Петр Андреев - Военные воспоминания

Немцы, опасаясь окружения, оставляют без боя небольшой и очень красивый городок. Мы прошли по его улицам во втором эшелоне. Имущество населения и содержимое магазинов, как всегда, разбросано по улицам. Много разбитых витрин магазинов, но сами здания целы. Во всяком случае, я не видел ни одного разрушенного или сгоревшего дома. Боевые порядки полков дивизии расположились километрах в 20-25 от города. А когда в город вошли тыловые подразделения, город загорелся. Да так горел, что через него проехать нельзя было. Очевидцы рассказывали, что выгорел полностью.

Пятнадцать дней идут непрерывные бои в районе городов Каллис, Реетц, Нойведель и Неренберг. Противник яростно сопротивляется, переходя в контратаки. После взятия города Каллис, дивизия переходит к обороне, а затем совершает марш в район города Штаргард. Дивизион занимает огневые позиции в районе Доберкуль, что в 20 километрах южнее Штаргарда. Продвинувшись на 8-10 километров, вышли к реке Фауле-Ина и 21 февраля перешли к обороне. Еще четыре для наступательных боев из района Шенбурн-Барнимскунов, что северо-западнее города и 4 марта город Штаргард сдался.

Дивизия опять меняет направление наступления. Теперь идем строго на запад. 8 марта вышли к реке Плоне и, встретив мощную оборону противника, вынуждены перейти к обороне. Альтдамский плацдарм оставался последней территорий врага на восточном берегу Одера. Наши соседи справа вышли к Штеттинскому заливу (?)(залив Одерхаф), а дивизии нашей 61-й армии на Одер слева. Кроме сохранения самого плацдарма немцам надо было, и это, очевидно - главное, переправить на западный берег войска.

Неделю идет подготовка к штурму последнего на восточном берегу Одера плацдарма противника. Наконец-то, занялся своей работой и взвод топоразведки. Погода стоит сухая, солнечная, летняя. Работать хорошо. Пришло время, когда и немцы стали экономить снаряды. А самолеты, вообще, стали редкими гостями. У нас готовится мощный ударный кулак. Артиллерийские и минометные батареи выстраиваются сплошной стеной. Подходят «Катюши» и танки. Согласно «Истории Великой Отечественной войны», только орудий и минометов здесь было сосредоточено по 250 стволов на один километр.

14 марта начался штурм Альтдамского укрепленного района. После часовой артподготовки пехота атаковала оборону противника и заняла первую и вторую линию окопов. Наша дивизия наступала вдоль дороги Штаргард-Альтдам. Справа от противника нас отделял канал, по северному берегу которого на несколько сот метров тянулись кирпичные стены заводских корпусов. Через оконные проемы и пробитые в стенах амбразуры немцы вели по атакующей пехоте сильный фланговый пулеметный огонь. Кроме того, фаустпатронами они закрыли путь штурмовым отрядам, в которые входили танки и пушки полковой артиллерии. И все-таки, неся потери, наши батальоны медленно, но упорно, продвигались вперед. Используя заводские здания, немцы сосредоточили автоматчиков и сделали попытку зайти в тыл нашей пехоте. Замысел их не удался, отбив каким-то образом атаку, батальон 29-го гв. с. п. выбил противника с заводской территории. Подошли свежие танковые подразделения, а батареям приказано было выдвинуть орудия на прямую наводку. Ликвидировав угрозу с правого фланга, штурмовые группы вновь начали продвигаться вперед и 18 марта заняли железнодорожное депо, водокачку и вокзал. Бои шли уже на улицах города.

Уже после взятия Альтдама (ныне Dabie), огневики нашей второй батареи, стоявшей в 50 метрах слева от дороги Штаргард-Штеттин, рассказали такой случай. Генерал, зам. командующего 9-м гвардейским корпусом, проезжая в направлении Альтдама, остановил машину у стоявшего на дороге танка с неисправным мотором и потребовал, чтобы танк немедленно шел в бой. Переговоры кончились тем, что генерал вытащил из кобуры пистолет и стал стрелять то ли по танку, то ли по танкистам. Экипаж танка не пострадал, а раненый в руку солдат, направлявшийся в медсанбат и присевший у танка отдохнуть, получил от своего генерала второе ранение. Отстрелявшись, генерал сел в машину и продолжил путь. Танкисты перевязали рану солдату и он, довольный, что остался жив, отправился в тыл. На обратном пути, генерал опять остановил машину у танка, но теперь экипаж был настороже. Двое из танкистов убежали на батарею, а один захлопнул за собой крышку переднего люка. Обойдя вокруг танка и постучав по броне рукояткой пистолета, генерал залез на танк и стал спускаться внутрь через башенный люк. Танкист, не желая встречаться с генералом, вылез через передний люк, закрыл его, а, заодно, и башенный люк и, тоже убежав на батарею, где спрятался в ровике. Генерал оказался в ловушке. Батарейцы, слыша, как генерал пытается проломить броню, хотели было выпустить пленника, но побоялись - может и застрелить. Освободил же генерала его шофер, который все это время держал машину в укрытии, метрах в ста от танка, под кронами деревьев.

Об этом генерале у нас много ходило историй, похожих на правду. Вот, одна из них. Остановилась колонна танков. Проезжающий мимо генерал кричит - «Вперед, вперед!» и выстрелом из пистолета убивает командира танка. Экипаж разворачивает башню и стреляет по удаляющейся машине, но генерал, вовремя заметив опасность, успевает из машины выскочить. Машина разбита, генерал остается живым.

Я дважды наблюдал этого генерала за подобным занятием, похожим скорее на бред. Первый раз - в районе Штаргарда, он с палкой в руке ходил по полю между наступающей пехотой и огневыми позициями батарей и всех, попадавших ему под руку, бил палкой и кричал «Вперед!», не разбирая, солдат это или офицер, и какую задачу он выполняет. И второй раз - это было севернее Берлина. На мост через канал выстроилась длинная колонна машин, повозок, орудий и др. Солнце уже высоко. Жарко. Наш дивизион остановился в стороне, под деревьями. Генерал в седле мечется у переправы. Наводит порядок. Увязая по щиколотку в песке, к переправе подходит батальон пехоты. В шинелях. С пулеметами, винтовками и вещевыми мешками. Усталые и потные. Увидев подходящую пехоту, генерал бросается навстречу с криком «Кто командир?» Из хвоста колонны выбегает офицер с погонами капитана. Такой же, как и солдаты - в шинели с полами под ремень и потный. На ходу пытается отрапортовать, но генерал его не слушает. Кричит «Бегом, бегом!» и бьет капитана палкой между лопаток. Капитан тоже командует солдатам «Бегом!» и пытается бежать, но, ни у него, ни у солдат бега не получается, ноги тонут в песке.

В офицерских кругах говорили, что генерал-майор, о котором идет речь, раньше командовал корпусом, и имел звание генерал-лейтенанта, но он дважды своими неумелыми или преступными действиями уничтожал вверенные ему корпуса. За первый ему простили, а за второй понизили в звании и должности.