Денис Райнер - Битва за Атлантику. Эскорты кораблей британских ВМС. 1939-1945

После атаки мы потеряли контакт и понадеялись, что потопили подлодку. Однако уверенности в этом не было, поэтому мы оставались на месте до рассвета следующего дня – 24 мая. Затем, так и не прояснив судьбу лодки, зато убедившись, что топливо на исходе, мы тронулись в долгий 40-мильный путь до Рейкьявика.

Вскоре после 10 часов мы перехватили сообщение о гибели «Худа», но тогда еще не знали, как и где это произошло. Через некоторое время мы услышали, что британский крейсер вступил в бой и был взорван немецким линкором «Бисмарк» в Датском проливе между Исландией и Гренландией, то есть в 200 милях от нас. Из сообщений с крейсеров «Суффолк» и «Норфолк» было ясно, что корабли противника пройдут где-то поблизости. Я просемафорил на «Черчилль»:

«Ваши комментарии?»

«Наблюдайте и молитесь», – последовал ответ.

Как раз перед ленчем мы заметили на горизонте большой корабль, идущий в южном направлении. Его корпус был скрыт за линией горизонта, поэтому идентифицировать его было почти невозможно. Я снова запросил «Черчилль»:

«Следует ли доложить о том, что я вижу?»

«Лучше не надо, – ответили нам. – Все равно точная идентификация невозможна. Может возникнуть путаница. Надеюсь, на „Суффолке“ контролируют ситуацию».

Корабль скрылся на юго-востоке, а мы пошли своим курсом и вскоре присоединились к коммандеру «Малколма», который был отправлен на поиски уцелевших с «Худа». Позже коммандер Говард-Джонстон показал мне саквояж, набитый деревянными планками. Это все, что осталось от замечательного британского корабля.

В середине июня мы пошли в Лондондерри на очередную очистку котлов. С каждым идущим домой конвоем мы отправляли по один-два корабля, поскольку в Рейкьявике выполнить эту процедуру не было возможности. И мы пропустили 29 июня успешную охоту, завершившуюся потоплением нашей группой немецкой подводной лодки «U-651».

В Лондондерри нам сказали, что, когда подойдет срок следующей очистки котлов, нас поставят в ремонт. Это означало, что следовало составить и отпечатать в пяти экземплярах дефектную ведомость. На корвете не было ни машинистки, ни машинки, да и печатать толком никто не умел, нам предстояла бесконечная работа, заключающаяся в терзании одним пальцем машинки, позаимствованной на базе.

Нас спасла ефрейтор женской вспомогательной службы ВМС Макинтош, оказавшаяся сущим сокровищем. Она была изобретением неистощимого на выдумки Джека Хантера, который в дополнение к прочим достоинствам обладал еще и талантом имитатора.

Впервые она оказала нам помощь, когда дефектные ведомости были оставлены в офисе капитана (Э). Полчаса спустя туда позвонила ефрейтор Макинтош и велела немедленно отпечатать все документы, касающиеся «Вербены». Мы забрали их на следующее утро, громко расточая благодарности доброй девушке и вслух прикидывая, сколько шоколадок ей придется купить.

Уже на следующий день, окрыленные первым успехом, мы принесли туда же еще несколько писем и документов. Мисс Макинтош снова оказала нам любезность и по телефону распорядилась все отпечатать. И мы поняли, что пресловутая лампа Аладдина, собственно говоря, ничем не лучше, чем наш столь удачно обретенный друг.

Вечером во время ужина меня позвали к телефону. На другом конце провода оказалась очень важная дама – офицер женской вспомогательной службы. Сухо и строго она поинтересовалась, кто такая военнослужащая Макинтош и почему она, командир, никогда не слышала такой фамилии.

Слегка растерявшись, я ответил, что бедная девочка как раз только что утонула. Несчастную затянуло в омут на реке Фойл. Это так печально! Мы все в трауре.

В трубке воцарилось зловещее молчание. Больше я не дождался ни слова. Вернувшись в кают-компанию, я поделился своей неизбывной печалью со старпомом.

– Знаете, номер один, нам придется устроить поминки. Наша боевая подруга Макинтош только что утонула.

Сказано – сделано. А поскольку никакого тела у нас не было, поминки получились очень даже веселыми.

На следующий день меня вызвал капитан Рук-Кине:

– Я хочу услышать ваши объяснения по поводу военнослужащей женской вспомогательной службы Макинтош.

– Да, сэр, мне очень жаль, сэр.

– Жаль, что она утонула или что вообще появилась на свет?

– И то и другое, сэр.

– Базой станет легче управлять, – вздохнул он, – когда вы со своей «Вербеной» отправитесь в ремонт. Уходите и впредь старайтесь обходиться без розыгрышей и глупых шуточек, во всяком случае в моем штабе. И не забудьте передать мои слова своему старпому. Он у вас большой охотник до подобных забав.

– Спасибо, сэр.

Я уже был у двери, когда капитан меня окликнул:

– Райнер!

– Да, сэр.

– Не хочется говорить об этом сейчас, но я должен вас поздравить.

У меня закружилась голова. Неужели адмиралтейство подтвердило гибель подводной лодки, атакованной нами у обломков «Элузы»? Вряд ли. Насколько мне было известно, этот случай все еще оставался в разряде сомнительных.

Новости оказались другими, но не менее хорошими. Мне присвоили «статус соответствия». Это не слишком романтическое поощрение значило очень много для офицера КВДР. Отныне мое положение в командной иерархии военно-морского флота полностью соответствовало моему званию. Больше моя драгоценная «Вербена» не будет «паршивой овцой» среди корветов флота Западных Подходов. Теперь она станет вторым кораблем в группе, и корабли, капитаны которых имеют звание ниже, чем ее капитан, то есть я, будут ниже моей красавицы. Положение «Вербены» упрочилось.

Капитан Рук-Кине вернул меня к действительности:

– У вас хорошо идут дела, Райнер, и это еще одна причина, по которой вы не должны позволять себе подобные шалости.

– Да, сэр. Конечно, сэр.

Совет был, бесспорно, хорош. Но нам всем было далеко до его собственного начальника штаба коммандера Слотера. Вот кто был действительно неутомимым выдумщиком. Видимо, все зависит от того, кого разыгрывают.

В августе мы вместе с группой вернулись в Лондондерри. Ремонт нам предстоял в середине месяца в Грэнджмуте – возле Эдинбурга. Перед отъездом следовало устроить для группы прощальную вечеринку. А это было не так просто. После длительного совещания со старшим помощником мы, улыбаясь во весь рот, поскольку скрыть улыбки не было ну никакой возможности, вместе отправились к торговцу канцтоварами, чтобы заказать приглашения. Оттуда вернулись на ленч в кают-компанию.

Незадолго до этого у нас появился новый офицер – лейтенант Кук. Выслушав наши предложения, он от удивления разинул рот и не сразу вспомнил, что его надо закрыть. Должно быть, он решил, что по ошибке попал на корабль его величества «Дурдом» и теперь лихорадочно соображал, как отсюда выбраться.