая, решил бежать к партизанам.

Милорад Чонкич попал в армию из Нови-Сада. Родился он в Жабле. В 1941 году был студентом. Летом 1942 года его мобилизовали, и до осени того же года он находился на переподготовке. Затем ему предложили учиться на младшего командира хортистской армии. Когда он отказался, его ждала такая же участь, какую разделили югославы, не пожелавшие стать офицерами и унтер-офицерами хортистской армии.

Вначале его отпустили домой, но уже 1 марта 1943 года он опять оказался в армии. Вместе с другими сербами и хорватами из Бачки, Барани и Междумурья его отправили в венгерский город Ясберень. В августе того же года они были уже на Восточном фронте в местечке Старые Пяски.

О том, как он попал к партизанам, о боях, в которых ему довелось участвовать, Чонкич написал в своем дневнике. Позже по совету командира отряда он перестал вести записи, опасаясь, что дневник может попасть в руки врага.

Вот что писал в своем дневнике Чонкич.

« 15 мая 1944 года. Мне удалось выбраться из сарая около деревни Старые Пяски, которую оккупанты превратили в опорный пункт, и пробраться к домам. У околицы меня должен был ждать Коля. Да, он ждал меня. Мы вместе пошли в лес. Я был до крайности взволнован. Что-то ждет меня впереди? Что бы там ни было, я буду свободен...

После часовой ходьбы подошли к партизанской заставе. Обменялись паролями с часовыми. Обнялись. Я угостил их сигаретами. Потом простились и вновь углубились в лес. Шли труднопроходимыми тропками по болотам и наконец глубокой ночью приблизились к партизанским оборонительным сооружениям на берегу канала, прорытого через болото. Так мы попали на территорию, защищаемую народными мстителями.

Позже мне рассказывали, что фашисты не раз пытались проникнуть сюда, но их танки не могли пройти по болотам. Ничего не могла поделать и гитлеровская тяжелая артиллерия. Что еще мог предпринять противник против партизан? Всякая попытка уничтожить партизан оказывалась безуспешной. Фашисты каждый раз получали отпор и возвращались несолоно хлебавши.

Итак, отшагав пешком километров двадцать в сопровождении проводника, хорошо знавшего незаминированные тропинки, мы оказались в лагере партизанского отряда имени Калинина. В лагере были построены десятки временных деревянных домиков, в каждом из которых жили по пятнадцать партизан. В этом небольшом отряде были и женщины.

Партизаны имели полевую кухню, кузницу и, что меня особенно приятно удивило, баню, хотя это сооружение внешне и не походило на баню. Здесь же, в лагере, размещались штаб отряда и медицинский пункт. Я познакомился с командиром отряда. Коля заранее информировал командование отряда обо мне, и потому командир знал обо мне буквально все и встретил по-дружески. Мы долго беседовали.

Командиром отряда был Флор Корнеевич Ляпичев. Партизаны звали его Николаем Кузьмичом или просто Колей. Комиссар отряда — Федор Александрович Беляев, врач — Михаил Владимирович Мукеесич, армянин; медсестра — Хеля Лайнеман, а интендант — Антон Яковлевич Бирюков.

Отряд состоял из нескольких отделений, по десять бойцов в каждом. Отделения объединялись в четыре взвода. Партизаны имели на вооружении крупнокалиберные пулеметы, двадцать автоматов и скорострельные десятизарядные винтовки.

Моим командиром был украинец Саша по прозвищу Золотая Украина. Ему было 27 лет. Саша был простым человеком, хорошим товарищем. Блондин, высокого роста, он обладал сильным красивым басом, чем сразу привлекал к себе внимание. Перед войной командовал взводом в Красной Армии. В 1942 году попал в плен к немцам в несколько страшных месяцев пробыл в лагере для военнопленных. Потом ему удалось бежать. Среди партизан пользовался славой бесстрашного бойца-героя. Вскоре мы с ним подружились. Когда предстояло выполнить какое-нибудь сложное задание, командиром группы обычно назначали Сашу, и я тогда добровольно вызывался идти с ним.

Многим партизанам было не больше двадцати пяти лет. Среди партизан пожилого возраста заметно выделялся храбрый и опытный подрывник по прозвищу Сибиряк. Большинство партизан были уроженцами Белоруссии, главным образом это были жители из окрестных деревень. Они пришли в партизаны, чтобы уничтожать, оккупантов, злодейски грабивших их страну. Среди партизан были также грузины, абхазцы, азербайджанцы, бурят-монголы, бойцы из советских среднеазиатских республик. Все они, как и Саша, сбежали из фашистского плена.

Меня приятно удивило, что партизаны имели приемник и радиостанцию, которые находились в домике командира. Отряд был создан в начале 1943 года и насчитывал около 200 бойцов. В лагере хранились большие запасы продовольствия. Партизаны имели примерно тридцать коров, которых пасли на болоте. На ужин мы всегда получали парное молоко.

Отряд входил в состав бригады имени Дзержинского. В этой болотистой местности было сосредоточено не меньше 20 тысяч партизан. Рядом с лагерем находилось партизанское кладбище. За могилами павших партизаны заботливо ухаживали.

Для меня началась жизнь, полная впечатлений и тревоги. Она таила в себе и неизвестность, и опасность.

После трехдневного отдыха и знакомства с жизнью отряда я отправился на свое первое боевое задание, в первый бой.

21 мая 1944 года. Пятьдесят партизан, и я в их числе, пробирались по лесу. Предстояло с небольшими привалами преодолеть около 60 километров до шоссейной дороги Войтешин — Береза и организовать нападение на гитлеровское кавалерийское подразделение.

Двое суток мы питались одними сухарями, пили воду из луж в лесу, спали на мокрой земле, после дождя сушились возле костров, разведенных в глубине леса, и шли дальше по непроходимым болотам. Все это мы выдержали как настоящие мужчины. У меня было чудесное настроение, мне хотелось поскорее встретиться с врагом. Несмотря на все лишения, у меня пока не было ни кашля, ни простуды.