Стеван Вргович - Партизанскими тропами

После боя Ураков построил роту и, объявив благодарность югославским бойцам за стойкость и мужество в бою, наградил их трофейным пулеметом.

Командир не ошибся: новые пулеметчики оправдали доверие.

— Когда гитлеровцы начали жечь шалаши в Новой Темре, — говорит политрук Вася Ломако, — пулеметчики показали, на что они способны. Помню, мы только что подъехали на подводах и не успели еще приготовиться к бою, как на нас напали гитлеровцы. Мы оказались в очень опасном положении. Выручили нас Лавро Гудлин, Младен Гайдобрански, Михайло Голеня, Винко Имбреуш и чех Андрей. Метким огнем из пулемета им удалось задержать врага. Это решило исход боя. Рота развернулась в цепь и перешла в наступление. Фашисты в панике бежали.

В марте 1944 года основные силы Брестского объединенного отряда были блокированы в Споровских лесах. Партизаны столкнулись с большими трудностями. Противник бросил против них значительные силы. Вражеские самолеты постоянно бомбили позиции партизан. Продовольствие кончилось. Партизаны теряли силы. Начались болезни. Тяжело заболел и умер чех Андрей.

А бои шли беспрерывно, нужно было постоянно минировать железную дорогу. На задания одна за другой уходили группы подрывников. Ими командовали Матвей Птухия, Алексей Антончик и другие.

— Это были трудные дни, — вспоминает Младен Гайдобрански. — Пробиться сквозь кольцо окружения врага и добраться до хорошо охранявшейся железной дороги было нелегко. Но все равно наши мины взрывались — вражеские эшелоны летели под откос.

Позже Лавро Гудлин и Михаил Голеня были приняты в комсомол.

В июне 1944 года отряд имени Кирова, уже в составе Красной Армии, провел последний бой против фашистских захватчиков. Затем отряд был расформирован. Из двенадцати югославских партизан отряда имени Кирова погиб всего один человек.

Радомир Маливук и Иван Междумурац попросили зачислить их в Красную Армию. В составе 28-й армии они дошли до самого Берлина. Остальных югославов в декабре 1944 года направили в Москву, а оттуда — в Югославию, в Воеводину и Хорватию.

Судьба Негована Матича во многом напоминает судьбы других насильно мобилизованных в хортистскую армию югославов, которые оказались на оккупированной советской территории.

Прибыв в местечко Янов под Пинском, Матич сразу же сблизился с железнодорожным рабочим Иваном. Через несколько дней тот познакомил его со своим другом Васей. Со временем рабочие стали настолько доверять Матичу, что просили у него гранаты и мины для партизан. Через этих рабочих Матич и его товарищ Радомир Маливук передали партизанам 150 гранат.

Югославы договорились о побеге к партизанам, но неожиданно их часть перебросили в другое место, и связь прервалась.

Матич и Маливук попали в город Антополь. Через несколько дней унтер-офицер Ласло Терек вызвал Матича в канцелярию и сказал, что для него есть письмо из Янова от какого-то русского Ивана. Матич обомлел и сразу же решил, что это провокация. А может, узнали о его связях с партизанами? Матич быстро протянул руку к штыку, лежавшему на столе, но венгр оказался проворнее. Унтер-офицер выхватил пистолет и наставил его на Матича. «Конец!» — подумал Матич, однако его ожидал сюрприз.

— Не бойся! Я тоже партизан, — сказал вдруг унтер-офицер и протянул ему письмо. И тут же неожиданно крикнул: — Вон!

Это было своего рода предупреждением, так как в комнату вошел поручик. Матич пулей вылетел из канцелярии.

Он разыскал Радомира Маливука. Они распечатали письмо и прочитали. Его нужно было отнести по указанному адресу, куда друзья и отправились на следующее утро. Однако по дороге они заметили, что за ними следят двое, и потому прошли мимо нужного дома. Слежка помешала им восстановить связь с партизанами.

8 декабря 1943 года стало известно, что в ближайшее время их отправят на фронт. Через два дня Матич и Маливук решили попытаться самостоятельно разыскать партизан. В случае неудачи договорились бежать куда глаза глядят, лишь бы не попасть на фронт. Ночью они бежали, прихватив с собой две винтовки со 120 патронами и 10 гранат. На окраине города нарвались на хортистскую охрану.

— Кто идет?! — раздался окрик.

— Свои! — ответили югославы.

Один из охранников приказал им подойти ближе. Нужно было срочно решать, что делать. Ведь если их схватят, им грозит верная смерть.

И тогда они почти в упор выстрелили из винтовок и бросили гранату. Послышались крики и стоны. Солдаты замешкались, а беглецы, воспользовавшись этим, помчались во весь дух. Они находились уже на порядочном расстоянии от города, когда в небе вспыхнула красная ракета — сигнал тревоги. Со всех сторон началась стрельба.

На рассвете беглецов заметил усиленный гитлеровский патруль из двенадцати солдат и открыл по ним огонь из автоматов. Пришлось принять бой. К счастью, от немцев их отделял широкий канал, и это спасло наших товарищей.

Матич и Маливук забирались все глубже в лес по болоту. Шли по колено в холодной воде. Однако партизан нигде не было.

Наконец на опушке леса они увидели мирных жителей.

— Есть здесь партизаны? — спросили они одного из них.

— Нет, — ответил тот. — Здесь только немцы и венгры.

Они провели в лесу еще одну тяжелую бессонную ночь. Со всех сторон местность освещали ракеты, которые гитлеровцы пускали из своих опорных пунктов.

12 сентября около шести часов утра, когда беглецы снова вышли на опушку леса, они увидели грузовики. Матич и Маливук быстро спрятались за деревьями и стали размышлять, что делать дальше. Вскоре послышалась немецкая речь. Это гитлеровцы гнали на лесозаготовки группу насильно мобилизованных еврейских рабочих — примерно тридцать человек. Спустя час трое рабочих неожиданно побежали к лесу. Немцы открыли огонь, и двое беглецов как подкошенные упали на землю, а третьему все-таки удалось скрыться. Вскоре фашисты прекратили погоню и вернулись назад. Взбесившиеся охранники набросились на остальных рабочих. Один гитлеровец выпустил по ним автоматную очередь. В лесу раздались крики и стоны раненых.

Матич и Маливук забрались подальше в лес. И тут, примерно в двухстах метрах от себя, на ровной поляне они увидели хортистский блиндаж. Часовой с наблюдательной вышки заметил их и выпустил ракету. Из нескольких блиндажей открыли огонь. Спрятавшись за пни, беглецы несколько раз выстрелили по наблюдательной вышке. Хортисты на какое-то время прекратили стрельбу, и, воспользовавшись этим, беглецы скрылись в лесной чаще.

После двухчасовой ходьбы они оказались на опушке леса. Неподалеку увидели два шалаша. В одном из них находились мужчина, женщина и трое детей. Югославы поздоровались с ними и стали расспрашивать о партизанах. Те ответили, что, кроме немцев и венгров, поблизости никого нет.