Борис Соколов - Красная Армия против войск СС

Последняя надежда вспыхнула 15 марта. Геббельс записал: «В Венгрии мы расширяем фронт своих атак ударами между Капошваром и западным побережьем Балатона, где мы на фронте протяженностью от 20 до 30 километров продвинулись на три-четыре километра по сильно минированной местности (но это было второстепенное направление, успех на котором уже не играл существенной роли. — Б. С.). Нареке Шио мы создали один плацдарм и разбили несколько вражеских плацдармов на нашем берегу этой реки». В этот день в Венгрии удалось сбить 37 неприятельских самолетов, включая 4 тяжелых бомбардировщика союзников, действовавших из Италии.

Вечером того же дня Геббельс отметил: «В Венгрии, к сожалению, достигнуты лишь незначительные местные успехи. О планомерном продвижении вперед говорить не приходится. Напротив, наша 6-я армия перешла теперь к обороне».

15 марта, в последний день немецкого наступления, Геббельс записал: «В Венгрии в результате наступления между западной оконечностью Балатона и Капошваром наши войска на широком фронте продвинулись на два-три километра, но на других участках — в частности, в районе Секешфехервара — противник усиленно контратаковал, главным образом пехотными частями. Все атаки, за исключением вклинения в наши позиции между Секешфехерваром и Фельзёгаллой, были отражены».

А 20 марта Геббельс признал успех советского наступления, происшедшего накануне: «В Венгрии, между Секешфехерваром и Фельзёгаллой противник, действуя в западном и северо-западном направлениях, атаковал слабые позиции венгерских войск на горном массиве Вертеш и вклинился в них во многих местах на глубину от 15 до 20 километров. Атаки на Мор сорваны. Между Мором и Секешфехерваром противник вышел к железной дороге Секешфехервар — Коморн (Комарно). Наша атака южнее Балатона увенчалась продвижением вперед у Марцали».

Только теперь Геббельс признал очевидное: «В Венгрии мы полностью перешли к обороне. Севернее озера Веленце противнику опять удалось немного продвинуться вперед. О наступлении нашей ударной армии нет больше речи».

На следующий день, как отметил Геббельс, положение стало еще более мрачным: «В Венгрии наше наступление окончательно застопорилось. Здесь мы были вынуждены перейти к обороне, которая вдобавок оказалась чрезвычайно слабой, что привело уже к глубоким вклинениям и серьезным потерям. Город Секешфехервар перешел в руки противника. Мы, правда, предпринимаем контратаку за контратакой, но эти операции не приносят успеха».

Вот как охарактеризовал сложившуюся обстановку С. М. Штеменко: «6 марта началось ожидаемое нами контрнаступление противника, особенно мощное на главном направлении. Бои не прекращались в течение девяти дней и носили крайне ожесточенный характер. Хотя гитлеровские войска и обладали весьма значительными силами, вырваться кДунаюонитаки не смогли, несмотря на то что порой вводили в бой до 450 танков на одном участке фронта.

Балатонское оборонительное сражение стало еще одним примером величайшего мужества, несгибаемой стойкости и геройства советских воинов. В ходе обороны за два дня — 6 и 7 марта — враг потерял почти 100 танков и штурмовых орудий, а за все время сражения (6–15 марта) — почти 500! Массовый героизм солдат и офицеров 3-го Украинского фронта развеял последние надежды гитлеровского командования восстановить положение в центре Европы. Наша победа содействовала также англо-американским войскам в Италии и помогла довершить разгром оккупантов в братской Югославии.

Твердая уверенность в том, что контрнаступление противника в районе озера Балатон будет отбито, ни на минуту не покидала Генеральный штаб и Ставку. Здесь отчетливо представляли себе, какие тяжелые бои развернулись на западном берегу Дуная и какие чрезвычайные трудности преодолевают советские воины. Ставка усилила в ходе сражения войска 3-го Украинского фронта за счет правого соседа. Но советское Верховное Главнокомандование не снимало с фронтов задачи перейти в решительное наступление после завершения оборонительного сражения. Оно располагало и готовыми к действиям свежими силами.

…Нельзя забыть тревожных мартовских дней 1945 г. Тогда советское стратегическое руководство не раз и не два взвешивало шансы противника при различных вариантах действий войск. Прикидывали возможные условия и исход борьбы, особенно в случае жесткой обороны на правом берегу Дуная, где нашим войскам предстояло удержать плацдарм. Здесь сражение обещало быть особенно трудным и кровопролитным. Обсуждался и другой вариант: отойти с правого берега Дуная на левый, отказаться от плацдарма. В этом случае, прикрывшись широкой водной преградой, можно было гарантировать удержание позиций за рекой.

Но неизбежно возникал вопрос: как действовать дальше? Ведь нужно было кончать войну и обрушить на врага самые чувствительные удары, наступать далее на запад. Вот тут-то и выяснилось, что оборона на правом берегу Дуная значительно выгоднее и перспективнее, чем на левом. Было бы неизмеримо труднее переходить потом в наступление: враг тоже прикрылся бы рекой. И конечно, мы потеряли бы время.

В Ставке и Генштабе оценили все «за» и «против» и остановились на том, что проводить в жизнь следует первый вариант — обороняться на правом берегу Дуная и немедленно после окончания оборонительного сражения переходить в контрнаступление.

К этому вопросу примыкал и второй — о 9-й гвардейской армии генерала В. В. Глаголева.

9 марта Ф. И. Толбухин по телефону обратился в Ставку за разрешением использовать в оборонительных целях 9-ю гвардейскую армию, только что переданную в состав его фронта. Он спрашивал также, не стоит ли его войскам и, в крайнем случае, штабу отойти на левый берег Дуная, чтобы не потерять управления.

Мы с А. И. Антоновым были в это время в кабинете Верховного Главнокомандующего. И. В. Сталин выслушал соображения командующего 3-м Украинским фронтом, немного помедлил и ровным голосом сказал примерно следующее:

— Товарищ Толбухин, если вы думаете затянуть войну еще на пять-шесть месяцев, то, конечно, отводите свои войска за Дунай. Там, безусловно, будет потише. Но я сомневаюсь, что вы так думаете. Поэтому обороняться следует на правом берегу реки и вам со штабом надо быть именно там. Уверен, что войска с честью выполнят свои нелегкие задачи. Нужно только хорошо ими руководить.

Затем он высказал мысль о необходимости выбить танки врага еще в ходе оборонительного сражения, сказал, что нельзя давать противнику время закрепиться на достигнутых им рубежах и организовать прочную оборону.

— Следовательно, — рассуждал вслух Верховный Главнокомандующий, — переходить в наступление надо немедленно после того, как враг будет остановлен, и полностью разгромить его. Для этого нужны значительные свежие силы. Они у нас есть — это армия Глаголева. Поблизости находится также 6-я гвардейская танковая армия генерала Кравченко. Пока она подчинена Малиновскому, но, если потребуется, ее можно передать вашему фронту. Сделайте отсюда нужные выводы. — Посмотрев на А. И. Антонова, он добавил: — Генштаб на моей стороне.