Анатолий Иванкин - Конец «Гончих псов»

Запершись в кабинете или прогуливаясь в одиночестве по лужайке перед «Адлерхорстом», он нетерпеливо ждал сообщений о согласии Англии на заключение мира.

Иногда Гитлер испытывал потребность в аудитории. Тогда он вызывал к себе Кейтеля. Как-то он спросил его:

— Послушайте, Вильгельм, почему Англия не хочет заключать с нами мир?

Кейтель, казалось, давно ждал этого вопроса:

— Мой фюрер, я считаю главной причиной боязнь англичан и недоверие к нам, так как…

— Вот-вот, — Гитлер жестом остановил Кейтеля. — Еще Ницше писал об этом. — И он процитировал, демонстрируя свою необычную память: — «Глубокое ледяное недоверие, возбуждаемое немцем, как только он захватит власть, является отражением того неугасимого ужаса, с каким Европа в течение столетий смотрела на неистовства белокурой германской бестии…» Тут я с вами, Вильгельм, согласен, — размышлял Гитлер вслух, — но есть и еще причина. (Даже задав вопрос, фюрер любил слушать только себя.) Англия не готова к миру. Дюнкерк их не образумил по-настоящему. Неужели они тогда не поняли моего жеста, когда я остановил германские танки, лязгающие гусеницами на окраинах Дюнкерка? Ведь это я разрешил им вывезти своих солдат с континента… Нет, я думаю, что Черчилль поймет меня…

Кейтель, не перебивая, слушал Гитлера в почтительной позе. В эту минуту он был похож на вышколенного официанта, получающего заказ у богатого клиента.

Хотя Уинстон Черчилль объявил в палате общин о том, что начинается «битва за Англию», в дипломатических кругах по обе стороны «канала» [44] Широко распространенное название Ла-Манша. носились упорные слухи о близости подписания мира между Англией и третьим рейхом. Говорилось о «примиренческой миссии» папы римского, о посредничестве короля Швеции, о швейцарских переговорах австрийского принца Гогенлоэ с послом Англии и о контактах испанского герцога Альба с лондонским министерством иностранных дел.

Услышав такие разговоры, Черчилль заявил во всеуслышание:

— Пора покончить с этой болтовней. Никаких компромиссов. Англия будет продолжать войну. Узнав о заявлении британского премьер-министра, Гитлер надолго задумался, а затем произнес слова, от которых в лакейской душе Кейтеля, по-собачьи преданного фюреру, шевельнулся страх. Впервые оп на какое-то время усомнился в непогрешимости его гениального предвидения. То, что произнес Гитлер, было слишком опасно. Это означало войну на два фронта. А выдержит ли Германия?

— Англичане — реалисты, — говорил Гитлер, обращаясь больше к самому себе, — и поэтому я убежден, что они не будут продолжать войну, у которой нет никаких шансов на успех. Они отталкивают руку, которую я им протягиваю. Почему? Вот гвоздь, который у меня постоянно в мозгу. — Он постучал себя кулаком по лбу и болезненно скривился, словно там действительно сидел гвоздь. — Единственное логическое объяснение состоит в том, что англичанеожидают помощи извне. От американцев? Возможно. Но Америка никогда не будет воевать с Германией. Если они влезут в войну, то только для того, чтобы прибрать имперское наследие англичан и наложить лапу на Канаду. Если исключить Америку, кто останется? Россия… Кажется, я нашел ответ на свои вопросы. Англия сопротивляется в ожидании, что мы будем воевать с русскими. Но я знаю способ развеять эти надежды. Я молниеносно разгромлю русских, и главная опора английского сопротивления будет уничтожена. Они пойдут на заключение мира, когда поймут, что остались в одиночестве и никто больше не в состоянии помочь им.

Неожиданно — даже для Кейтеля — 16 июля Гитлер издал приказ по поводу операции «Морской лев», в котором говорилось:

«Несмотря на отчаянное положение, Англия демонстрирует нежелание внять разуму. Поэтому я принял решение предпринять наземную операцию против Британских островов и, если это будет необходимо, доведу ее до конца».

Гиммлер, узнав о приказе, недоверчиво улыбнулся. Он знал содержание гороскопа, который в начале тридцатых годов Гитлеру вручил прорицатель Эрик Гануссен: «Никогда фюрер не решится на высадку десанта, потому что боится воды». Шарлатан, «переселившийся» в другой мир с помощью гестапо, предсказал, что вода принесет Гитлеру несчастье. Несмотря на свое безбожие, фюрер был суеверен, верил в оккультные науки.

В конце июля в авиагруппу Келленберга прибыла инспекция из штаба 3-го Воздушного флота, возглавляемая полковником Гуго фон Эккартом. Проверив укомплектованность авиагруппы личным составом и техникой, уровень подготовки экипажей, их морально-политическое состояние, а также ряд других вопросов, фон Эккарт остался доволен и поставил высокую оценку.

Обрадованный Келленберг устроил обед в казино в честь полковника и сопровождающих его офицеров. Когда отговорили официальные тосты и обед вошел в непринужденное русло, фон Эккарт нагнулся к Келленбергу и вполголоса сказал:

— Ганс, по секрету хочу предупредить тебя, что скоро вам придется расстаться с Эрис-Диньи и подсесть поближе к морю.

— Что-нибудь предстоит?

— Да, на днях возьмемся долбить Англию по-настоящему. В случае благоприятной погоды с десятого августа начинается операция «Адлерангрифф». Ваша эскадра участвует в ней. Завтра получишь об этом документ.

— Обрадовал… Я думал, что хоть до весны передышку сделаем. — И он задумчиво повторил: — «Адлерангрифф» [45] «Адлерангрифф» — «Орлиная атака». — что-то название уж больно пышное.

Гуго засмеялся:

— Ты что, до сих пор не можешь привыкнуть к вкусам нашего рейхсмаршала? Да, Ганс, маленькая к тебе просьба: отпусти со мной до завтра фон Риттена. Я с ним поговорить даже не успел, а мы родня довольно близкая. Думаю, что через несколько дней нам всем будет не до родственного общения.

— Пожалуйста, не возражаю. — И добавил невесело: — А я только что пригласил фрау Келленберг в гости. Сейчас же дам телеграмму — пусть воздержится с выездом. Спасибо, Гуго, что предупредил.

По дороге в Париж в присутствии подчиненных офицеров Гуго шутил с Карлом, расспрашивая подробности, как его подбили над Рурмондом. Похвалился своим новым орденом — Испанским крестом с мечами, специально учрежденной наградой для добровольцев из легиона «Кондор».

Когда они остались вдвоем, Гуго заговорил серьезно:

— Послушай, Карлхен, командующие Воздушными флотами получили задачу на нанесение воздушных ударов по Англии. Скоро, мой друг, начнется новая кампания, гораздо более серьезная, чем те, в которых мы принимали участие. По агентурным данным, англичане сейчас делают все возможное для усиления своей ПВО. [46] ПВО — противовоздушная оборона.

— Мы ее разнесем в два счета!