Масатаке Окумия - Зеро! История боев военно-воздушных сил Японии на Тихом океане. 1941-1945

Каждый на «Junyo» был сердцем с Като. Все ожидали, кто с нетерпением, кто спокойно, его сообщений. Первые металлические слова по радио поразили нас: «Вижу вражеский авианосец». Затем после паузы мы услышали знакомые, радующие душу слова: «Все самолеты в атаку!» Как много раз за этот день мы слышали эту последнюю команду перед боем, сейчас осталось лишь шесть пикирующих бомбардировщиков из бывшего великого воздушного флота, чтобы выполнить этот приказ.

На мостике «Junyo» мы истекали потом в ожидании следующих докладов. Тянулись минуты. Офицеры и матросы молча ходили взад-вперед. Я находился возле переговорной трубы, которая вела в радиорубку, ожидая первых новостей.

Вдруг труба ожила. «Бомбежка прошла успешно. Атака успешна!» Командир позвонил в комнату связи и спросил: «Като все еще летает?» Последовало молчание, а затем одно-единственное обнадеживающее слово для нас, когда он положил трубку: «Нормально!»

Спустя час мы заметили первый возвращающийся самолет. Небо быстро темнело, и мигающие красные и зеленые огни на крыльях бомбардировщика становились все ярче, пока самолет снижался на посадку. Раскрасневшийся и торжествующий Като вылез из своего изрешеченного пулями бомбардировщика.

Боевой день завершился. Наши авиаторы непрерывно сражались и несли тяжелые потери в атаках на вражеские авианосцы. Я подвел итог событиям дня в своем дневнике: «Хорошая радиосвязь между авианосцами и самолетами в воздухе позволила первой атакующей группе отыскать новый вражеский авианосец. Вблизи него на семи тысячах футов облачность сгущалась. Лейтенант Сига обнаружил вражеский корабль сквозь разрывы в облаках, но скоро потерял его из виду из-за быстро сгущающихся воздушных масс. Лейтенант Ямагути спикировал к морю в попытке отыскать вражеский корабль, но вскоре сам заблудился в бурлящих грядах облаков. Выбравшись, наконец, на чистое место, он обнаружил вражеский линкор прямо под собой и сбросил бомбы. Наблюдал несколько прямых попаданий, а другие пилоты эскадрильи атаковали находившиеся поблизости крейсеры. Следовательно, лишь часть первоначальных сил, которые наконец-то отыскали авианосец, смогла атаковать корабль. Истребители, позднее пролетавшие над местом боя, доложили, что авианосец горит.

Мы рассудили так, что второе подразделение торпедоносцев успешно прорвалось сквозь противовоздушную защиту кораблей и истребителей-перехватчиков, сумев попасть, как минимум, четырьмя-пятью торпедами в горящий корабль. Атака обошлась крайне дорогой ценой, потому что только два торпедоносца вернулись на свой корабль. Поскольку третья волна атаки не встретила вражеских истребителей, мы подтвердили нашу оценку количества прямых попаданий в корабль.

Эти сообщения поступили от пилотов истребителей, которые летели в эскорте над пикирующими бомбардировщиками и торпедоносцами. Бой был настолько интенсивным, а вражеское сопротивление столь ожесточенным, что экипажи бомбардировщиков сами не могли оценить результаты своих атак».

После завершения операции «Junyo» продолжал идти на полной скорости в направлении вражеского флота. У нас было много сообщений, в которых утверждалось, что американские авианосцы пошли на дно. Однако большинство из этих сообщений было из разряда предположений, и их было трудно подтвердить. Нам надо было оставаться готовыми к новым атакам на следующий день. Все ночь измотанные механики и экипажи самолетов трудились, чтобы подготовить поврежденные самолеты к вылету.

Адмирал Ямамото, находясь в Труке, был полностью в курсе развивавшегося сражения. Когда стало ясно, что мы берем верх, он приказал всему флоту начать преследование оставшихся вражеских кораблей и принять все меры для уничтожения крупных боевых кораблей противника. Месть была сладкой, потому что вражеский флот, потеряв свою авианосную мощь, оказался в том же положении, что были и мы у Мидуэя. Теперь нам нельзя было терять ни одной минуты преимущества, за которое мы так отчаянно сражались.

Всю ночь, пока наши корабли на максимальной скорости шли по Тихому океану, мы слышали над собой шум американских самолетов, разыскивавших наш флот. Продолжать погоню становилось все труднее. Эсминцы, сопровождавшие «Junyo» и «Zuikaku», затребовали срочной присылки горючего. Их положение было настолько тяжелым, что даже под угрозой вражеской атаки они рискнули радировать открытым текстом. Другие корабли начали отставать, и колонна стала постепенно растягиваться. Многие из наших капитанов не проявляли особого желания мчаться на всех парах навстречу вражескому флоту, где, как мы подозревали, мог находиться еще один авианосец. Им не хотелось подставлять свои корабли под внезапные мощные атаки с воздуха. В почти такой же ситуации у Мидуэя мы уже проявили беспечность и дорого заплатили за свою глупость. Не было уверенности, что третий авианосец не выжидает момента для атаки, потому что наша вторая атакующая группа встретила вражеские истребители после того, как предыдущие самолеты сбросили свои бомбы и торпеды на авианосцы в атаке 26-го числа.

Из-за сверхосторожного маневрирования и нежелания многих командиров кораблей мы не смогли догнать спасавшиеся бегством вражеские корабли, хотя и продолжали преследование до следующего утра. В полночь 26-го корабли авангарда продолжали идти на полной скорости, когда они вдруг столкнулись с несколькими вражескими эсминцами, которые готовились потопить разбомбленный «Hornet». Штаб Объединенного флота отдал приказ захватить, если можно, «Hornet», который, как мы знали, был тяжело поврежден. Наши морские части, однако, этого не сделали; во всяком случае, мы подтвердили, что гибель «Hornet» была вопросом нескольких минут.

С мостика «Junyo» я видел красное зарево, освещавшее горизонт далеко на востоке от нас. Я полагал, что это пылал корпус тонущего американского авианосца. В тот момент мне подумалось, что ход войны был бы другой, если бы нашему флоту посчастливилось иметь побольше таких боевых командиров, как контр-адмирал Какуда.

Второй американский авианосец, атакованный нашими самолетами, был «Enterprise». Кораблю, несмотря на тяжелые повреждения, удалось ускользнуть от нашего преследования, и, как нас предупредили, мы не имели права дать уцелеть хотя бы одному вражескому боевому кораблю. К середине ноября «Enterprise» был отремонтирован.

Этот большой авианосец вновь появился на театре военных действий и жестоко отомстил за перенесенное. 12 ноября его самолеты окончательно добили «Hiei», получивший повреждения у Гуадалканала, и отправили линкор на дно. Двумя днями позже его самолеты перехватили и безжалостно разбомбили тяжелый крейсер «Kinugasa», который тоже ушел под воду. Также 14-го числа и на следующий день самолеты с «Enterprise» разнесли вдребезги ценный транспортный конвой, пытавшийся пробиться к Гуадалканалу с материалами и подкреплениями для наших осажденных войск. «Enterprise» сыграл явно доминирующую роль в срыве нашего третьего тотального наступления на Гуадалканале.