Вольф Аакен - «Ведьмин котел» на Восточном фронте. Решающие сражения Второй мировой войны. 1941-1945

Так что они держались. Они, скрываясь на чердаках и в подворотнях, стреляли в противника. Они не делали ни шагу назад. Людские потери были просто чудовищными.

Но также и гражданские рабочие бригады под командованием фанатичных коммунистов с отчаянным мужеством сражались в северной части Смоленска. Они до последнего защищали каждую улицу, каждый дом и каждый этаж, хотя были плохо обучены и не имели практически никакого военного снаряжения. Они помогали выиграть время, в котором так нуждались Тимошенко и Еременко.

Несмотря на изнуренность, немецкие штурмовые группы все же были быстрее. В невероятном порыве они побороли формирования НКВД и рабочие бригады.

16 июля в 20:1 °Смоленск пал. В ожесточенных уличных боях была взята северная часть города. Однако сражение вокруг города продолжалось. Ночью 17 июля Еременко отдал приказ поджечь все оставшиеся целыми здания. Вскоре над Смоленском выросло огромное дымное облако. Из-за множества пожаров оно продолжало увеличиваться в размерах. В руинах взад-вперед бегали штатские, пытаясь спасти свои вещи. Нередко они попадали под артиллерийский огонь своих же советских солдат.

На рассвете Еременко собрал свои стрелковые дивизии. Они должны были занять Смоленск, изгнать немцев из северной части города и заставить их перейти Днепр. Остатки 20-й и 16-й армий, которые к западу от Смоленска уже понесли огромные потери, он также отправил в город. Однако все советские атаки гибли в немецком оборонительном огне, и снова повсюду возвышались горы трупов.

Так как нападения были совершенно безуспешными, советские военачальники прибегли к тактике, которую коротко можно охарактеризовать как самоубийство по приказу. Наступающие пехотинцы должны постоянно атаковать немецкие позиции.

Конечная цель была ясна. Ведь не нужно было захватывать немецкие позиции. Советским солдатам необходимо было оставаться под обстрелом, чтобы истощить немецкий запас боеприпасов. Никогда раньше за всю современную историю нигде не было принесено в жертву столько человеческих жизней, как в битве при Смоленске.

Однако Еременко использовал не только варварские методы. Он пробовал применять методы ведения войны, использованные еще в царской армии. Так что 18 июля 129-я советская стрелковая дивизия, построившись в линию, пошла в атаку с винтовками наперевес. На полях сражений, как в старые времена, дули в рога. Впереди шел командир дивизии, подняв шпагу, он вел своих людей в бой. Они шли на смерть. Ничем, кроме кровавой бойни, не могли закончиться такие открытые атаки против пулеметов, а также танковых и пехотных орудий.

Прибывавшее из Москвы пополнение тут же отправлялось в бой. Сам Еременко все время был в пути. Он ездил от дивизии к дивизии, смешивался с людьми и пытался объяснить им смысл этих жертв. Он был убежден, что однажды немцы должны неизбежно уступить советским войскам. И когда это произойдет, они уже будут достаточно долго удержаны от взятия Москвы. Чтобы остановить немцев, никакие жертвы не казались слишком большими. В то время как в районе Ельни девять стрелковых дивизий и две танковые бригады под командованием маршала Тимошенко атаковали танковые группы Гудериана, Еременко отправил семь дивизий против танковых групп Гота. Он отправил их на смерть.

Советские потери были небывало высоки. И все равно все новые и новые силы шли против немецких солдат. Самым неприятным для немецкого уха словом был советский боевой крик «Ура!».

Невзирая ни на что, Еременко пытался вернуть ведущие через Днепр железнодорожные мосты. При огромнейших человеческих потерях ему все-таки удалось вновь взять под свой контроль смоленскую товарную станцию. Однако 2-я рота 29-го батальона стрелков-мотоциклистов под командованием лейтенанта Хенца продолжала удерживать железнодорожные мосты.

Однако Еременко все же достиг своей цели. У всех немецких военных формирований на территории Смоленска наблюдался недостаток боеприпасов. Да и немецкие потери были высоки. Одна 10-я немецкая танковая дивизия потеряла треть своих танков. Под действием непрекращающихся тяжелейших боев сила немецких дивизий постепенно ослабевала. Принимая во внимание этот факт, была выпущена директива ОКВ № 34 от 30 июля 1941 года, в которой говорилось: «Группа армий „Центр“ переходит к обороне, используя наиболее удобные для этого участки местности. В интересах проведения последующих наступательных операций против 21-й советской армии следует занять выгодные исходные позиции, для чего можно осуществить наступательные действия с ограниченными целями».

В тот же самый день в район Ельни Еременко трижды за двенадцать часов приказывал своим формированиям атаковать танковые соединения Гудериана! Он приносил в жертву все технические и человеческие силы, которые ему присылали из Москвы. Только когда десять советских дивизий понесли огромнейшие потери, он признал свое поражение. Об этом он написал в своих мемуарах: «В результате принятых мер выход из окружения прошел организованно… Отход и переправа через Днепр начались в ночь на 4 августа».

Смоленск был полностью в немецких руках. Журналист Микеларена, берлинский корреспондент выходящей в Мадриде монархической газеты АВС, описал увиденное во время своего визита в захваченный Смоленск:

«От Смоленска почти ничего не осталось после первой немецкой бомбежки, после большого пожара, который устроили русские при отступлении, после трехдневного артиллерийского обстрела.

После всего этого от города остался разве что скелет. Повсюду видны только груды развалин. И лес из кирпичных дымовых труб, прежде венчавших крыши деревянных домов, а теперь возвышавшихся над домами, построенными из воздуха. Уцелела гостиница „Смоленск“, городской банк и превращенный в музей кафедральный собор. Изначально в городе насчитывалось более 160 000 жителей. Осталось не более 20 000…»

7 августа 1941 года в берлинской газете Der Angriff появилась следующая заметка:

«На центральном участке Восточного фронта группа армий генерал-фельдмаршала фон Бока победой завершила большое сражение за Смоленск. Время, место и тяжесть этой битвы на уничтожение против большевистских вооруженных сил наложили на нее неповторимый, исторический отпечаток. В почти четырехнедельной борьбе армии генерал-фельдмаршала фон Клюге, генерал-полковника Штрауса и генерал-полковника барона фон Вейхса, так же как и танковые группы генерал-полковника Гудериана и генерал-полковника Гота, нанесли противнику неслыханные потери. В наши руки попало около 310 000 пленных, 3205 единиц бронетехники, 3120 орудий. Огромное количество других военных материальных средств было захвачено или уничтожено.