Владимир Богомолов - Момент истины (В августе сорок четвертого)

Шмаковым, несмотря на ранения, было организовано преследование, в котором приняло участие до 50 военнослужащих, ехавших в остановленном поезде. В результате неизвестных примерно в километре от железной дороги удалось настигнуть и одного из них, раненного в руку и в бедро, захватить живым. Двое других при попытке задержания, укрывшись за кустарником, оказали вооруженное сопротивление. Несмотря на призывы Шмакова взять неизвестных живыми, военнослужащие, участвовавшие в преследовании, открыли стрельбу из пистолетов и автоматов на поражение, в результате чего один из неизвестных был убит, а другой тяжелоранен одиннадцатью пулями и, не приходя в сознание, спустя сорок минут умер.

При тщательном обыске района задержания и трупов обнаружено: рация портативная приемопередающая „Эри“ мощностью 25 ватт, в рабочем состоянии, таблицы пятизначного шифра, 3 пистолета ТТ, к ним 47 патронов, 2 пистолета „вальтер“ № 2 и к ним 29 патронов, ножей финских два, складной — один, 2 компаса, трое наручных часов, крупномасштабные карты районов Литвы и Западной Белоруссии, перешифровальных блокнота 2, листки с записями разведывательного характера, а также запасные бланки: офицерских удостоверений 5, командировочных предписаний 17, продаттестатов 9, вещевых книжек 6, партийных билетов 4, комсомольский — 1.

В момент задержания неизвестными были предъявлены документы, заполненные на имя капитана Дзюбенко Кузьмы Остаповича, лейтенанта Шипулина Павла Ивановича и старшины Захарова Федора Петровича.

Захваченному живым агенту, имевшему документы на имя Захарова, оказана необходимая медицинская помощь. Его попытка покончить жизнь самоубийством была своевременно блокирована, и состояние после переливания крови является вполне удовлетворительным. Трижды предупрежденный об уголовной ответственности за отказ от дачи показаний, он, однако, за два с половиной часа допроса не произнес ни слова, и получение от него в ближайшее время каких-либо сведений, способствовавших бы установлению его личности или же личности двух других убитых агентов, представляется маловероятным.

Антропометрическим обмером бицепсов и сравнительным осмотром грудных и трапециевидных мышц установлено, что один из убитых, одетый в форму лейтенанта, был левша. Как он, так и одетый в форму капитана, по признакам словесного портрета, имеют некоторое сходство с фигурантами чрезвычайного розыска. Обнаруженные у них записи разведывательного характера также дают основания полагать, что они и являются особо опасными агентами, разыскиваемыми по делу „Неман“.

Прошу срочно сообщить особые приметы или какие-либо дополнительные данные, способствующие окончательной идентификации. Ожидаю ваших дальнейших указаний.

В соответствии с указанием о представлении к правительственным наградам настоятельно прошу отметить находчивость и самоотверженные действия получившего тяжелые ранения офицера 79-й комендатуры лейтенанта Шмакова Виталия Петровича, 1920 года рождения, урож. гор. Коломны, русского, члена ВКП(б), из совслужащих. Руководством комендатуры Шмаков характеризуется только положительно.

«Весьма срочно!

Егорову

В представляемых Вами донесениях не отражено политико-моральное состояние личного состава частей и подразделений, привлекаемых к войсковым операциям и контрольно-проверочным мероприятиям по делу „Неман“.

Немедленно донесите с приведением наиболее характерных примеров и высказываний по частям Красной Армии, НКВД и этапно-заградителъным комендатурам отдельно.

«Воздух!!!

Егорову

Находитесь неотлучно у прямой связи для приема чрезвычайно важного.

Почти одновременно я уловил взмах руки над Пашиной головой и услышал команду бритоголового: «Бей их!» Я понял: Пашу убивают! — но помощник коменданта закрывал от меня всех троих, и единственно, что я мог, это в ту же секунду, выстрелив в воздух и заорав: «Ни с места!!! Руки вверх!!!» — чтобы отвлечь внимание на себя — выскочить из кустов.

Вслед за мною выстрелил и Малыш, и я увидел, что бритоголовый как подкошенный валится в траву рядом с Пашей, а тот пытается подняться и кровь из раны на голове заливает ему лицо.

Ближе всех ко мне спиною в четверть оборота стоял помощник коменданта (он в первый же момент инстинктивно отпрянул назад), за ним метрах в полутора — амбал, еще дальше и левее — «лейтенант»; двое последних, естественно, повернулись и смотрели в мою сторону, причем в левой руке у амбала я, как и ожидал, увидел нож, а в правой у «лейтенанта» был «ТТ», который он, помедля, направил на меня.

Можно было без труда двумя-тремя пулями обезвредить его — он стоял совершенно открыто, — но я уже выбрал его для экстренного потрошения, и потому следовало взять его невредимым — желательно без единой царапины.

В некоторой растерянности он помедлил, и за эти секунды я успел оказаться от него со стороны солнца и, таким образом, задействовал подсветку. Для острастки, для давления на психику я немедля «пощекотал ему уши»: произвел по одиночному выстрелу из обоих наганов так, что пули прошли впритирку с его головой, — это впечатляет.

Чтобы затруднить ему прицеливание, я непрерывно «качал маятник»: пританцовывал левым плечом вперед, рывками перемещая корпус из стороны в сторону и все время передвигаясь и сам, — нечто похожее, только попроще, проделывает боксер на ринге. Для дальнейшего психологического воздействия я держал его на мушке и фиксировал взглядом, всем своим видом показывая, что вот-вот выстрелю.

Малыш выпрыгнул без промедления и, как и следовало, угрожающе закричал: «В-в-в-звод, к бою!» — и я тотчас во все горло повторил его команду, добавив: «Окружайте поляну!!!» — хотя никакого взвода в радиусе нескольких километров, разумеется, не было и делалось это исключительно чтобы задействовать фактор отвлечения, фактор нервозности — сбить троих с панталыку и, во всяком случае, заставить оглядываться.

Результат оказался большим, чем ожидалось: «лейтенант» крикнул «Засада!», метнул мгновенный взгляд на амбала и, дважды выстрелив даже не в меня, а в мою сторону, вдруг опрометью бросился бежать.

— Не стрелять! — поднимаясь на ноги, скомандовал Паша; это относилось ко мне и Малышу и звучало напоминанием, что хоть одного надо взять живым.

Умело держась метрах в двух за помощником коменданта, амбал молниеносно нагнулся к бритоголовому, и тут же в левой руке у него я увидел уже не финку, а обнаженный ствол и сразу сообразил, что он левша, и разглядел, что пистолет был не «ТТ», а «Браунинг Лонг 07» калибром девять миллиметров, именно та машина, которая у немецких агентов обычно заряжена разрывными пулями с ядом, вызывающим немедленную смерть.