Альберт Зарипов - Дембельский аккорд 2

Наша боевая задача сейчас заключалась в прикрытии окапывающегося мотострелкового подразделения. Мы внимательно обозревали окружающую нас местность и находились в полной боевой готовности. Но сейчас было светлое время суток… Да и боевики не могли так быстро подтянуться… В общем всё вокруг было спокойно…

Стоял обычный зимний день. Окружающая обстановка была спокойной. По кольцу проезжали немногочисленные легковушки. И именно поэтому разведчика Бадмаева неудержимо повлекло на обочину…

— Товарищ старший лейтенант! Разрешите досмотр машин провести!

— Ты что, раньше ГАИшником был? — удивился я.

В группе конечно должны быть разносторонние специалисты, но «романтики с большой дороги» мне ранее не попадались… Мои опасения были напрасны…

— Нет! — невысокий калмык сразу и бесповоротно «открестился» от повелителей полосатого жезла. — Не был никогда. Но нас, курсантов иногда ставили на усиление стационарных постов. Я же на папуаса учился…

— На кого-кого? — переспросил Бычков, сидящий сзади на башне. — Как ты сказал?

— На папуаса… — рассмеялся Бадмаев. — То есть на ПеПеэСника… Патрульно-постовая служба значит…

— Ну, тогда иди! — разрешил я. — Зверствуй!..

Ему в подмогу Бычков выделил двух разведчиков, которые не отказались поработать в новой для себя роли… Но с первых же шагов всех их троих пришлось учить уму-разуму…

— Ну, и чего это вы встали, как в очереди в магазине? — крикнул им сверху сержант. — Рассредоточьтесь!.. А то стоите в одну шеренгу…

Не сдержался и я… Причём от того, чтобы уберечь подчинённых от смеха проезжающих автолюбителей…

— Встаньте треугольником! — командовал я с башни. — Бадмаев проводит досмотр машины. Дарьин, ты должен стоять перед машиной и держать под прицелом водителя и всех пассажиров. Автомат — у пояса… А третий находится сзади автомобиля и наблюдает за окружающей местностью! И подстраховывает Бадмаева, когда он с водилой проверяет багажник… Так! Внимание!..

По кольцу медленно ехал потрёпанный жизнью «Москвич-412», но прокрасться мимо столь бдительной досмотровой подгруппы ему не удалось… Бывший папуас-недоучка, а ныне боец спецназа Бадмаев решительно махнул автоматным стволом влево, приказывая этим жестом водителю съехать на обочину. Автомобиль скрипнул тормозами и остановился в указанном ему месте. Водитель вышел из машины и привычно полез во внутренний карман… При виде такой очевидной угрозы разведчик Дарьин тут же вскинул свой автомат… Из салона «Москвича» сразу же послышался нарастающий женский плачь…

— Поспокойнее… — приказал Бычков. — Он ведь за документами полез…

Сконфуженный разведчик опустил своё оружие. Женский плач быстро стих. Застывший было водитель пришёл в себя и направился к Дарьину, как к самому агрессивно настроенному, а значит и старшему… Но Бадмаев его вовремя окликнул и далее процесс пошёл в нормальном русле… Калмык старательно читал документы, владелец «Москвича» обречённо ждал рядом, Дарьин продолжал стоять в угрожающей позе с автоматом наготове, внутри автомобиля несколько малолетних детей испуганно прижимались к молча плачущей матери… Лишь третий разведчик откровенно скучал на задней периферии…

— Давай побыстрее! — сверху раздался поторапливающий голос Бычкова. — Там ещё едут.

Бадмаев вернул водителю документы, заглянул в открытый задний багажник и махнул рукой, отпуская проверяемого на все четыре стороны.

Следующей жертвой нашей досмотровой подгруппы стала старенькая «шестёрка», за рулём который находился сухопарый старик. Он без видимого удовольствия, но и без излишней склочности отдал Бадмаеву все документы, открыл багажник и даже распахнул все двери салона. Ничего подозрительного мы, разумеется, там не нашли…

После отъехавших «Жигулей» с дедом, который на прощанье одарил нас всех холодным и жёстким взглядом, я приказал досмотровой группе прекратить свою бурную деятельность.

— Хватит! Как говорится… «Хорошего» помаленьку! А то ещё привыкнете и забудете, кто вы есть на самом деле… Поучились и довольно!..

Почему-то вся эта возня с досмотром гражданских автомобилей показалась мне чем-то недостойным для нашего статуса спецназовцев… На вроде ковыряния в чужом белье, да к тому же и грязном… А ведь в Будённовске я так совершенно не думал, поскольку там потенциальная угроза исходила в первую очередь именно от автомобилей с неизвестными лицами. А окружающее население было ведь своим… Или почти своим… А здесь, в Чечне и местные жители настроены поголовно недоброжелательно, и автомобили могут перевозить всякую опасную всячину… И тем не менее ты отлично понимаешь, что всё это второстепенно… Ибо настоящую угрозу здесь представляют мужчины с особым «огоньком» в глазах… А не эти женщины, дети, старики и даже не упитанные обладатели «Москвичей»…

— Силы надо беречь… А не растрачивать на всякую ерунду… — проворчал я, когда трое бойцов влезли на броню.

При первых же намёках на надвигающиеся сумерки мы попрощались с мотострелками, пожелав им удачи на новом месте обитания. После чего обе наши брони быстро поехали обратно.

Мы с Иванычем уже находились у нашей палатки и проверяли оружие на разряженность, когда на горизонте появился деловито настроенный Гарин. Он без лишних напоминаний влез на боевую машину пехоты и стал готовить технику к рейсу на местную заправку. Пока пехотный штаб занимался своими исключительно штабными делами, к двум спецназовским БМПешкам мы добавили и один Урал специального назначения…

— Какая им разница сколько машин заправлять… — по хозяйски рассудил ротный. — В добрый путь!..

Стас произнёс волшебное слово и вся наша колёсно-гусеничная техника двинулась в нужном направлении. Через сорок минут они вернулись на базу под завязку заполненные соляркой…

День явно прошёл не зря… А вечер ещё не закончился…

— Вот именно ваш великодержавный шовинизм и может погубить Россию… Советский Союз уже прохлопали… Когда Ельцин, Кравчук и Шушкевич подписали в Беловежской Пуще бумаги о выходе России, Украины и Белоруссии из состава СССР! И ведь здесь они сыграли на вашей великодержавности! Мол, мы сами по себе! И спокойно проживём без Союза! А остальные — как хотите … Ведь тогда нас всех обвели вокруг пальца, как детей маленьких… А вы ещё хорохоритесь и петушитесь… Мы да мы…

Говорил я хоть и сгоряча, но зато от всей души… Видать, наболело…