Николай Наумов - На рубежах Среднерусья

Чтобы сокрушить два наших мощных фронта, Западный и Калининский, предварительно надо их окружить или лишить путей подвоза. Однако наступление в обход Москвы с севера и северо-востока для немцев бесперспективно. Местность там на шестьдесят-девяносто процентов покрыта лесами, изобилует реками и во многих местах заболочена. Все это лишает вермахт возможности использования крупных танковых группировок, а наступление пехотных дивизий без непосредственной поддержки танков проходило, и будет проходить, очень медленно, что неизбежно приведет к крупным потерям. В этом немцы убедились в ноябре и декабре сорок первого. К сказанному можно добавить и то, что на этом направлении обороняются два наших фронта, обладающие высокой оперативно-стратегической и психологической устойчивостью.

Далее. К вопросу о материально-боевых возможностях вермахта.

Общие потери германской и союзной армий на Восточном фронте, по подсчетам Генерального штаба, составили около сорока — сорока пяти дивизий, или сорок процентов от их общей численности. Это по состоянию на девятнадцатое ноября прошлого года. Потери личного состава убитыми и пленными достигли миллиона трехсот тысяч. Чтобы стабилизировать стратегический фронт обороны Восточного фронта, ему было передано около тридцати пяти дивизий. Потери в танках, по предварительным подсчетам, достигли около шестидесяти процентов. Восполнение столь огромных потерь на Восточном фронте осложняется еще и тем, что с него убывают румынские, итальянские и венгерские армии. В наказание за предательство союзников германское руководство отказало остаткам итальянских дивизий предоставить железнодорожные эшелоны, и им придется добираться до Италии пешком. Это около тысячи километров. Венгерские дивизии отведены поближе к своим границам. На них возложена задача борьбы с нашими партизанами и охрана коммуникаций. От румынских соединений, попавших под наши удары, также остались лишь остатки. Их отводят на румынскую территорию для восстановления боеспособности.

Антонов перешел к вывешенным таблицам, помедлил, чтобы Сталин и Жуков присмотрелись к ним, и только тогда продолжил:

— Несмотря на все усиливающиеся бомбардировки германских городов и предприятий англо-американцами, уровень производства военной техники в Германии продолжает расти. Чтобы удвоить военное производство, германское руководство переходит к ведению тотальной войны. Принципы этой войны были сформулированы еще Людендорфом. Рабочая сила с гражданских предприятий переводится в военные. К работе на военных заводах привлекаются старики и женщины до сорока пяти лет, военнопленные, в том числе и наши.

В военном производстве упор делается на выпуск танков, особенно тяжелых. По некоторым данным, к началу летней кампании германское руководство намерено довести танковый парк до пяти тысяч, из них три четверти будут выделены Восточному фронту. Число тяжелых машин составит не менее тысячи. По крепости брони они превосходят наши тридцатьчетверки в разы, на них поставлены пушки с прямым выстрелом в тысячу метров и усовершенствованный прицел. По оценке наших специалистов тяжелые танки, захваченные под Ленинградом и к югу от Сталинграда, по качеству превосходят наши в два-три раза, что ставит перед нами задачу: изыскать методы борьбы с ними.

Антонов приостановил изложение доклада и взглянул на Верховного тем, казалось, беспристрастным взором, который сказал бы ему: все, что высказано — плод не его личных знаний и оценок, а главным образом Василевского и тех, кто привлекался для подготовки справочных материалов и отработки карт. Успел увидеть лишь одно: соотношение качества танков вызвал у Сталина беспокойство. Подтверждалось это и тем, что он попросил секретаря связать его с Малышевым — наркомом танковой промышленности: «Передайте ему, что я у себя и жду сведений о производстве танков и „САУ“, вооруженных дальнобойными стволами».

Антонов продолжил доклад:

— По оценке Генерального штаба, тяжелые немецкие танки и «САУ» могут явиться той весомой гирей, которая склонит германское руководство к решительному наступлению.

Какую же цель может преследовать немецкое руководство в третьей летней кампании?

Мнение Генерального штаба таково: в пределах Средне-Русской возвышенности нанести нашим вооруженным силам такое поражение, которое лишило бы их способности вести наступательные действия и осуществить контрнаступление, сравнимое с московским и сталинградским, развить контрнаступление в общее наступление. Наше ослабление, рассчитывает германский генштаб, склонит англо-американцев к отказу нам в серьезной военно-технической помощи. Это минимум. Максимум — вынудит нас к перемирию. А это уже развал антигитлеровской коалиции. При таком исходе теперешней летней кампании немцы разделаются с англо-американцами так же, как с англо-французами в сороковом. Конечный итог — принуждение англо-американцев к мирному договору с сохранением в Европе всех германских завоеваний.

Такие проекты не лишены оснований. Роммель одним своим корпусом гонял 8-ю английскую армию по всему северному берегу Африки вплоть до

египетской границы. Стратегическая пассивность и боязнь немецких ударов видится также в намерении англо-американцев начать крупное десантирование не в районе Ла-Манша, а на Сицилии. От пассивности и боязни недалеко и до оставления важных театров военных действий. Решительным разгромом десантных англо-американских сил немцы намереваются отбить охоту у англичан идти за Ла-Манш с целью освобождения народов Европы от фашизма.

Какие-либо конкретные военно-политические цели перед войсками Восточного фронта, судя по их положению и передвижению, еще не определены. В центре стратегического фронта войска закрепляют достигнутые рубежи, часть отводятся в резерв и на пополнение.

Как показывает анализ статей в печати, скудных данных агентурной разведки и радиопередач, в среде политиков и военных еще не достигнуто единство взглядов на цели предстоящей кампании и способы их достижения. Одни убедительно доказывают, что войну на востоке выиграть уже невозможно и потому летнюю кампанию целесообразно вести методами стратегической обороны, чтобы измотать наши силы, и только затем, при благоприятных обстоятельствах, осуществить мощное контрнаступление. Генералы, успешно проведшие весеннее контрнаступление, особенно Манштейн, наоборот, утверждают: летнюю кампанию необходимо начать в мае, чтобы не позволить русским восстановить свои армии, понесшие крупные потери в ходе мартовского контрнаступления. К тому же на новых рубежах русские не успеют создать прочную и глубокую оборону.