Александр Омильянович - Волчье логово

— Хальт! — крикнул он, решив таким образом выиграть хоть несколько секунд. Солдаты в нерешительности остановились, — Где комендант? — спросил он начальственным тоном. — Подойдите поближе!

Он все время держал «шмайсер» наготове и, когда солдаты сделали к нему несколько шагов, нажал па спусковой крючок. Длинная очередь сразила их наповал.

Через калитку он влетел на чей-то двор, миновал хлев, сарай, еще какие-то строения. Он был весь в поту, дрожал от усталости и волнения. Штангер не знал, сколько еще времени осталось до рассвета. Летняя ночь коротка, а с рассветом он терял последний шанс вырваться из западни.

Па минуту остановился, сменил магазин в «шмайсере» и только теперь сообразил, что облава ведется не только на него. Видимо, немцы заметили, как из сбитых самолетов выпрыгнули с парашютами летчики.

Штангер пришел к выводу, что немцы потеряли его след. Он стал пробираться медленно, осторожно, то и дело прислушиваясь. Через штакетник забора выглянул на улицу и в конце ее заметил немецкий грузовик. Штангер в нерешительности остановился. На улице — ни души. Возле одиноко стоявшей машины тоже никого не было видно. «Обойти ее дворами? А вдруг в ней никого нет? — размышлял он про себя. — Другого такого случая может и не быть…»

Разведчик осторожно приближался вдоль забора к машине. Его отделяло от нее уже всего несколько десятков метров, как где-то позади, в лабиринте улочек, вновь загрохотали выстрелы и вспыхнули ракеты.

Штангер молниеносно вскарабкался на забор и ловко спрыгнул на улицу. Грузовик был совсем рядом. Штангер хорошо различал накрытый темным брезентом кузов, колеса и даже регистрационный номер.

Вдруг он вздрогнул. В кабине кто-то закашлял. «Если это водитель, то он должен сидеть с левой стороны… Двери этих марок грузовиков, кажется, не закрываются изнутри. А если закрываются?… — пронеслось в голове. — Тогда автомат в окошко — и либо пан, либо пропал…»

Штангер бесшумно подкрался к машине, зашел с правой стороны, вскочил на подножку, рванул на себя дверцу и мгновенно оценил ситуацию.

— Тихо… Пикнешь — убью… — прошипел он сквозь зубы, упираясь стволом «шмайсера» в бок застигнутого врасплох водителя.

Перепуганный немец поднял руки. Штангер захлопнул дверцу кабины, придвинул к себе стоявшую на сиденье винтовку водителя и коротко бросил по-немецки:

— Заводи!… Только не вздумай кричать или сигналить… Пристрелю на месте… Поехали!

Затарахтел стартер. Заработал мотор. Немец дрожащими руками включил скорость.

— Что это за город?

— Пружаны… — стуча зубами, ответил немец.

— Ах, Пружаны, — задумчиво проговорил Штангер. — Поезжай кратчайшей дорогой за город в направлении Беловежа. Если наткнемся на засаду — погибнешь первым…

— Слушаюсь, герр…

— Поехали! Быстрее!…

То и дело косясь на немца, Штангер внимательно смотрел на улицу, по которой они ехали. Она казалась вымершей. Ракеты взлетали где-то правее их.

— Все выезды из города охраняются… Посты и шлагбаумы, — осмелился наконец пробормотать немец.

— А далеко отсюда до контрольного поста на шоссе и Беловеж?

— Около километра.

— Прибавь газу! — И Штангер подтолкнул немца и бок стволом «шмайсера».

Автомашина, ревя мотором и светя щелочками затемненных фар, мчалась по городу на огромной скорости, подпрыгивая на ухабистой мостовой. Подъехали к какому-то перекрестку, свернули, судя по всему, на одну из главных улиц. Здесь Штангер велел немного сбавить ход. Все чаще стали попадаться патрули. Некоторые из них с любопытством смотрели на мчавшуюся автомашину с номерным знаком вермахта. Но пока никто не задерживал ее. Мимо промелькнули несколько грузовиков с солдатами, вызванными, видимо, на помощь участникам облавы.

— Через триста метров — пост и шлагбаум, — прошептал немец, судорожно вцепившись в руль.

— Каждую машину проверяют?

— Да, герр…

— А шлагбаум какой?

— Деревянный.

— Выжимай газ до отказа. Постараемся проскочить на полном ходу. Если сбавишь скорость — пущу пулю в лоб и поеду один.

Мотор заревел во всю мощь. Светившаяся стрелка спидометра застыла возле отметки «80». Автомашину бросало из стороны в сторону. Казалось, еще немного — и она врежется в какое-нибудь придорожное дерево…

Наконец Штангер увидел красные огоньки шлагбаума и полоску света из приоткрытой двери караульной будки

— Газу! Газу! — торопил он немца, и тот выжимал из мотора все, что можно.

Постовые заметили мчавшуюся автомашину. Вспыхнуло световое табло «Стой!». Фигурка солдата в каске отделилась от караульной будки. Мигая красным фонариком, постовой выбежал на середину шоссе.

— Жми! Газу! Не обращай на него внимания! — кричал Штангер водителю.

Рев мотора заглушил отчаянный крик солдата, выбежавшего на шоссе. Видимо, в последнюю минуту постовой понял, что автомашина не остановится, хотел отскочить, но было поздно. Глухой удар бампера — и немец исчез под колесами. От сильного удара шлагбаум сломался, как спичка. Машину с разбитой фарой и помятым крылом чуть было не забросило в кювет. Она слегка задела бортом дерево, но в последнее мгновение водитель успел выровнять ее, прибавил газу, и она вновь помчалась вперед.

Рев мотора заглушали раздававшиеся им вслед выстрелы. Увидев, как немец пригнул голову почти к самому рулю, Штангер машинально тоже вобрал голову в плечи. Первая пуля вонзилась в доски кузова. Вторая, рикошетом от железа, чиркнула по шасси.

— Стараются бить по колесам, сволочи, — прошипел Штангер.

— Что? — переспросил немец.

— Прибавь газу! — добавил разведчик более миролюбивым тоном. Он почувствовал себя чем-то связанным с этим солдатом: оба они стремились избежать смерти, только каждый вкладывал в это свой смысл.

Штангер взглянул на немца. В тусклом свете щитка приборов он увидел руки, судорожно сжимавшие руль, грязно-серый мундир солдата вермахта, каску в форме горшка на голове и стекавшие из-под нее — он заметил это лишь теперь — по лбу и одутловатому лицу струйки пота.

— Боишься? — спросил Штангер, не меняя позы и не отводя «шмайсера» от бока немца.

— Да, герр…

Машина продолжала мчаться. «Пока мне удалось уйти от них целым и невредимым, однако наверняка уже трезвонят телефоны, организована погоня. Как только достигнем леса, сверну на какую-нибудь проселочную дорогу, чтобы удалиться подальше от шоссе…» — размышлял Штангер.

— Мотоцикл сзади… — испуганно прошептал немец. Штангер этого не заметил, а водитель увидел огонек одинокой фары в боковом зеркальце.

Штангер приподнялся на сиденье и посмотрел в небольшое окошечко в задней стенке кабины. Вдали за ними действительно мчался мотоциклист. Незатемненная фара отбрасывала длинную полосу света на шоссе и придорожные кусты. Штангер покосился на спидометр — восемьдесят километров. Значит, мотоцикл их скоро догонит.