Николай Наумов - На рубежах Среднерусья

В авиации тоже идут существенные преобразования. Начато производство новых истребителей Лa-5 ФН, Як-3. У них на сорок процентов увеличена скорость, и они теперь способны успешно бороться с «Мессершмиттами-109» и «Фоками ФВ-190». Поэтому наземные войска будут более надежно прикрываться от ударов с воздуха.

Сталин прервал перечисление успехов промышленности в производстве вооружения, в которых видел и свою немалую, если не решающую, заслугу. Но он отдавал себе отчет, что количество не всегда переходит в необходимое качество. Качество могут дать люди, овладевшие новой техникой и новыми формами организации войск. Вот в этом возможны, и вероятны, провалы. Командир бригады, посаженный на дивизию, еще как-то может справиться с ней. А вот комдив с корпусом — через какое-то время, через полгода или год. Комкору, получившему в управление армию, наверное, потребуется времени еще больше. А летняя кампания, самое позднее, может начаться во второй половине июня. Значит, их промахи, ошибки, поражения неизбежны. Поэтому… рубить за них сплеча надо с определенной долей осмотрительности и терпения. Еще раз приказ, подобный № 227, издавать лишь в крайних, отчаянных обстоятельствах. Все внимание уделить непрерывному и глубоко продуманному управлению, щадя в нем тех, войска которых отступили, сдали какие-то позиции. Главное — не допустить прорыва танковых корпусов и армий в оперативную глубину и в конечном итоге — третьего провала летней кампании. Надо найти оперативно-стратегические решения, которые бы свели на нет преимущество германских танковых армад. Новое поражение может лишить народ веры в победу, а значит… и в него, Верховного Главнокомандующего.

Сталину вспомнилась фраза из выступления Гитлера, произнесенная на совещании в верхах, которую в разных вариантах повторяли радио и газеты: вам предстоит совершить сражение мирового значения, исходом которого решится судьба Германии. В этой фразе, конечно, есть элемент запугивания немцев, но в то же время призыв: надо, во что бы то ни стало, победить Россию — в этом ключ победы во Второй мировой.

С другой стороны, немецкие генералы умеют считать и сопоставлять, хотя уже дважды просчитались. Вероятно, германским экономистам удалось в какой-то мере вовлечь в военное пространство промышленность Западной Европы, что и позволило им за короткий срок восстановить свои танковые войска и начать переброску их на Восток, если военные задумали в мае предпринять крупное наступление.

Раздумья привели Сталина к решению еще раз обсудить с военными стратегическую обстановку и выработать безошибочное решение. Этим совещанием он не намеревался ответственность за исход летней кампании возложить на военных, поскольку знал: в третий раз народ не поверит, что в новом поражении он безгрешен. За безверием последует проклятие. Оценки историков но сравнению с ним — комариные укусы.

Приглашение на совещание Василевский получил не как обычно, через секретаря, а от самого Верховного. Сегодня Сталин попросил его подъехать в Кремль несколько раньше начала заседания Ставки. Значит, намеревается сообщить что-то из того, что должно обсуждаться в его кабинете. Скорее всего, начнут или не начнут немцы наступление в ближайшие дни.

Едва Василевский сел в кресло, Верховный спросил:

— Что нового добыла военная разведка о намерениях германцев?

— Из-за фронта поступают крайне противоречивые данные. Анализ их позволяет сказать, что благоразумные генералы добились у Гитлера согласия начать наступление несколько позже, полагая, что сокращение летнего времени до двух месяцев сделает попадание еще в один стратегический тупик с последующим разгромом ряда армий вермахта на Восточном фронте, как это произошло под Москвой и Сталинградом, и Гитлер окончательно склонился к оборонительной стратегии.

— С Жуковым вы разговаривали?

— Да, вчера поздней ночью.

— Каково же мнение его после поездки по центральным фронтам?

— Наступление, особенно в начале июня, исключать нельзя, но «Центр» и «Юг» смогут в нем добиться лишь тактических результатов. Обе группировки не располагают еще достаточными резервами, чтобы развить тактический прорыв в оперативный и у Курска замкнуть кольцо окружения. Это и вынудит их к отсрочке начала летней кампании.

— Но и для нас урезанное лето — все равно, что обрезанные по колено штаны.

— При серьезном нанесении урона противнику в ходе ведения оборонительной операции и при продвижении к Днепру у нас может появиться возможность до минимума сократить паузу между летней и осенней кампаниями.

Верховный закурил и прошелся по кабинету.

— И все же меня беспокоит устойчивость нашей обороны. Даже сужение горловины Курского выступа может поставить под сомнение те наметки на летнюю кампанию, к которым мы пришли.

— Исключать вклинение ударных группировок врага нельзя, однако сейчас мы имеем немало возможностей, чтобы остановить группировки врага на дальних подступах к Курску.

— За счет чего?

— Из северного и южного крыльев стратегического фронта в район Курской дуги мы можем перебросить до двадцати артиллерийских противотанковых и десять — двенадцать отдельных танковых и самоходно-артиллерийских полков. Они позволят довести плотность противотанковой обороны до двадцати — двадцати пяти стволов на километр вероятного участка прорыва. С противотанковыми средствами фронтов она поднимется еще на одну треть. Все это позволит нам уравнять соотношение танков врага с нашими противотанковыми средствами.

Василевский приостановил свой ответ, чтобы Верховный поверил в надежность предпринимаемых мер, но Сталин в раздумье молчал. Сколько уже раз соотношением сил военачальники доказывали ему, что прорыв войск противника на том или ином направлении будет предотвращен, а враг отбрасывал наши войска все дальше и дальше.

Василевский привел еще один, броневой довод: на каждом вероятном направлении удара врага будет стоять по танковой армии. Правда, боевая численность их еще не восстановлена, но все же они в состоянии создать стойкие противотанковые рубежи.

Выслушав доводы начальника Генштаба, Верховный прошел к дальнему окну кабинета. Постоял у него и, чтобы избавиться от последних сомнений, спросил:

— Впечатления Жукова о поездках по фронтам?

— Войска настроены наступать, но Георгий Константинович нацелил командующих усиливать оборону, хотя весомых признаков подготовки неприятеля к наступлению пока не вскрыто.

— Задача на летнюю кампанию у него не изменилась?

— Нет, товарищ Сталин. — И дословно процитировал Жукова: если Ставка начнет летнюю кампанию обороной, в сентябре оба берега Днепра будут нашими.