Даир Славкович - «Я вернусь, мама!..»

Немцев была целая рота. Они остановились недалеко от придорожного ельника. Подъехали две подводы, нагруженные лопатами.

Фашисты выставили охрану, разобрали лопаты, начали копать вдоль шоссе окопы. Доносились слова: «партизан», «аллее капут».

— Засаду нам готовят, — прошептал Егоров. — По их расчетам, мы завтра здесь должны пройти. Опоздали, голубчики… Костя, беги к нашим, одна нога здесь, другая — там! Будет им «аллее капут»!

Отряд, расположившийся на привал, был поднят по тревоге; роты спешно двинулись назад, к лесной дороге, разворачиваясь в боевой порядок.

Немцы вырыли окопы и, похоже, ничего не опасаясь, направились назад той же дорогой, по которой пришли.

Свинцовый ливень из ельника сразил большую часть колонны. Уцелевшие фашисты бросились врассыпную, начали отстреливаться, но их всюду настигали партизанские пули. Бой был яростный и короткий — вся рота немцев была уничтожена.

Привал пришлось прервать. Все понимали: где-то недалеко главные силы карателей, надо быстрее перейти на новое место. Партизаны, превозмогая неимоверную усталость, двинулись дальше. Теперь Костя шел впереди, вместе с разведчиками.

Однако оторваться от карателей не удалось. При выходе из ельника партизан встретили танкетки и мотопехота фашистов. Враг открыл ураганный огонь. Танкетки пошли в атаку, за ними двинулись цепи в серо-зеленых мундирах. И тут Костя увидел, как навстречу бронированным машинам, что медленно ползли по лесной дороге, лавируя между стволами деревьев, побежали два бронебойщика. Мальчик знал: у них противотанковые ружья. Однако партизан заметил и враг. Трассирующие линии пуль, как косой, прошили густой ельник, метнулись по высокой некошеной траве.

Все с волнением следили за смельчаками.

— Отсечь пехоту! — послышался голос командира.

Ударили пулеметы из тачанок. Цепи атакующих фашистов поредели, сбились, начали отставать от танкеток, а потом залегли. Но на придорожной траве серо-зеленые мундиры все равно были хорошо видны. Пулеметчики сразу же открыли огонь по вражеским солдатам.

— Шаметько, Колос, Синявский, Будник! — крикнул комроты Александр Балюкевич. — Если бронебойщики не остановят танкетки, подорвите гранатами! Приготовиться!

Микола Синявский расстегивает тяжелую сумку, в которой лежат четыре противотанковые гранаты, по одной на брата. И танкеток четыре.

Костя крепко сжимает шершавую ручку противотанковой гранаты, вставляет в нее запал, наблюдает из укрытия за лесной дорогой.

По дороге одна за другой движутся танкетки с черными крестами на бронированных бортах, с пулеметами, которые стреляют не переставая.

Костя выбирает последнюю танкетку: она ползет по правому краю дороги и скоро будет совсем рядом с сосной, за которой он притаился.

— Давай, давай! — шепчет мальчик, — ползи ближе…

Вдруг впереди прогремел выстрел из противотанкового ружья, за ним второй, третий.

Первая танкетка остановилась, застыла, из нее повалил дым. Вторая вспыхнула мгновенно, очевидно пуля пробила бензобак. Из подбитых машин стали выпрыгивать танкисты.

Костя отложил тяжелую гранату и взял в руки автомат.

Две другие танкетки поспешно развернулись и, отстреливаясь, поползли назад, набирая скорость.

Атака карателей захлебнулась. На дороге догорали вражеские танкетки.

Две уцелевшие машины остановились на опушке и оттуда открыли огонь. Под его прикрытием немцы еще раз попробовали подняться в атаку.

Вражеская цепь была встречена дружным огнем партизан. И эта атака захлебнулась. На лесной прогалине, на дороге, покрытой хвоей сосняка, и в мшистом ельнике остались лежать неподвижные тела в грязно-зеленых мундирах.

Выход из создавшейся обстановки был единственный: продержаться до темноты и под ее покровом уйти в глубь леса. Немцы в темноте преследовать не рискнут.

Но, что именно на ночь рассчитывают партизаны, понимал и враг. К карателям прибыли свежие батальоны. Они оттеснили партизан в небольшой бор, окружили его, пулеметным огнем блокировали все выходы. И подожгли лес. Фашисты старались выгнать партизан из лесной чащи, чтобы до наступления темноты уничтожить весь отряд — уже в открытом поле. Огненные трассы начали разрезать бор на части вдоль и поперек…

Вечерело, до темноты оставалось совсем немного времени. Однако продержаться в таких условиях было сверх человеческих сил.

Костя, залегший за кочкой, видел впереди только огонь и дым. Вспыхивали то тут, то там кусты, брызгались искрами горящие пни. Пламя бежало по деревьям, трещали охваченные огнем сучья. Бор превратился в бушующий огненный ад.

Костя много слышал о лесных пожарах. Однажды сам тушил огонь в лесу, помогая отцу, Лещанину, рабочим с лесозавода. Они спиливали и оттаскивали деревья, делали заградительную линию, чтоб остановить пожар. Но тогда это была работа. Опасная, трудная, но работа, и были приняты все меры предосторожности, чтобы не пострадали люди. А сейчас… Лес был специально подожжен, чтобы люди погибли в огне.

Рядом с Костей задымился мох. Мальчик вскочил, начал топтать ногами пробивающиеся сквозь дым струйки огня.

Старшина Вислоус сильным толчком сбил Костю с ног.

— Ты что? Пули ищешь? Шапкой, пиджаком туши огонь! А от земли от отрывайся!

Костя снял пиджак и стал им сбивать языки пламени, которые все ближе подбирались к нему.

А деревья трещали и падали, осыпая партизан горячими искрами.

— Глаза берегите! — крикнул кто-то.

Донимала нестерпимая жара, душил едкий дым. Не хватало воздуха. Дышать дымом и гарью становилось все труднее, казалось, вот-вот отключится сознание…

Усилилась и стрельба. Фашисты наседали со всех сторон. Нельзя было поднять головы. Отползать и прятаться было некуда. И тогда встал комиссар. В левой руке — знамя отряда, в правой — маузер.

— Коммунисты! Комсомольцы! — Его громовой голос услышали все бойцы. — Вперед! В атаку!

Партизаны, как один, ринулись на врага. Лица были в копоти и ожогах. На многих горела, одежда. Поднялись в атаку и те раненые, которые были в состоянии двигаться и сжимать в руках оружие. У всех было только одно стремление — победить, прорваться. Костя бежал рядом с комиссаром, и его яростное «ура-а!» сливалось с криками других партизан…

Вражеский заслон был сметен, партизаны вырвались из огненного кольца. На себе вынесли раненых, боеприпасы, медикаменты… Через час они уже были в лесной чащобе, и ночная тишина поглотила их… В этом бою погиб комиссар отряда. Сгорел в лесу весь партизанский обоз. Немецкое командование считало задание выполненным: партизанский отряд уничтожен. Нет, не понимали фашисты, что такое народная партизанская война…

Остатки отряда перебазировались в Налибоцкую пущу. И сразу же из окрестных лесов в него начали вливаться все новые и новые группы патриотов. Местное население помогало партизанам всем, чем могло. Для фашистов это было непостижимо: казалось, из небытия снова возник могучий партизанский отряд, грозный и беспощадный.