Николай Далекий - Охота на тигра

И Юрий принялся за шлифовку плана. В ту минуту он не мог даже предположить, что в самом скором времени этот восхитительный план будет отвергнут им самим и он с таким же жаром и надеждой начнет разрабатывать еще один невероятнейший, но сулящий, по его мнению, самый большой шанс на успех, совершенно новый вариант побега.

«Какой это по счету, Чарли?»

Серой массой текла колонна по шоссе, пересекавшем восточную часть пригорода и уходившем в поля и перелески. Юрий двигался, точно лунатик. Стараясь быть спокойным, он начал заново обдумывать свой план, на этот раз уже не как автор, а как придирчивый, занудистый критик, стремящийся во что бы то ни стало найти наиболее слабые, уязвимые места, но вскоре почувствовал, что во внешнем мире возникло что-то новое, отвлекающее его. Это «что-то» еще не говорило о какой-либо опасности, но было непонятным и поэтому вызывало настороженность. Он уловил также, что люди в колонне начали вести себя беспокойно.

Юрий открыл глаза и прислушался. Где-то впереди, слева, в той стороне, где находилась железнодорожная станция, надсадно ревели моторы. Судя по всему, это были не автомашины, а мощные тягачи.

Он не ошибся. Вскоре с улицы Колеевой, идущей к товарному двору станции, выполз тягач с двумя танками на прицепе, за ним второй, также тянувший танк, третий. Тягачи, дойдя до шоссе, поворачивали навстречу пленным. Конвоиры подали поспешную команду принять вправо, и колонна, смешав ряды, растянулась по обочине, чтобы пропустить искалеченную боевую технику.

Да, тягачи тащили куда-то подбитые немецкие танки Т-3, Т-4. Пробоину, вмятины, уже успевшие заржаветь ссадины, сделанные снарядами на металле, перекошенные башни со свесившимися набок стволами, вздувшаяся сизая окалина на броне, у моторного отделения. У конвоиров сразу же помрачнели лица. Они стояли, сжав в руках автоматы, угрюмо поглядывая на грохочущие по брусчатке стальные коробки, потерявшие свой грозный вид и превратившиеся в нелепое скопление металла, годное, пожалуй, только для переплавки. Военнопленные также замерли и, затаив дыхание, жадно осматривали подбитые, выведенные из строя вражеские танки. Противоречивые чувства обуревали этих одетых в лохмотья людей. На них опять дохнуло жаром гигантского сражения, неумолимо, словно возмездие, передвигающегося по изрытой, опаленной войной земле на запад. «Бьют наши фрицев, вон сколько наклепали!» И они с особой остротой ощутили горечь и тоску, никогда не покидавшую их.

Последний тягач тащил только один танк, огромный, покрытый лягушачьей камуфляжной окраской, с расщепленным дулом пушки и многими вмятинами от скользнувших по броне снарядов. На башне, держась одной рукой за скобу поднятой крышки люка и подбоченясь другой, картинно восседал гитлеровский офицер в черной кожаной куртке. «Роскошный экземпляр тупого тевтонца, — отметил про себя Юрий, — Неужели не может сообразить, балда, что выставляет себя посмешищем?» И действительно, над колонной пронесся легкий ропот насмешливого одобрения: «Видим, мол, видим, какой вояка бравый едет на битом танке. Давай, фриц, улепетывай поскорей и подальше от фронта...»

Внимание Шевелева и Годуна привлек не столь танкист, как сам танк.

— Что это, Петя? — не удержался Шевелев.

— Первый раз вижу уродину. Кажется, новая машина. Сильная! Мощнейшая лобовая броня. Погоди-ка...

Тягачи прошли, колонна выравнялась, тронулась, и над ней зашелестело слово «тигр». Очевидно, первым произнес его кто-то из конвоиров — «панцер тигер», и теперь пленные повторяли: «Тигр», «тигр». Новый танк». — «Это его сибиряки обработали». — «Дальневосточники! Там охотники тигров не боятся — живьем берут...»

— Нет расгофор! Мать вашу ну!.. — крикнул конвоир, свирепо поглядывая на пленных.

И колонна сразу же затихла.

Юрий ломал голову над новой загадкой, хотя она не казалась ему сколь-либо важной и тем более не имела никакого отношения к его плану. Он просто не любил неразгаданного и искал ответа па вопрос: куда везут подбитые танки? Но ответа не было. Получалась какая-то нелепица: танки, вышедшие из строя, предназначающиеся для переплавки, почему-то привезли в город, где нет металлургического завода. И уже совсем непонятно, для чего потребовалось, чтобы этот железный лом сопровождал офицер.

Впереди над колонной снова возник легкий шум. Пленные всходили на мост, перекинутый над линией железной дороги, и поворачивали головы к станции. Вскоре Юрий увидел на станционных путях целый состав платформ, на которых стояли изуродованные танки и самоходки, ахнул. Быстро оглянулся, увидел, что тягачи свернули с шоссе на улицу Гуртовую, по которой только что прошла колонна. Значит, танки наверняка везут к бывшей базе «Заготскот». Вот оно что! Недаром их, пленных, заставили приводить двор в порядок, усыпать гравием площадки, дорожки, рыть и цементировать узкие траншеи. Там немцы будут ремонтировать танки. Конечно, это целесообразно — не таскать подбитые машины в фатерлянд, а восстанавливать их здесь, в сравнительно небольшом отдалении от фронта. Теперь понятно, почему работами во дворе руководил немец в мундире гауптмана инженерно-технических войск.

Загадка была отгадана, Юрий вернулся к своему замыслу. Прежде всего нужно исходить из того, что в подготовке к побегу в начальной ее стадии, включая момент нападения на коменданта, должно участвовать как можно меньше людей. Это даст больше шансов для сохранения тайны. Однако...

Тут внимание Юрия снова было отвлечено.

Позади послышался гудок автомашины, и колонну на тихом ходу, чтобы не наехать на конвоиров, обогнал потрепанный «оппель-капитан», в котором рядом с шофером сидел гауптман инженерно-технических войск. Юрий узнал его — тот самый, что распоряжался во дворе базы «Заготскот». Куда это он? Машина, обогнав колонну, свернула к лагерю. Технический гауптман наносит визит коменданту лагеря. С какой целью? Очевидно, гауптмана интересует рабочая сила. А что, если пленных заставят тягать на себе эти проклятые танки? В целях экономии горючего... У фрицев ведь горючее чуть ли не на вес золота. От них всего можно ожидать — запрягут человек сорок в танк и начнут подгонять дубинками.

Рабы... Все это не ново, все это многократно повторялось в истории человечества. Рабы и надсмотрщики... Перед глазами Юрия возникла широкая река с желтоватой водой, в свеже-зеленых берегах, рядом — серая пустыня. И ослепительное, безжалостное солнце в небе Он, Юрий, обнаженный, с одним грязным куском ткани на худых бедрах, загоревший до черноты, тащит с другими рабами вверх по подложенным балкам огромную, хорошо отесанную каменную глыбу. Пирамида, начатая тридцать лет назад, выложена только наполовину. Живее! Свистит бич, сыромятная плеть обжигает спину. Пошевеливайтесь! Фараону еще при жизни нужно возвести печное убежище — гигантский каменный шатер, вершиной своей уходящий к звездам. Рабов не жалеют — чем скорее подохнут, тем лучше, их заменят более молодые и сильные.