Евгений Кукаркин - 37-й пост

— Нам давно надо было уйти со всех дорог и убраться домой…, - заметил сержант.

— Что же мы охраняли? — глупо удивляется Коцюбинский.

— Шоссе на Кабул…

Дорога опять петляет по горам. Вдруг как то пропали машины, телеги и пешие. Как будь то всех афганцев сразу предупредили, что мы едем и что то будет… Неожиданно впереди танк останавливается, с него соскакивают солдаты и тут же в наушниках раздается голос Кострова.

— Первый, передают с разведочного БТР, там на вершине непонятное движение.

— Мы подъедем…

Как только БТР останавливается у танка, солдаты по привычки лихо спрыгивают с брони. Даже врачиха, выпрыгнула как коза, оказавшись у больших колес машины.

— Вытащите раненых из БТР, машину вперед. Лейтенант Петров, идите к разведчику, ведите разведку.

Бронетранспортер пошел по шоссе к перевалу. Мы терпеливо ждем.

— Говорил я, что начнется, — говорит Джафаров.

— Заткнись.

Тихо так, что слышно как перегревшаяся вода булькает в системе охлаждения танка.

— Первый, здесь завал и никого нет, — слышится в наушниках голос Петрова, — подкиньте танк.

— Затащите раненых на броню, поехали.

На перевале на дорогу наброшены и выворочены несколько огромных камни.

— Смотрите вокруг внимательно. Расчищайте проход.

Большим тросом танк оттаскивает камни, создавая проход.

— Это нам первый звонок, — говорит Петров, подойдя ко мне.

— Плохо. Время против нас.

— Видно впереди нам что то готовят. Я в плен то попал на дороге… Точно в такой ситуации… Шел на БТРе первым, а они сделали обвал на дороге. Всех, кто был сверху на броне, сразу в лепешку. Я тогда внутри машины, вместе с водителем находился, сидел на радиостанции. Больше двух суток находились в завале, откопали уже духи…

— Что же наши, разве не знали, не могли помочь?

— Наших разгромили. Всю колонну по частям засыпали и каждую часть добивали. Потом прибыли вертолетчики, сняли кого могли и ушли.

Самый большой камень свернули в сторону, расчистив узкий проход. В БТР затащили раненых, мы полезли на верх, на броню. Я махнул рукой Кострову, высунувшемуся из люка танка. Колонна поехала дальше.

— Теперь держись, ребята, — это опять Джафаров.

Кажется мы никогда так внимательно не следили за горами, как сейчас. У всех нервы на пределе.

— Лучше на родном посту сидеть под снарядами, чем так дрожать под невидимым прицелом, — замечает Коцюбинский.

— А ты свои шаровары повесь на штык, сразу все духи перед дорогой исчезнут, — бросает ему реплику сержант.

— Катись, колбаской…

Проползаем новую деревню. На этот раз все вымерло, никого не видно.

— Не ушли, по домам сидят, — бросает бывший пленник.

— Почему так думаете?

— Когда уходят или прячутся в горах, так с собаками. А здесь все собаки на улице.

Действительно, несколько собак непонятной породы облаивали нашу колонну.

— Бросить танки и рвануть бы побыстрей, — замечает Коцюбинский.

— Когда духи выставят пушки, будешь мечтать о танках, — опять ему отвечает Джафаров.

Уже ни у кого нет сомнения, что маджохеды могут применить пушки, танки и всевозможную технику. Поэтому все опять замолчали. Мы ползем за ведущим танком и нашим разведчиком. Проехали деревню.

— Товарищ старший лейтенант, когда остановка, — спрашивает один из легко раненных.

— Дуй прямо с машины, — советует сержант, который догадался в чем дело.

— А как же…, - он вопросительно смотрит на Ковалеву.

— Дурак, доктор уже все повидала и нашего брата насквозь изучила. У тебя же к тому же не на что смотреть…

— Прекрати, Джафаров, — пытается остановить его Ковалева. — Я отвернулась, мне не до вас.

Под хихиканье солдат, раненый прямо с брони делает на дорогу свои дела.

Я очень напряжен. Не спроста пропали на шоссе жители, попытка задержать колонну означает одно, где то обязательно встретимся с духами.

— Кто хочет пожрать? — это Коцюбинский.

Он демонстративно вытаскивает из мешка банку тушенки и вспарывает ее ножом, потом поддевает острием куски мяса и начинает жевать. Я замечаю, что не смотря на наигранность, его глаза все же шарят по дороге и горам.

— Ну духи берегитесь, — язвит Джафаров, — сам Коцюба заряжается, готовиться менять новые штаны.

— Джафаров, ты мне надоел.

— Ешь, ешь, салага. Это я не я тебе надоел, это тебе подлая мыслишка надоела, а вдруг, зараза, пальнет вон из-за того камня.

И тут банка вылетает из рук Коцюбинского на шоссе.

— Стой, — ору я. — С машины.

Солдаты попрыгали с еще не остановившегося БТР. Мне пришлось рвануть врачиху и мы вместе катимся с брони на мелькающую дорогу. Слышен грохот впереди и сейчас же барабанная дробь сотрясла бронь нашей машины. Мы лежим у камней. Я зажал Ковалеву к выемке дороги и пытаюсь оглядеться. Впереди дымит танк, но по интенсивной стрельбе ясно, что кто то из экипажа жив. Разведочного БТР не видно, видно его пропустили вперед, а врезали по нам… Наш БТР прижался к левой стороне дороге и стрелок башни ввязался в перестрелку. Солдаты разбросаны по дороге сзади. Кое кто постреливает из автомата. Но вот у обочины замечаю неподвижное тело. Сзади колонна стоит и тоже отстреливается.

— Ты как? — поворачиваюсь к Ковалевой.

— У меня колени…

— Лежи тихо.

Я перебежкой пересекаю шоссе и оказываюсь за корпусом бронетранспортера. Здесь так же лейтенант Петров.

— Хреново дело, командир. Духи опоясали почти трехсот метровый участок подъема.

— В противоположной стороне никого нет?

— Нет.

— Эй, — стучу по броне, открой дверь.

Испуганный радист открывает двери.

— Передай заднему танку, пусть шпарит по гряде, как только мы переедем на другую сторону дороги. Шофер, ползи осторожно вниз и прикрой врачиху, потом возвращайся на эту сторону.

БТР пятится назад и корпусом прикрывает Ковалеву. Я за шиворот тащу ее из лунки.

— Уходим, сейчас на это место посыпятся камни. Лезь в машину.

— Я не полезу туда, с испугом говорит она.

— Тогда перебегай вместе с машиной.

БТР медленно переезжает на другую сторону дороги, я почти тащу Ковалеву на себе, прикрываясь его броней. И тут же грохот о броню усилился, мы отстреливаемся из автоматов и вдруг раздается противный свист и с грохотом на дорогу падают камни. Стрельба сразу прекратилась. Еще один взрыв на гребне, мы сваливаемся к колесам БТР. На нас сверху сыпятся камни и песок. Пыль медленно садится и тут мы видим, как по гребню кое где мелькают маджохеды, Еще один разрыв на гребне, впереди машины вместе с камнями на шоссе скатывается маленький человек. Он пытается встать и тут же падает обратно. Вспыхнула стрельба сзади нас, лопнула граната и вдруг все стихло. Лейтенант Петров подходит к лежащему маленькому человечку, тот отрывает голову и они смотрят друг на друга. Петров поднимает автомат и с выстрелом тело подбрасывает. Я подхожу к нему. В лоб убит мальчик.