Николай Тимофеев - Трагедия казачества. Война и судьбы-4

ПРОТОПОПОВ-МЕДЕР: По-видимому, свидетель Чегодаев что-то забыл и настаивает неправильно. Я в то время носил форму кадрового немецкого лейтенанта.

НА ВОПРОСЫ ПРЕДСЕДАТЕЛЬСТВУЮЩЕГО СВИДЕТЕЛЬ ЧЕГОДАЕВ-САКОНСКИЙ ОТВЕТИЛ:

Я был эмигрантом. Эмигранты к Протопопову относились плохо. К формированию сотни «самостийных казаков» эмигранты тоже относились недоброжелательно. О том, что Протопопов немец и немецкого подданства, я узнал в 1945 году, будучи в 525-м лагере для военнопленных. О том, что Протопопов немец, я не знал. Знаком я с ним с 1941 года. В 1941 году немцем он себя не называл. По своему бывшему положению национальность Протопопова я бы знал. Войска, которые формировал Протопопов, частично несли охранную службу, а частично вели борьбу против хорватских партизан. Единица казачьего формирования тогда еще была небоеспособной, за исключением войск генерала Паннвица, которые вели борьбу против партизан Хорватии.

О том, что Протопопов служил в 5-м запасном полку, я точно не знал, возможно, он только был к нему прикомандирован. Я служил в 5-м запасном немецком полку с 25 ноября 1944 года, но, может быть, Протопопов служил в нем ранее, в чем я сомневаюсь. Политических убеждений его я не знал, он со мной ими не делился.

ПРОТОПОПОВ-МЕДЕР: Показания свидетеля Чегодаева-Саконского я не подтверждаю, так как он показал неправильно».

Далее суд перешел к допросу свидетеля Коцовского.

«Я, Коцовский Михаил Иванович, 1891 года рождения, образование среднее, беспартийный, бывший полковник царской армии, эмигрант с 1920 года, служил в немецкой армии в чине лейтенанта, русский, подсудимого Протопопова знаю давно, взаимоотношения с ним нормальные.

ПРОТОПОПОВ-МЕДЕР: Взаимоотношения со свидетелем Коцовским нормальные.

КОЦОВСКИЙ: Я Протопопова знаю с 1930 г. по совместному проживанию в городе Новый Сад (Югославия).

Он там работал помощником начальника секции по постройке железной дороги. На квартирах друг у друга мы не были, а в наших эмигрантских кругах он считался русским. Познакомился я с Протопоповым в моем учреждении. В наших эмигрантских кругах Протопопов иногда вращался. При разговоре с ним он мне говорил, что в городе Субботице он работал на эмигрантов. Позже я с ним встречался в Сербии (Белград), так как я был мобилизован в русскую охранную дружину и служил там командиром роты. Протопопов там служил командиром конского запаса, в чине капитана (точно не помню).

НА ВОПРОСЫ ПРЕДСЕДАТЕЛЬСТВУЮЩЕГО СВИДЕТЕЛЬ КОЦОВСКИЙ ОТВЕТИЛ:

При формировании немцами русского охранного корпуса и казачьих войск Протопопов называл себя казаком. После должности командира конского запаса Протопопов был интендантом в чине майора. После этой встречи я не встречался с Протопоповым до 1943 года, так как был переведен в Лозницу на охрану рудника и встретился там с Протопоповым, который прибыл с сотней «самостийных казаков» в местечко Дубовье, где обучал их. С эмигрантами Протопопов встречался, но они к нему почему-то относились недружелюбно. Службу Протопопов нес хорошо, но почему-то в 1943 году его сняли с должности командира сотни «самостийных казаков» якобы за то, что он поругался с командиром батальона. За этот поступок он привлекался к суду чести. Также я слышал, что венгерским военно-полевым судом он был приговорен к смертной казни за взрыв мостов через Дунай при оккупации венграми Югославии. О том, что Протопопова разыскивают венгерские власти, я знал, но не знал причин. Задачи «самостийных казаков» я не знал. Но такое название «самостийные» они носили до войны. Поэтому их цель была отделиться в самостоятельное государство, но каким путем, я не могу знать. Кажется, как я слышал от солдат, путем вооруженной борьбы с властями в Советском Союзе. О том, что Протопопов называл «самостийных казаков» изменниками родины, я не слышал. О том, что Протопопов патриотически отзывался о Советском Союзе, я не слышал. Из местечка Дубовье Протопопов был отозван в штаб корпуса в Белград в конце 1943 года и работал там при штабе. После этого я слышал от Протопопова, что он поехал по железной дороге, куда — я точно не знаю. Поезд попал на мину, при крушении Протопопову ударило чемоданом по голове, после чего он якобы был признан невменяемым и находился на излечении в лазарете. В конце 1944 года я был направлен в распоряжение генерала Доманова в Северную Италию, где 26 апреля встретился с Протопоповым, который мне сказал, что он находится при офицерском резерве генерала Доманова и работает инструктором строевой подготовки офицерского состава. Там мы находились до капитуляции Германии, а после были переброшены в город Лиенц. Я не знаю, какие были взаимоотношения у Протопопова с «самостийными казаками». Генерала Шкуро я знаю, но разговаривать с ним мне не приходилось. За весь период знакомства с Протопоповым я не знал, что он подвергался преследованиям со стороны немецких властей. О том, что Протопопов вел подрывную работу против немецких войск, я не знал. В стане генерала Доманова я встретил Протопопова в чине майора немецких войск. Мне не известно, что русские охранные войска стали немецкими кадровыми войсками, а из слов Протопопова я узнал, что он майор кадровой немецкой армии.

ПРОТОПОПОВ-МЕДЕР: Я не подтверждаю показания свидетеля Коцовского в том, что я якобы формировал сотню «самостийных казаков», ее формировал полковник Недбаевский, а мне потом поручили ею командовать.

КОЦОВСКИИ: Я припоминаю, что Протопопов был судим якобы за оскорбление генерала Доманова, но какое его было наказание, я не знаю, и еще, кажется, был судим за отпуск двух партизан».

Суд перешел к допросу свидетеля Миролюбова [37] Этот свидетель не фигурировал ни в списке, поданном в ходатайстве А. М. Протопопова, ни в определении трибунала, заседавшего 4-го августа 1947 г. Более того, после дачи показаний свидетель Миролюбов не был удален из зала суда. Его оставили в качестве «эксперта», используемого трибуналом в ходе заседания для подтверждения или опровержения фактов, излагаемых другими свидетелями. (М.П.) :

«Я, Миролюбов Владимир Александрович, 1922 года рождения, с незаконченным высшим образованием, беспартийный, по специальности артист, служил в немецкой армии с 13 сентября 1941 года по 28 мая 1945 года, в настоящее время военнопленный и содержусь в 9-м лагерном отделении 525-го лагеря. У немцев я имел чин лейтенанта, должность моя — адъютант генерала Полякова в Главном управлении казачьих войск. Протопопова знаю с ноября 1942 г., взаимоотношения с ним нормальные.

ПРОТОПОПОВ-МЕДЕР: Взаимоотношения со свидетелем Миролюбовым у меня нормальные.

МИРОЛЮБОВ: Отец мой был инженер, в 1916 году он окончил школу прапорщиков в Тифлисе, а в 1919 году эмигрировал через Турцию в Югославию. Я знаю Протопопова, как Протопопова, но не как Медера, с ноября 1942 года, по приезде в штаб русской охранной группы (так назывался корпус). Протопопов в то время был командиром сотни «самостийных казаков», До 1942 года этот корпус нес только охранную службу, а после этого стал принимать боевые действия с хорватскими партизанами и югославскими формированиями Данчича и Драже Михайловича.