Сергей Арсеньев - Ленка-пенка

Много сейчас пишут фантастики на тему «переиграть войну». Много. Вот, я тоже решил написать. Что-то вроде «как бы мы им наваляли, если бы у нас»…

Не, чего-то не то. Такое не хочу писать. Спору нет, атомная подводная лодка конца XX века выглядит сурово на фоне дизельной середины тридцатых годов, а «Тирпиц», конечно, удобнее всего топить ракетой «Гранит». Да и танк Т-72 будет чуть посильнее PzKpfw II. А уж если у Т-72 ещё и снаряды есть, так это вообще сказка.

Урезаем осетра. Возьмём попаданца без военной техники с собой. Первое, что приходит на ум — грозный спецназовец, ветеран многочисленных вооружённых конфликтов. Этакая помесь Поддубного с Терминатором. Хм. Представляю, что за книга получится. Это будет примерно так:

Такой, пожалуй, и без помощи Красной Армии справится. А к 1 сентября 1941 года он лично возьмёт штурмом Рейхстаг, захватив в плен Гитлера, Рузвельта и Маргарет Тетчер. Причём по дороге к Рейхстагу, заодно освободит из застенков Гестапо Патриса Лумумбу и Кобланды Батыра.

Не хочу. Ещё урезаем осетра. Попаданцем будет студент-очкарик. Вон он, уже готов. Стоит, вцепившись потными ладошками в свой ноутбук. Что дальше будет, понятно. Ядерный гриб над Берлином 22 июня. Отдай ноутбук, отдай! Без него провалишься! Да отдай же! Вот, так-то лучше. А теперь у нас будет… ядерный гриб над Берлином 22 июня. Что такое? А, он читер. У него в задний карман джинсов КПК засунут. Выковыриваем КПК из кармана студента. Получаем… ядерный гриб над Берлином 22 июня. Тьфу, пропасть! Он много читал про это и сам помнит.

Хорошо. Тогда попаданцем будет школьник. Причём, двоечник. Он даже не помнит, какого числа началась война, хотя год и запомнил — 1941. А ещё он знает, что День Победы — это 9 мая. Иногда этот школьник что-то видел по телевизору о войне. Что-то слышал краем уха. Совершенно точно знает, что Япония на СССР не нападала. Это СССР напал на Японию, когда запинал Германию. И ещё школьник твёрдо уверен в возможности создания ядерного оружия.

Ну вот, опять стратегическая информация просочилась. Раз ядерное оружие можно сделать — значит его нужно сделать. Срочно. Товарищ Берия, обеспечьте! А на границе с Японией войск можно держать и поменьше. Что получаем? Получаем грандиозную Битву за Киев, которую никто не выиграл. Этакое Бородино в квадрате. Но потери были столь чудовищны, что ни о каком наступлении на Москву не могло быть и речи. Ядерный гриб над Берлином вырастает в сентябре 43-го, когда РККА уже Варшаву штурмовала.

Не, так тоже не хочу. Ещё урезаем осетра. Попаданцем будет младенец. Он ничего не знает и потому ничего важного не расскажет. Погодите. А зачем нам тогда вообще нужен такой попаданец? Чем он от местных младенцев отличаться будет? Да ничем! Ну, и нахрена он нам?

А книжку написать хочется. И что делать?

Я решил поступить очень просто. Взял ластик и из названия жанра данной книги отважно стёр слово «альтернативная».

Ну и, вот что получилось…

Солнце. Я очень люблю солнце. Наверное потому, что я рыжая. У нас в семье ни у кого нет рыжих волос, только у меня. У всех остальных волосы обычные, русые. Странно, верно? У всех волосы русые, а я, самая младшая, рыжая. И веснушки у меня весной высыпают. Сейчас их уже почти не заметно, а весной много было. Но я ничуть не огорчаюсь этому. А Сонька Николаенко — просто дура. Говорит, что веснушки — это уродство и с ними нужно бороться. Зачем?

Как хорошо лежать в кровати, и через ресницы жмуриться на солнце! Мама рассказывала мне, что я даже когда была совсем маленькой, уже любила солнце. Я всегда улыбалась в коляске, когда мне на лицо падал яркий солнечный луч.

Жалко, что в моё окошко солнце так редко заглядывает. Во-первых, небо у нас чаще затянуто тучами, чем голубое. Город у нас такой, совсем не Анапа, куда я прошлым летом ездила в пионерлагерь. В Анапе-то всё время солнце, а у нас вечно что-то капает с неба, а под ногами что-то хлюпает. Нет, я не жалуюсь. Свой город я люблю, он очень красивый. И ни за что не согласилась бы насовсем переехать в эту Анапу. У нас лучше. Мне лишь хотелось бы, чтобы солнца у нас тут было побольше и почаще.

Второй причиной того, что солнце является редким гостем в моём окне, является то, что это окно выходит во внутренний двор. Дом у нас шестиэтажный, а мы живём на третьем этаже. Дворик совсем крохотный и дом напротив солнышко загораживает. Летом солнышко может заглянуть ко мне только с девяти до одиннадцати утра. Если туч на небе нет, понятно.

Но сегодня — хороший день. Сегодня солнце пришло! Вставать ну совершенно не хочется. Хочется лежать и жмуриться на солнце. За шкафом слышу какую-то возню. Верно, наши уже встали и готовятся к завтраку. Пора бы и мне из моей берлоги выбираться, но вот только лениво вставать. Это Лёнька так мой уголок назвал — «берлога». Моя кровать стоит прямо у окошка, а с помощью двух шкафов часть пространства у кровати отгородили от остальной комнаты и у меня получился небольшой и уютный собственный уголок. Помимо кровати у меня тут ещё письменный стол стоит, тумбочка и стул. А ещё полки висят на стене. Света же в комнате и от второго окна хватает. Тем более что с той стороны шкафов спит Лёнька, а этот бирюк наоборот солнце не любит. Вечно норовит в тень забиться.

Лёнька — это мой старший брат. То есть, средний. Наш самый старший, Мишка, сейчас в армии служит. Вернее, на флоте. На Северном флоте. И не абы где, а на подводной лодке! На самой настоящей подводной лодке. Я это точно знаю, у меня и фотокарточка его есть. Правда, самой лодки на карточке нет (она секретная!), зато есть Мишка в форме.

Лёнька тоже хочет на флот попасть. Его в армию осенью должны призвать. Только вот, я думаю, что флот ему не светит. Потому что Лёнька — водитель. Он сейчас на хлебозаводе работает — развозит на своём фургоне хлеб по булочным. Думаю, водителей на флот не берут. Это же глупо. Хотя… морякам тоже ведь на чём-то нужно к своим кораблям подвозить припасы со склада. Наверное, бывают и моряки-шофёры. Но такие моряки — моряки лишь по названию. И если Лёнька и попадёт на флот, то всё равно видеть море он будет лишь из кабины грузовика.

Ммм… блинами запахло. Мама зовёт меня вставать и идти умываться. Я люблю блины, особенно если с мёдом. А Лёнька больше со сметаной любит. Впрочем, сегодня ему никаких не достанется — ни с мёдом, ни со сметаной. Лёнька в утреннюю смену сегодня. Хлеб ведь пекут на заводе ночью, и развозить по булочным его нужно рано-рано. Вот и встаёт Лёнька, когда он в утреннюю смену работает, в четыре часа утра. Потому что в это время ещё трамваи не ходят и ему приходится на работу идти пешком.