Валерий Шкода - Был у меня друг

Мелкая волна, несмело накатывая на берег свои кучерявые барашки, умиротворяюще действовала на парня, органично дополняя окружающий бухту пустынный ландшафт. Над морем изящно парили чайки, высматривая в синих водах зазевавшуюся рыбку.

– О, Ярило, Жизнь и Свет дающее, Слава тебе и земной поклон мой человеческий, – расслышал Егор первые слова загадочного монолога. «Так это он молится, что ли?» – мелькнула в его голове догадка.

– Благодарю тебя, – ровным тихим голосом продолжил дедушка Степан, – за то, что имею возможность дышать и видеть тебя, за то, что сердце мое бьется в груди, а из глаз моих льют слезы радости во славу твою! Ты есть суть и первопричина человеческая, ты – единственное успокоение наше и покровитель. Избавь весь род людской от земных страданий и привязанностей, покажи всем путь иной, небесный, возвысь мысль нашу до высот своих чистых, истреби в нас животную страсть, научи любить всех и каждого, освободи от гордыни собственной, от желаний низменных, от слов пустых и лжи очерняющей, освободи от рутины и усталости, избавь от бесчувственности к чужой боли. О, Ярило! Дай нам всем возможность отдавать силы свои на благо других и не желать ничего для себя, не тратить зря свет, который ты нам даешь. Помоги роду людскому превзойти смерть, осознать бесконечность жизни, тобой данной. Сделай жизнь нашу дорогой к тебе, озари светом своим все дела наши земные. Слава тебе! Великая Слава тебе! Великая Слава тебе! Великая Слава!

Закончив, дедушка Степан опустил свои руки и продолжал молча стоять, вдохновенно устремившись лицом к уже достаточно набравшему силу солнцу.

Егор, открыв от изумления рот, пытался «переварить» услышанное, устремив немигающий взгляд на ровную спину деда. В ушах настойчиво звенели два слова – «превзойти смерть». «Неужели ее действительно можно превзойти? Значит, мои полеты не простая иллюзия? Неужели дедушка Степан…?»

– Я думаю, что ты гораздо ближе к пониманию бессмертия, Егор, чем все вместе взятые жители нашего поселка.

Немного ошеломленный парень молча смотрел на заслоняющую солнце высокую фигуру старика. Мощные и теплые лучи, огибая его силуэт, образовали вокруг него сияющее поле, создав дивное впечатление светящегося изнутри человека.

Вот так в жизнь приходят чудеса. «Откуда он знал, о чем я сейчас думаю?» Ощущение причастности к чему-то возвышенному пробежало по спине Егора мелкими мурашками. Значит, превзойти смерть можно? Значит, мама не умерла? Но как это? Закрыв глаза, он увидел, как рассвет новой зари забрезжил на горизонте его духовных просторов. Но свет был слабым, и как ни пытался Егор поймать его, у него ничего не получалось.

– Никто не умирает, Егор, – услышал он знакомый голос. Открыв глаза, Егор увидел покрытое седой бородой и глубокими морщинами доброе лицо дедушки Степана, который, сидя на корточках, внимательно смотрел на него.

– Почему? – тихо спросил он.

– Потому что никто не рождается.

– А я, ты, все люди,… – Егор запнулся, сильно волнуясь, не в силах сформулировать вопрос. – Мы что?.. Мы кто?.. Мы… где?

Дедушка улыбнулся и, положив теплую руку Егору на плечо, сказал:

– Ты задал много вопросов, но мне кажется, тебе сначала нужно разобраться с задающим их. Кто меня сейчас спрашивал?

– Как кто? Я, – недоуменно пожал плечами Егор.

– Кто этот «Я»? – задал странный вопрос дедушка Степан и очень внимательно посмотрел на парня.

– Да как кто? – изумился тот. – Я – это Егор Чайка.

– Кто считает, что он Егор Чайка?

Егор хотел очень быстро ответить на этот пустяковый вопрос, уже открыл было рот, но неожиданно для себя понял, что ответа у него нет. Во дела! В голове творилась полная неразбериха. Кто такой Егор Чайка? Вот вопрос. А действительно, кто это такой? Егор внимательно оглядел себя. «Вот они, мои руки», – и он покрутил своими кистями, разглядывая их со всех сторон. Руки как руки. Затем он посмотрел на зарытые наполовину в береговой песок босые ступни своих загорелых ног, пошевелил пальцами. Ноги как ноги. «Что он хочет от меня услышать? Все просто: Егор Чайка – это руки, ноги, голова…… Ну и все остальное мое тело. Нечего здесь думать. Вот он, Егор Чайка, сидит на песке и слушает крик голодных чаек».

– Не торопись, – все так же тихо сказал дедушка Степан. – Прислушайся к себе. Ты только что подумал – мое тело. Так?

– Да, – уверенно сказал Егор, уже не удивляясь тому, что дедушка Степан читает его мысли.

– Значит, есть тот, у кого это тело есть? Кто это?

– Это я, – выпалил Егор и услышал в голове донесшийся сверху вопрос: «Кто – Я?»

Его внутренний рассвет неожиданно начал набирать силу, и Егор стал осознавать, что к его телу этот свет не имеет никакого отношения. Это другое, совсем другое. Так вот, значит, что дедушка Степан имел в виду! Совершенно неожиданно для себя Чайка увидел свое туловище как бы со стороны, не отождествляя себя с ним. Он увидел свои руки, свои ноги, потрогал свое лицо, выгоревшие на солнце волосы, все это было тем же, но оно уже не было им. Оно принадлежало ему, но кому? Кто этот невидимый глазу владелец тела, управляющий им? Кто тот свидетель, наблюдающий за этой фигурой и не только за ней? Егор поднял глаза к небу и увидел совсем другие облака, совсем других птиц, и, самое главное, он увидел совсем другое солнце….

– На работу сегодня не ходи, – поднимаясь, как ни в чем не бывало сказал дедушка Степан, – дизель мы с тобой закончили, имеем право отдохнуть. Побудь сегодня с отцом, ему очень нужна твоя поддержка. Рядом с ним будь просто сыном. Завтра на рассвете я буду ждать тебя на причале, – уже направляясь в сторону своего одинокого дома, обронил дедушка Степан.

Егор еще долго сидел на берегу Генеральской бухты, ощущая совершенно новые вибрации души, неожиданно проникшие в него. Теперь он четко осознавал свое тело лишь универсальным инструментом, данным ему для выполнения определенных целей. Но от этого вопросов меньше не стало. Каких целей? Кем данным? И самое главное – кто тот, который всем этим пытается управлять? Он вновь посмотрел на свои ладони, сжал их в кулак, окинул взглядом ноги. Что-то не то. Егор понял – сейчас занервничает, психанет от того, что никак не мог постичь не сложные, в общем-то, вещи, о которых ему толковал дедушка Степан. Быстро поднявшись на ноги, он отряхнулся от песка и быстро зашагал в сторону дома. Стараясь переключить свои мысли, он заставил себя думать только об отце.

Лишь только в маленьком окне его комнатушки забрезжил рассвет, Егор подскочил с кровати и, быстро одевшись, выбежал, как и вчера, на берег. Утро казалось прохладным. С моря дул бодрящий ветерок, уверенно оживляя растущие вдоль береговой линии дикие маслины.

Сладко потянувшись, Егор направился в сторону рыбколхозного причала. Бодро шагая по самой кромке моря, он вспомнил вчерашний разговор с дедом и вновь изумился услышанному. Можно сказать, эта беседа стала водоразделом всей его недолгой человеческой жизни.