Йозеф Глюкселиг - Сейф дьявола (роман и повести)

— Все это я делал с вашего согласия, — промямлил Беер — от упреков ему стало не по себе.

— Верно, но я этого парня вчера увидел впервые, и то некстати. Настолько некстати, что предпочел бы его никогда больше не видеть, разве что в морге.

— Вы — циник, капитан.

— А вы — сумасшедший! Вбили себе в голову, что с его помощью прославитесь — такая глупость! — сердито прошипел Гордан и покачал головой.

— Вы же сами говорили, что им интересуется Мэлони Сканлон. А это хорошая визитная карточка.

— Была, Ник, была. Шесть лет назад. Теперь я жалею, что мы не передали его полковнику. Он бы уж как-нибудь сообразил, что с ним делать. Американцы не так наивны, как вы. Они бы разделались с Калахом легко и быстро. И без проблем.

— Пока что в этом не было нужды. Калах вел себя хорошо, с ним не было никаких осложнений. Не могу понять, что с ним случилось.

— Да бросьте, пожалуйста! — вспылил Гордан. — Ведь этот человек сам не знает, чего хочет! Стремится попасть в Лондон, но только в первоклассную клинику. Охотно сотрудничал бы с нами, но боится быть во что-нибудь замешанным. Теперь, когда его не встретили фанфарами, он не прочь вернуться домой, да не знает, как это сделать. В конце концов вроде решил остаться здесь, но не знает, на что жить. Мне дурно от него.

— Что он за человек? Неужели настолько наивен? Просто стыд! Я ясно дал ему понять, что фирма «Дикси» торгует не только медикаментами, а он строил из себя святошу. Мирка оказалась более понятливой. Сколько раз я думал, что она меня уже раскусила.

— А может, и раскусила, — сказал Гордан, внимательно рассматривая своего раздраженного коллегу.

— Глупости! Даже если и догадалась, все равно, как молчала, так и будет молчать.

— Хорошо если так, — с сомнением покачал головой Гордан и взял пальто: — Я в самом деле прогуляюсь.

— Что сказать ей, если она появится? — с мрачным видом спросил Беер.

Гордан остановился посреди комнаты. Немного поразмыслив, он пожал плечами:

— Уж как-нибудь сами сообразите. Не из таких передряг выпутывались, а уж с сумасбродной дамой справитесь.

Беер оживился. Похвала капитана его порадовала, хотя сейчас он больше нуждался в совете.

— Наконец-то вы проснулись, Ник, — усмехнулся Гордан. — Правда, есть одна малайская пословица, которая гласит: не пей с утра уксус. Но на этот раз вам придется это сделать.

— Да, я поеду к ней. В лагере она поймет меня наверняка лучше, чем здесь.

— Верно, — кивнул Гордан. — Сколько времени, интересно, нужно, чтобы доехать сюда из этого… — запнулся он, а потом с отвращением выговорил: — Из этого Трайскирхена?

— На трамвае примерно полчаса. Поеду к ней и скажу, что Калах сам во всем виноват, вернее, его неосмотрительность и нерешительность…

— Не забудьте все время поругивать красных агентов, понимаете? Чтобы выбить у нее из головы возможную идею пойти в их посольство на Пфаффештрассе.

Беер посмотрел на Гордана и только теперь понял, чего боялся всю ночь капитан.

— Наверняка захочет туда пойти, только не знаю, просить или угрожать.

— Ни в коем случае нельзя ее туда пускать, — заявил Гордан. — По крайней мере до тех пор, пока не позвонит Фишер.

— Постараюсь.

Беер едва успел побриться, как зазвонил телефон. Он вытер лицо полотенцем и взял трубку:

— Слушаю.

— Господин Беер? Это портье.

Он услышал в трубке какие-то голоса, потом щелчок, резкий скрип и умоляющий женский голос произнес:

— Ник, прошу тебя, пусть меня пропустят наверх!

Он почувствовал, как у него дрогнули колени, — у телефона была Мирка Калахова.

— Ник, ты слышишь меня? — снова крикнула она в трубку. Ему захотелось сказать, что он ее не знает и не хочет знать.

Тем самым многое решилось бы само собой и безболезненно. Ник машинально подумал, что это, пожалуй, самое лучшее, что он может сделать для Калаховых. Он глубоко вздохнул, потом с усилием произнес:

— Это ты, Мирка? Ради бога, что случилось?

— Михала похитили! — Голос у нее сорвался, она несколько раз всхлипнула.

— Похитили?! — вырвалось у него, но он тут же опомнился: — Сейчас же поднимайся наверх, Мирка. Жду тебя!

Он в отчаянии швырнул трубку и упал в кресло. У него было смутное предчувствие приближающегося конца. Калаховой стало известно то, что нужно было скрыть от нее любой ценой. Ник не мог понять, кто сказал ей о похищении, ведь в его присутствии Фишер приказывал своим людям ни в коем случае не упоминать об этой операции. Все следовало держать в строгой тайне, о похищении не знали ни директор трайскирхенского лагеря, ни его детективы. Никто, кроме шефа австрийской разведки, нескольких полицейских, которые должны были задержать машину, и Гордана с Беером.

Ник едва успел закурить сигарету, как распахнулась дверь и в комнату ворвалась потрясенная Калахова.

Если бы Беер не знал ее, то вряд ли поверил, что это та самая красивая и желанная Мирка. Длинные белокурые волосы, обычно тщательно причесанные, мягкие и душистые, были растрепаны и висели клочьями, на плечах у нее был шарф Калаха, помятый и грязный. На шубе не хватало двух пуговиц, как будто она с кем-то подралась, а вид лодочек из крокодиловой кожи заставил Беера подумать, что она бежала как безумная от самого Трайскирхена.

— Бог мой, ну и видок у тебя! — воскликнул он и всплеснул руками, только теперь заметив, что глаза у нее заплаканы, а краска на ресницах размазалась.

— Михала похитили, — повторила Мирка, как только села.

— Знаю, — спокойно сказал Беер, как будто более обычного дела не существовало.

— Я поеду к нему в Прагу, — сказала Калахова с решимостью, повергнувшей его в ужас.

— Ты с ума сошла!

— Может быть, но… Тебя это удивляет?

— Случилась неприятность, я понимаю тебя и…

— Откуда тебе известно, что Михала похитили? — перебила она его — наверное, только теперь до нее дошел смысл его слов.

— Вчера я ужинал с директором полиции — он мой бывший соученик. Мы были внизу, в ресторане, когда ему позвонили. Часов примерно в двенадцать или в половине первого.

— Значит, случайно… — многозначительно произнесла Мирка и посмотрела на него.

— Не понимаю, почему ты язвишь. Не веришь мне, что ли? — Он сделал обиженное лицо.

— Да верю, Ник, я всегда тебе верила, — ответила она так, что это прозвучало горьким упреком. — Не дашь мне сигарету?

Ник молча подвинул ей коробку с сигаретами. Она взяла одну, наклонилась над огоньком его зажигалки, а потом выдохнула дым в потолок.

— Что ты знаешь об этом похищении? — спросила она.

— Все и ничего. Когда об этом сообщили директору полиции, я тут же сказал ему, как мне дорог Михал. Мы вместе пошли в директорат, и я собственными глазами видел, как полиция организовывала розыск. У похитителей не было никаких шансов на успех.