Кайюс Беккер - Люди отряда «К». Диверсионный корпус немецких ВМФ во Второй мировой войне

Время от времени я видел, как далеко впереди взлетают белые сигнальные ракеты, их пускали, чтобы указать нам направление к своим боевым порядкам. Но уже приближался рассвет, и мне следовало подумать о поисках укрытия, в котором следовало пересидеть светлое время дня. Наконец я заметил у берега почти развалившийся рыбацкий катер, забрался на борт, втиснулся в крошечную каюту и свалился на пол в полном изнеможении. Спал я долго. Когда стемнело, я снова вошел в воду и поплыл, направляемый неизменно взлетавшими в небо сигнальными ракетами. Наконец, после показавшегося мне тогда бесконечным заплыва, я выбрался на берег и был тепло встречен дожидавшимися меня товарищами».

Первым, кто приветствовал Бретшнейдера, оказался Ягер, который добрался сюда немного раньше. Он тоже был вынужден в течение дня скрываться, но в условиях значительно менее удобных, чем достались Бретшнейдеру. Выбравшись рано утром на берег, Ягер столкнулся с двумя неприятельскими солдатами. Он среагировал очень быстро и ускользнул от них, используя приемы борьбы джиу-джитсу. Потом он еще некоторое время плыл вниз по реке, пока не нашел себе более безопасное укрытие – внутри гнилого, пустотелого древесного ствола.

Проследим теперь за движением к цели – автомобильному мосту – второй и третьей групп. Как и у группы Бретшнейдера, первый этап продвижения второй группы прошел без помех, но потом, то ли из-за неверной оценки пройденного расстояния, то ли потому, что течение оказалось чересчур быстрым, они оказались слишком близко к западному берегу, прямо перед носом у наблюдателей и стрелков противника. Если бы они попробовали энергично поплыть к середине реки, то наверняка бы обратили на себя внимание врага. С другой стороны, продолжая просто двигаться по течению, они рисковали быть вынесенными на берег, так что оба варианта казались одинаково безнадежными – а положение безвыходным. Но выбора у них уже не оставалось, поскольку впереди замаячило препятствие – низкий волнорез, спускавшийся с берега и доходивший до середины реки. Все усилия пловцов из группы оказались тщетны, было уже слишком поздно. Мины прочно сели на камни. Люди стояли в воде, которая едва доходила им до пояса, не более чем в 50 метрах от неприятельских постов, ожидая неизбежного обстрела. Но все было тихо – никто их не заметил! Низко присев, они начали толкать мины сантиметр за сантиметром вдоль волнореза по направлению к глубокой воде. Поскольку шансы снова спустить их на воду казались ничтожными, один из ныряльщиков выдернул чеки взрывателей, запустив тем самым их часовые механизмы.

Неожиданно они услышали выше по течению реки крики и винтовочную стрельбу. Они сразу же распластались на воде, не рискуя пошевелиться. Суматоха на берегу становилась все сильнее, но по ним никто не стрелял. В действительности выстрелы были направлены против пловцов из третьей группы, которых обнаружили, когда их выбросило течением на другой волнорез, находившийся в ста метрах выше по реке. То была наихудшая участь для любого пловца-диверсанта, и последствия для группы были катастрофическими. У них не оставалось иного выхода, кроме как рассыпаться по воде, но британские томми быстро окружили их в кольцо, убили одного и взяли в плен троих оставшихся диверсантов, двое из которых были ранены.

Тем временем четыре пловца второй группы по-прежнему таились в воде около своих мин. Событие, которому они только что стали свидетелями, виделось мрачным предсказанием собственной судьбы, неминуемой, если им не удастся быстро уйти с этого места. А поскольку другая группа уже потерпела неудачу, только от их собственных действий зависело теперь уничтожение моста.

Воспользовавшись шансом на спасение, выпавшим им, пока внимание неприятеля было отвлечено происходящим в другом месте, они лихорадочно работали, пока, наконец, не столкнули мины с волнореза в глубокую воду, где они были подхвачены течением.

Но теперь уже пули стали падать в воду вокруг них самих, стало быть, и они тоже были обнаружены. Но по крайней мере, теперь они были на плаву. Гребя изо всех сил от берега, они отчаянно стремились достичь ближайшей опоры моста, но, увы, она находилась слишком далеко, в то время как течение было очень быстрым. В этом чрезвычайном положении один из пловцов принял единственно возможное решение. Он забрался на мины и открыл клапаны затопления. На расстоянии всего лишь нескольких метров от моста мины, все еще связанные друг с другом, начали погружаться, чтобы окончательно лечь на дно под первым пролетом моста. Часовые механизмы взрывателей были уже пущены в ход – но мины находились не на том месте, где следовало. Этот последний, безнадежный рывок отнял у пловцов последние силы, и они, один за другим, были вынесены течением на берег – чтобы попасть в руки врага.

Из двенадцати боевых пловцов, направленных для уничтожения мостов у Неймегена, десять были захвачены британцами в плен, причем трое из этих десяти умерли от ран. Бретшнейдер и Ягер, которым удалось вернуться невредимыми, были награждены германским Золотым крестом.

Железнодорожный мост был действительно разрушен, два его массивных стальных пролета рухнули в реку. Но автомобильный мост остался в целости, и воздушная разведка зафиксировала лишь незначительные повреждения, причиненные неправильно размещенными минами второй группы. Поскольку ни один из восьми человек, отправившихся к мосту, не возвратился, первые сведения о неудавшейся атаке были получены только через несколько дней из сообщений британской прессы.

Англичане, видимо, предполагали, что германцы вскоре предпримут новую попытку уничтожить мост, поскольку еще более усилили меры предосторожности, в основном за счет установки четырех сетевых заграждений на Ваале выше Неймегена.

В газетах сообщалось, что один английский офицер нырнул под воду и вывернул взрыватель мины третьей группы. Но некоторое время после неудачи отряд «К» не предпринимал здесь никаких новых попыток. Лейтенант Принцгорн и его МЕК еще раз попали на страницы лондонских газет 15 ноября, после того как взорвали мост Мёрдйик через Голландский Дьеп. В этом случае пловцы достигли места назначения на катерах «линзе», буксировавших за собой мины-торпеды. Атака была проведена на рассвете через несколько дней после того, как противник вышел на южный берег Дьепа. В разгар сильного шторма пловцы сорок минут работали около опоры моста, чтобы правильно установить на дне мины. В результате взрыва один из пролетов моста рухнул в Дьеп, заблокировав тем самым фарватер.

В это время у Неймегена несколько недель кряду ничего не предпринималось. В конце концов против автомобильного моста был применен новый метод атаки. В ночь с 12 на 13 января 1945 года на воду сбросили 240 плавучих мин – в надежде, что они, плывя по течению, проделают бреши в сетевых заграждениях. Вслед за этим были отправлены двадцать одноместных подводных лодок типа «бибер», чтобы атаковать заграждения торпедами, снабженными специальными крючьями, которые должны были зацепиться за сети. Надеялись, что эти взрывы освободят путь для настоящей атаки. Когда занимался рассвет, отплыли еще четыре мини-лодки «бибер», каждая из которых вела на буксире ствол дерева, к которому был подвешено трехтонное взрывное устройство. На расстоянии тысячи метров выше моста на «биберах» отдали буксиры, и деревья с взрывчаткой поплыли вниз по течению. К этому времени было уже светло, и предполагалось, что когда стволы попадут в тень моста, то установленные на них фотоэлементы сработают и приведут в действие взрыватели зарядов.