Виктор Леонов - Разведчик морской пехоты

— Пусть попробуют…

Прошло не более получаса, как наблюдавший за морем Бабаков доложил, что в залив входят еще два катера. Новый десант круто повернул к берегу, нам навстречу.

Что замышляет противник? Неужели это только демонстрация высадки, отвлекающая пас от основного удара? Я приказал Бабикову организовать оборону на склоне сопки, примыкающей к воде, и на всякий случай оставил около себя, в резерве, двадцать разведчиков.

Гузненков ушел с взводом Бабикова. Я сел писать радиограмму.

Отряд нуждался в боезапасах и продуктах. Штаб обещал сбросить нам с самолетов патроны и харчи, а в случае нужды — оказать огневую поддержку с воздуха. События складывались так, что нам может скоро понадобиться такая поддержка.

Только передал я радиограмму Кажаепу, как увидел бегущего матроса Мальцева, часового, охранявшего раненых, которые лежали в камнях, недалеко от обрыва скалы. Мальцев был ранен в шею. Совершенно обессиленный, он упал у моих ног и прохрипел:

— Там… лезут… немцы!..

— Где?!

Мальцев показал в сторону скалы.

— Вернуть группу Бабикова?

— Поздно! За мной!

Мы бежали мимо раненых, которые уже догадывались, какая опасность им угрожает. Мы спешили к тем камням, в которых маскировались минувшей ночью и откуда уже постреливали егеря, оседлавшие высоту. Полусогнувшись, прячась за камни, потом ползком сближались с егерями, не видя друг друга, пока в тесном лабиринте камней и валунов не столкнулись лицом к лицу.

Вспыхнул и разгорелся необычный, редкий по своей напряженности и внезапности бой. Воинственные крики и отчаянные предсмертные вопли, треск автоматных очередей и лязг стволов. Меж камней мелькают фигуры разведчиков и егерей. Удары прикладом и короткие взмахи кинжалов. Это была та смертельная схватка, когда в ход идет и кулак, и холодное оружие, и подвернувшийся под руку булыжник. Бешеные рывки и обхваты, удары ногой в живот и подножки…

Считанные метры отделяли егерей от обрыва крутой скалы, на которую они забрались. Мы знали: на эту же скалу шаг за шагом, ступенька за ступенькой, поднимаются другие егеря. Те, кто наверху, ждали помощи. Отступать им некуда, я они дрались с неистовой яростью людей, у которых один только шанс удержаться в камнях на краю обрыва.

Но с еще большим ожесточением пробивались мы к обрыву. Позади нас раненые товарищи. Еще дальше — группа Бабикова ведет бой на побережье. Все погибнут, вся операция сорвется, если не сбросим в пропасть первую группу егерей, взобравшихся на скалу.

Быстрее других расчищал себе дорогу Андрей Пшеничных. Худой, жилистый, сильный и верткий, он прыгал, падал, исчезал и тут же появлялся в другом месте. Я увидел Андрея совсем близко, притаившимся за большим камнем. По другую сторону камня два егеря ожидали его появления. Короткий выпад вперед, затем обманное движение, и вот уже свалился один егерь, сшибленный ударом приклада. Но, падая, он подсек Андрея, и тот растянулся на скользком камне. К нему тотчас же устремился другой егерь. Я вскинул автомат, но дал очередь вверх, увидев позади егеря Тарашнина и Гугуева. Гарантии правой, здоровой, рукой размахивал автоматом. Навстречу им полетели гранаты. Тарашнин и Гугуев залегли.

— Держись, Андрей! — крикнул я, бросаясь на помощь к Пшеничных.

Два штыка преградили мне путь. Нырком шарахнулся в сторону, и один штык, скользнув по голове, сорвал шлем.

— Андрей, берегись! Эх!..

Рослый егерь уже занес винтовку над распластанным на земле разведчиком. Я не видел, как Андрей птицей мотнулся в сторону, но услышал лязг приклада о камень. Винтовка вывалилась из рук егеря, и он нагнулся, чтобы поднять ее. В это мгновенье я прыгнул через камень и ударом приклада автомата оглушил егеря.

— Эй, сзади! — крикнул Пшеничных. Я обернулся и дал очередь из автомата. Преследовавший меня егерь не успел выстрелить.

— Как там ребята? — спросил, вставая, Андрей и только теперь беспокойно оглянулся по сторонам.

Мы вырвались далеко вперед.

— Я тут! Тут я! — кричал пробивающийся к нам маленький Павел Барышев.

Его не видно за большими камнями. Потом подбежали Тарашнин и Гугуев, показался Никандров со своей группой.

Мы теснили врагов. Когда позади них уже чернел обрыв скалы, они бросились в последнюю контратаку. Мы ее дружно отбили. Еще один решительный бросок вперед — и уцелевшие егеря с отчаянными воплями скатились вниз.

Все восхищаются Андреем Пшеничных и поздравляют его. Андрея сравнивают с лучшим мастером рукопашного боя Семеном Агафоновым, который находится сейчас в группе Бабикова. А герой боя, когда ему уже ничто не угрожает, мелко дрожит, смотрит на меня испуганными глазами и виновато улыбается:

— Как это я споткнулся? Ух, подлые! Смерть смотрела мне в глаза, да командир спас. Честное слово, братки!..

— Ладно, Пшеничных, успокойтесь! Дрались вы замечательно. А поскользнуться тут недолго.

Мы приводим себя в порядок. Наши потери — четверо легко и двое тяжело раненных. Оставляем охранение у обрыва скалы и спешим к Гузненкову и Бабикову, Но еще по дороге к ним мы слышим нарастающую стрельбу справа и слева от сопки, которую обороняют наши разведчики.

Пока мы вели бой у обрыва скалы, егеря успели высадить еще два небольших десанта близ сопки и потеснили группу Бабикова. Они и нас вынудили залечь, а потом — откатиться назад.

Снова позади нас раненые, а еще дальше… Если враг удержит берег и подбросит подкрепление, то нас ожидает участь тех, кого мы недавно сбросили в пропасть…

Плотным огнем прижимаем к земле высадившийся десант и одновременно ведем обстрел катера, приближающегося к берегу. Но в залив входят еще несколько шлюпок.

Положение обостряется.

Я с тревогой думаю о боезапасах — их осталось не много. В пылу боя я забыл о радиограмме. О ней напомнил гул появившихся над мысом краснозвездных штурмовиков.

— К нам! — закричал Гугуев и замахал здоровой рукой. — Выручайте, летчики-молодчики!

Три «ила» сделали первый заход и стали пикировать на катер и шлюпки, которые теперь быстро уходили с залива. Летчики по радио запросили ориентиры. Мы обозначили ракетами наше местоположение, потом нацелили самолеты на позиции врага. Нам сбросили на парашютах патроны и продукты. Пока не прилетело другое звено штурмовиков, первые три самолета кружили над мысом, непрерывно поливая огнем егерей, и не давали им возможности подняться для атаки.

Летчики помогли нам продержаться до темноты. Ночью враг подбросил подкрепление. Мы отбили несколько атак и все же вынуждены были отойти на другую сопку, которую занимали морские пехотинцы из отряда Барченко. Сам Барченко с передовой группой проник через побережье ко второй батарее и сковал ее действия. Мы поддерживали с этой группой связь.