Равиль Бикбаев - Обмани смерть

— Ты тоже не подарок, — любезно ответил ей Обмани смерть.

— Как вы думаете, вот та девушка Ирина, она придет лечиться? — следую только ей понятному ассоциативному повороту в разговоре, после секундной заминки спросила Даша.

— Она обречена, — уверенно сказал Обмани смерть, — И я в чудеса не верю.

— А я верю, — Даша улыбнулась и поправилась, — По крайней мере, пока верю. Я же зимнее яблочко и мне не скоро дозреть до вашего цинизма.

Эти люди уже выбрали себе судьбу. Прошедшие дни подготовки к акциям вдавливались как патроны в магазин автомата, всё вошло до упора, можно подсоединять магазин к оружию и открывать огонь.

Смерть вышла на огневой рубеж, серия убийств началась. Они преступили закон государства и стали его преступниками. И каждый из них знал, рано или поздно, но их уничтожат.

Наркоз, яркий режущий свет ламп, разрез, под скальпелем обнажая внутренние органы расходится плоть человека, кровь на столе, зажим краев раны, уверенные движения врача. Идет операция. Здесь на столе режут и причиняют боль для спасения жизни. И на операции хирург как капитан морского судна — первый после Бога. Девушка в медицинской униформе осторожно салфеткой убирает пот с лица хирурга, он благодарно и одобрительно улыбается операционной сестре и жестом ей показывает: «Начинай». Игла в ее руках, ровный шов на теле человека. Операция окончена, жизнь спасена. Хирург подмигнул девушке и с поднятыми вверх на уровне груди руками выходит из операционной.

После операции, где Даша стояла у стола как операционная сестра и подавала врачу хирургу инструменты, а потом с его разрешения, аккуратно сшивала, накладывала шов на сделанные разрезы на теле оперируемого человека, Даша вышла обессиленная и почти счастливая. Операция плановая, прошла без осложнений, больной поправится, а швы она наложила не хуже опытного хирурга. Присела на кресло в ординаторской отделения, облокотилась на стол, закрыла глаза.

— Дашенька, — старшая медсестра отделения неслышно вошла в помещение и остановилась рядом с ней, — ты почему не накрашенная? Нельзя так! Ты молодая девушка и всегда должна быть во всеоружии.

— У меня лицо сильно потеет на операциях, — открыла глаза и глядя на моложавую средних лет полноватую женщину, вежливо ответила Даша, — краска «поплывет» и будет мешать.

— Сходи наложи макияж, — посоветовала медсестра и чуть улыбнулась, — к нам в платную палату «богатенького буратинку» положили. Ты девушка на выданье, присмотрись, может…

— Почему это к нам? — удивилась Даша, — мы же бедные «муниципалы», а если он такой богатый то пусть и в клинику для богатых ложится, или за границу едет.

— Дашенька, — тихонько засмеялась медсестра, — в этой платной клинике «Гален» только красивых рекламных «понтов» много, а опытные и толковые врачи практики у нас работают. А твой папа… о нем слава по всему городу идет. А к своему здоровью наши господа трепетно относятся. Наш «Буратино» справки навел, и узнал где работает лучший врач по его заболеванию, звонок из губернской администрации и наш «Главный» его лично к твоему отцу привел. Богатые они любят, взять всё, что получше, да подешевле.

— Я может и получше, — усмехнулась Даша, — но не по дешевле, и уж тем более не дешевая подстилка для «платных».

— Я не в этом смысле, — всплеснула руками медсестра.

— А я в этом, — отрезала Даша.

— Чуть не забыла, — недовольно буркнула старшая медсестра, — тут Ирка шалава тебя спрашивала, я ей говорю, ты на операции, а она, я подожду.

— Вы разве ее знаете? — сухо поинтересовалась Даша.

— Знаю, — все так же недовольно сказала женщина, — ее тетка у нас главным провизором в больнице работала. Бездетная, вот и взяла племянницу сироту из деревни, в училище её устроила. Потом тетку арестовали, в тюрьме она умерла, а Ирка с «катушек съехала» связалась невесть с кем, из медучилища ее выгнали.

— Позовите Иру в отделение, — негромко попросила Даша.

— Я тебе… — возмутилась старшая медсестра.

— Мне надо заполнять истории болезни, а потом внести их базу данных, — Даша рукой показала на стопку книжек и мерцающий на столе монитор, и безапелляционно, с властными так похожими на голос ее отца интонациями, с нажимом повторила:

— Пожалуйста, пригласите Ирину ко мне в ординаторскую.

Хлопнула за ушедшей медсестрой дверь и Даша услышала, как намеренно громко:

— Ишь цаца какая, еще и не врач, а так «сопля зеленая» и туда же «ко мне в ординаторскую», как же папа завотделением, — возмущенно говорила старшая медсестра, и уже приглушенно, — небось такая же блять как эта Ирка. А корчит то из себя, «не подстилка она», а кто же ты?

Ирина вошла в помещение и неловко переминаясь с ноги на ногу остановилась у двери.

— Проходи, садись, — приветливо предложила ей Даша, внимательно как врач, рассматривая опухшее больное лицо девушки.

— Ты на лечение? — после того как Ирина села в кресло напротив, спросила Даша, — А что так поздно, уже два месяца прошло.

— Веньку убили, — тускло сказала Ира, — утром его похоронила и сюда.

— А полиция, что они говорят? — дрогнула голосом и лицом Даша.

— А чё им говорить? — с ненавистью бросила Ира, — они же его и убили. Мы денег меньше стали приносить, вот они Веньку стали бить и учить. Он пыток не выдержал и умер.

— То есть как это денег не принесли? — изумилась Даша, — Каких еще денег?

— Мы под полицаями работали, — нервно и тихо сказала Ирина, — на крючке у них сидели, почти всё что награбили им и относили. А тут нет и всё, двух ребят вы покалечили, Венька дома больной валялся. У меня одной грабить сил не хватало, на трассу пошла стоять, так там сутенеры девок меня избили и выгнали. Нет денег, за нами приехали наши «хозява» и в опорный пункт. Там Веньку бить стали, а меня наручниками к батарее приковали и…

Ирина скривилась, хотела сплюнуть на пол, но взглянув на Дашу подавилась слюней и закашлялась. Даша быстро налила из пластиковой бутыли и дала ей стакан воды. Ирина выпила воду мелкими глотками и с отвращением:

— Весь участок заставили обслужить. Рот только прополощу и по новой. Хохочут. А тут Венька лежит на полу и уже не двигается, умер. Эти мне и говорят: «Пиши заяву, что ты его избитого и уже мертвого нашла и к нам принесла. Мы ему помощь хотели оказать, но не смогли. Кто его бил ты не знаешь. Поняла? Пиши сука, а то и тебя забьем, а потом выкинем вас обоих на свалку, а так ты его хоть похоронить сможешь». Я и написала. Труп Веньки «Скорая» забрала. Сегодня утром отдали.

— Это мафия что ли? — неуверенно спросила Даша.

— Киношек по «ящику» насмотрелась? Какая еще мафия? — сморщилась Ирина, и сквозь выступившие слезы, — Просто скоты.