Григорий Покровский - Развал

— Да, что дивизия — оружия на восемь формирований таких, как она. Можно армию вооружить на шестьдесят тысяч штыков. Отделили Ингушетию от Чечни, стало быть, на чём-то сошлись и сговорились. Но, как я понимаю, не согласилась третья сторона, так как Чечня такая же нищета, как и вся Россия. Вероятней всего — это деньги арабских шейхов. Они рассчитывали на большую территорию и деньги непременно востребуют.

— Ты думаешь, покушение на Соснина устроят?

— На кой хрен им Соснин? Что с него взять — анализы? Так там, кроме водки в моче ничего нет. Кавказ потребуют, и не горы, а там, где нефть. А у нас свои красавцы с колен поднялись, допёрли, что нефть — это наш Клондайк. Чует моё сердце, задерутся они с арабами за кавказскую нефть. Только вот беда в том, что свои отношения они будут выяснять с помощью русского мужика. И литься будет русская да чеченская кровь. И еще одно подтверждение — вояж этой дамочки. Старостина ведает партийными деньгами демократов и во время выборов развозила деньги по городам. Так что, Вася, голосовали не люди, а деньги. Господа демократы не стеснялись в выборе средств, чтобы достичь своей цели. Подумай сам, откуда у них могли появиться деньги? У них, что золотые прииски были, или нефть за рубеж продавали.

— Ничего придет и им конец, слишком резко и резво они взялись, — сказал Бурцев.

— Оно то, так, только вот солдат причём. Демократы доллары в коробках из-под ксероксов таскают туда-сюда, а ребята за эти доллары будут кровью расплачиваться.

— А чего Руцкович в мятежниках оказался, он же с президентом шёл?

— Мальчишка, власти захотел, должности вице-президента ему показалось мало. Я после Афганистана в академии ГШ учился, имел честь быть в одной группе с этим «пацаном». Как-то помню, перед лекцией он встал, потягиваясь, и на всю аудиторию произнес: «Сегодня Нюрка хорошей колбаски за чеки купила». Народ на него смотрит не то со злобой, не то с завистью. Нас в группе, афганцев, у кого чеки были двое — он да я. Голытьба, хоть и в больших погонах. В то время в Москве не то, что с колбасой, с хлебом напряженка была: на талоны переходили, а он — «колбаски за чеки купила». Подразнить, что ли хотел. Одним словом недалёкий человек. Как он попал к Соснину, не понимаю?

— Вадим, если бы даже и талонов не было, то на зарплату полковника всей семьёй в Москве не разгуляешься. Я таксистом был, больше зарабатывал и то в натяг жил. Я когда в Германии был, ко мне сразу после объединения Германии приезжал командир полка армии ФРГ. Знаешь, какая у него зарплата? Двенадцать тысяч марок. Когда я ему сказал, что у меня полторы, он не поверил — говорит, что у него солдат больше получает. А я свои полторы за счастье считал. В Германии ни газа, ни нефти нет, а люди живут в достатке.

— Может, поэтому и в достатке, что их нет. Научились зарабатывать все

и власти от этого выгода. Чем лучше все работают, тем больше власть получает. А у нас газ и нефть, избранные из земли сосут. И чем меньше в этом государстве людей, тем для власти выгодней, меньше делиться придётся. Для них самый оптимальный вариант: немного людей, чтобы нефть качали, и армия, чтобы их охраняла. Вот это бы было самое то. Чем меньше народу, тем больше кислороду. Меньше надо отстёгивать долларов на прокорм этой оравы. Этим-то и рознятся сырьевые государства от экономически развитых. Нефть и газ — это наша беда. Она развращает власть. В верхних эшелонах вертятся большие деньги, а заниматься экономикой по-настоящему никто не хочет.

— Руцкович кричал с трибуны о чемоданах с компроматом. Это правда?

— Чего ты, Вася, прицепился к этому мальчишке? Кто ему документы даст. Ты о чём? И почему у нас так, если глупый человек, он непременно люб нашему народу? Я понимаю, что их немного, но почему-то Господь расставляет так, что они встречаются на каждом шагу.

— Это тоска по детству — засмеялся Василий. — В любимых сказках Иванушка дурачок всегда был самым любимым героем.

— Лично я видел один такой документ. Американцы прислали список владельцев миллиардных счетов в иностранных банках. ЦРУ выбрали самых воротил. Тридцать две высокопоставленные особы, в том числе и наш премьер-министр. Ну и что, кому они прислали? Ворам же и прислали, а шумиху подымают вокруг золота КПСС. И нечего было финансисту Компартии из окна падать из-за каких-то сотен тысяч долларов. Тут ребята миллиардами воруют. И суицид над собой не совершают. В «Собачьем сердце», за стеной у профессора Преображенского певуны пели: «За нами другие приходят». Так эти другие уже пришли. Да такие, что тем певунам и не снилось.

Уже несколько недель Бурцев жил у Никольцева. Руководил охраной, выполнял мелкие поручения. Периодически заезжал в милицию. Тряс перед начальником корочками помощника депутата, но тот безнадёжно разводил руками — машина исчезла бесследно. Бурцев ездил на личной машине Никольцева. Как-то перед самым Новым годом Никольцев сказал:

— Надо бы подготовиться, Вася, могут на Новый год гости быть. Бери бумагу, ручку, записывай, что надо купить.

— Ты что, Вадим, банкет хочешь закатить? — спросил Бурцев, когда закончили писать список.

— Такое правило, Вася, — Никольцев похлопал его по плечу. Если тебе никто не нужен, то ты никому тем более не понадобишься.

— Откуда, Вадим, у тебя появилось такое прохиндейство?

— От жизни.

— В одном детском мультике, Сергей Никитин поёт: «Собака бывает кусачей, и только от жизни, от жизни собачей». Моя дочь очень любит эту песню.

— Сколько человек планируешь пригласить? — спросил Бурцев.

— А кто его знает. Может двадцать, а может вообще никого.

31-го декабря Никольцев вызвал машину и уехал. Бурцев остался на хозяйстве. Уже приближался вечер, а от Никольцева не было никакой весточки.

— Наверное, Новый год будем встречать с охраной, — подумал Бурцев. — Жаль,

столько блюд из ресторана завёз — зря голову людям морочил этими салатами, тортами. А впрочем, что им, они же заработали. За двух жареных гусей и индеек содрали, как месячная зарплата командира полка. Он уже было, смирился со всем, как часам к одиннадцати, во дворе загудели автомобили. Народ ввалил толпой — было человек двадцать. Это были в основном узнаваемые люди. Они часто мелькали на экранах телевизоров, поэтому Бурцев почти всех их узнал. Некоторые были Бурцеву незнакомы. Вели они себя в этой компании с достоинством, и по отношению окружающих к ним было понятно, что это нужные люди. Четыре молодые дамы вели себя с этой публикой весьма раскованно. По тому, как ведут себя с ними их мужчины, Бурцев понял, что это не жёны. Компания уже была весела и издавала много шума. В таком бомонде Василию ещё никогда не приходилось бывать.

— Давай, Вася, зови ребят, будем накрывать стол, — сказал Никольцев.