Сергей Кольцов - Тихая разведка

— Мое появление в незнакомом городке — само по себе риск.

— У вас завидный характер. Настойчивость! Возможно, в чем-то вы и правы. Возьмите вот это. — Желтухин извлек из бокового кармана форменного кителя плоский восьмизарядный пистолет «браунинг». — И запасную обойму, — добавил он.

— Не задерживайтесь, — как-то по-домашнему сказала Коврова. — Буду ждать…

— Опасайтесь не только кого-либо из полицаев. Берегитесь офицеров гестапо и контрразведки. Я говорю это потому, что вы очень похожи на одну особу, прибывшую из Берлина в штаб группы «Метеор». Эта женщина — штурмбанфюрер СС Штальберг. Имеет широкие полномочия, является как бы шефом таких служб, как гестапо и контрразведка.

— Хорошо. Спасибо. Я это учту.

— Итак, до встречи, — сказал Желтухин.

Коврова ждала Желтухина до полудня. В комнате монотонно отстукивали ходики. Бесплодное ожидание постепенно перерастало в тревогу. Изредка, чуть смещая в сторону плотную шторку окна, она видела человека, который казался ей явно подозрительным. Он был в тонком парусиновом плаще с капюшоном и то появлялся на тротуарчике, то исчезал за калиткой стоящего напротив домика, предварительно осмотревшись по сторонам. Черты его лица смазывались расстоянием, и Коврова определила только одно: подозрительный незнакомец был молод.

Она отходила от окна в глубину комнаты, потом незаметным движением отодвигала край шторы. В какой-то момент ей показалось, что человек этот стал нервничать. Поглядывая на окно и явно не видя Коврову, он делал загадочные движения пальцами, словно указывая ей путь на улицу. Она наконец поняла, что это обращено именно к ней. «Постараюсь выделить вам в помощь надежного человека», — вспомнились слова Желтухина. Может быть, явка провалена, и с минуты на минуту нагрянут немцы, а Пантелей Акимович не имеет возможности чем-то помочь?.. Если она правильно поняла этого человека, то нужно уходить отсюда немедленно.

Больше раздумывать было нельзя. Коврова сунула браунинг в потайной карманчик, вшитый в подкладку куртки с левой стороны, под мышкой, закрыла за собой дверь, положила ключ под лежавший на полу веранды войлочный коврик и, осмотревшись по сторонам, вышла на улицу.

Стоял погожий сентябрьский день. Прохожих было немного. Она с некоторым удовлетворением отметила, что ничем резко не выделяется среди окружающих и ничего вокруг не предвещает внезапной беды. Тем не менее ее не покидала осторожность, постоянное ожидание какой-либо скрытой опасности. По пути встречались немецкие офицеры. Прошел жандармский патруль. На одном из перекрестков стояла группа полицаев с грязно-белыми повязками на левых рукавах немецких солдатских френчей. Один из них — с губастым, нагловатым лицом — окинул Коврову с ног до головы и сказал что-то стоявшим рядом с ним, компания расхохоталась. Наташа быстро перешла на другую сторону улочки.

По проезжей части разъезжали мотоциклисты. Во главе с двумя офицерами проследовала небольшая колонна солдат. Знаки воинских различий на примятой униформе говорили о их принадлежности к разным родам войск, и можно было предположить, что эти люди прибыли из лечебных учреждений, направляясь на сборный пункт. Изредка проезжали крытые брезентом автомашины. Общая обстановка выглядела как бы безмятежной и мирной.

Коврова боковым зрением заметила шедшего по противоположной стороне улицы уже знакомого ей человека. Плащ его был застегнут на две нижние пуговицы и бугрился на груди небольшими складками. Капюшон, откинутый за спину, давал возможность рассмотреть странного сопровождающего с резкими чертами лица, шапкой густых темно-русых волос. Время от времени он приподнимал широкую ладонь, приглаживая шевелюру. Человек ничем не выделялся среди встречавшихся на улице мужчин. Наташа почувствовала на себе его внимательный, ничего не упускающий взгляд. При этом он чуть взмахнул рукой и сразу же юркнул в первый попавшийся переулок.

Впереди и мимо нее заторопились и заспешили прохожие. Коврова оглянулась. К перекрестку подъехали две автомашины, из них высыпали солдаты, мгновенно образуя плотную цепочку поперек улицы. Началась повальная проверка документов.

— Облава! Облава! — неслось среди прохожих.

Улица быстро пустела. Коврова тоже юркнула в переулок за молодым человеком с откинутым капюшоном. Она пересекла улицу, перебежала через захламленный двор разрушенного дома, вышла в маленький сквер и неожиданно для себя лицом к лицу столкнулась с патрульными солдатами.

— Хальт! Хенде хох! — прохрипел простуженным голосом один из них, угрожающе приподняв ствол «шмайссера».

— Документы! Живо! — грубо потребовал подошедший офицер. — Куда следуете? — говорил он по-русски с легким акцентом.

Наташа, стараясь сдержать волнение, неторопливо достала связанный по краям носовой платок.

— Господин офицер требует документы? Вот мой аусвайс. Пожалуйста! — Коврова кокетливо улыбнулась.

Белобрысый гестаповец посмотрел на нее в упор своими желтыми, кошачьими глазами:

— Документы у вас в порядке, — он нарочно, словно испытывая стоящую перед ним женщину, сделал паузу и закончил фразу, будто выстрелил, — это на первый взгляд. На какой улице живет фрау? На улице Суворова? Я немножко знаю историю этого русского полководца. Очень жаль, но придется отвести вас в комендатуру.

— Мне, собственно, все равно… — чувствуя, как в груди часто заколотилось сердце, дрогнувшим голосом отозвалась Коврова.

Она шла в сопровождении трех вооруженных немцев и думала, почему попалась именно она. «Не арестовывают же на улицах всех подряд? Неужели это конец? Дура… какая же я дура! Ведь стоило только при выходе со двора осмотреться по сторонам… — лихорадочно оценивала она свое положение, внимательно изучая при этом пустынную улицу. — Где же ты, неотступно следовавший за мной человек в плаще?»

И в этот момент на противоположной стороне улицы показался человек. У него был вид беспечного прогуливающегося слегка подвыпившего молодого полицая, который за особые заслуги перед германскими властями находился вне всяких подозрений. На перекрестке он сошел с тротуара на проезжую часть и коснулся пальцами верхней пуговицы плаща. В это время гестаповцы, ведя впереди себя разведчицу, подходили к разрушенному двухэтажному дому с колоннами. Парадный вход, загроможденный красным битым кирпичом, был всего в нескольких шагах. «Сейчас или никогда!» — решила Коврова. Она метнулась к входу, ожидая выстрела в спину. Но выстрел грохнул запоздало, и разрывная пуля лишь сорвала над ее головой штукатурку. Торопливый стук сапог прервала короткая автоматная очередь. Первым упал окликнувший ее солдат, он будто споткнулся на пыльных ступенях лестницы, а тело лейтенанта, ударом пули отброшенное назад, распласталось на тротуаре. Третий немец, не выпуская из рук автомата, смертельно раненный, сделав несколько надломленных шагов, мешком рухнул на мостовую и забился в судорогах. Потом наступила тишина. Молодой человек мгновенно оказался рядом с Ковровой: