Николай Черушев - Из ГУЛАГа - в бой

Эрлих Т.Х. — бывший помощник начальника отдела связи Северо-Кавказского военного округа. После освобождения назначен преподавателем Харьковского училища связи.

Лгунов П.М. — бывший командир 65-го стрелкового полка. После освобождения назначен начальником цикла Бакинского пехотного училища.

По архивным данным и сведениям исследователя А. И. Русенчика, среди полковников, попавших под каток репрессий в 1937—1938 гг. и освобожденных из тюрем и лагерей накануне Великой Отечественной войны и в ходе ее, также были:

Баранов Борис Ионович.

Бондарев Григорий Иванович.

Бусяцкий Анатолий Александрович.

Васильев Василий Ефимович.

Владимиров Иван Васильевич.

Волкенштейн Сергей Сергеевич.

Гусев Андрей Павлович.

Кустов Иван Афанасьевич.

Мальцев Виктор Иванович.

Мельников Иван Иванович.

Осликовский Николай Сергеевич.

Панкратов Иосиф Николаевич.

Парамзин Владимир Кузьмич.

Смага Иосиф Иванович.

Страздынь Ян Мартынович.

Трошин Алексей Андреевич.

Федоров Петр Антонинович.

Цатуров Гарегин Мовсесович.

Шапошников Михаил Михайлович.

Абсолютное большинство названных выше командиров высшего и старшего звена РККА были арестованы в 1937— 1938 гг. Находясь под следствием в застенках НКВД по полтора, два и более лет, они, разумеется, не могли знать, что происходит в Красной Армии в целом и каково, в частности, положение с ее командно-начальствующим составом. Эти люди не представляли себе подлинных масштабов репрессий, развернувшихся в армии и на флоте, они не знали положения с кадрами в частях, соединениях и военных округах. И, возвратившись в ряды Красной Армии, начиная со второй половины 1939 г., освобожденные командиры многому удивились.

Во-первых, Красная Армия с 1939 г. стала кадровой. Во-вторых, массовые репрессии против комначсостава почти прекратились. В-третьих, вместо арестованных и уволенных командиров и начальников, как правило, участников Гражданской войны, к руководству соединениями и объединениями пришли выдвиженцы последних лет, не имевшие опыта командования дивизиями, корпусами, армиями, военными округами не только в боевой обстановке, но и в мирное время. Поэтому, когда грянули залпы войны, многие из этих выдвиженцев, даже не по собственной вине, оказались не на высоте положения, ибо они ускоренным маршем, не задерживаясь на некоторых, крайне важных для служебного роста должностях, быстро выдвинулись вверх, нарушив веками сложившуюся систему становления умелого командира (военачальника).

Ни один из уволенных и арестованных, а затем освобожденных и восстановленных в кадрах РККА командиров не знал истинных масштабов репрессий в РККА. Да и откуда они могли это знать, если данные сведения были частью государственной тайны и в соответствующих документах имели гриф «совершенно секретно». А цифры эти впечатляющие!

Примечание. В графе арестованных за 1937 г. показан только тот комначсостав, который увольнялся приказами НКО по статье 44 «в», т.е. увольнялся после его ареста органами НКВД.

Сравнение приведенных данных наглядно подтверждает факт вопиющего избиения кадров Красной Армии в 1937— 1938 гг., от которого она так и не могла до конца оправиться до начала Великой Отечественной войны. Молодые кадры, пришедшие на смену арестованным и уволенным, при всем их желании так и не смогли составить им достойную замену. К тому же, в связи с объявлением многих арестованных командиров и политработников врагами народа, красноармейцы и младшие командиры в частях и подразделениях стали настороженно относиться вообще к командно-начальствующему составу (а вдруг и этот командир — враг народа!). В результате такой подозрительности стала падать воинская дисциплина — одна из главных составляющих системы управления войсками и достижения победы в бою.

В данной главе достаточно часто будут упоминаться соответствующие пункты 58-й статьи Уголовного кодекса (УК) РСФСР в редакции 1926 г. Именно она, эта статья УК РСФСР (под другим номером, но с одинаковым содержанием она действовала и в других союзных республиках), являлась главной и единственной статьей обвинения командно-начальствующего состава РККА на заседаниях органов советского правосудия. Поэтому для лучшего понимания смысла предъявленных обвинений есть необходимость дать выборку из этого кодекса, а конкретно из главы о государственных преступлениях (раздел «Контрреволюционные преступления»).

58—1 «а». Измена Родине, т.е. действия, совершенные гражданами СССР в ущерб военной мощи СССР, его государственной независимости или неприкосновенности его территории, как то: шпионаж, выдача военной или государственной тайны, переход на сторону врага, бегство или перелет за границу, караются — высшей мерой уголовного наказания — расстрелом с конфискацией всего имущества, а при смягчающих обстоятельствах — лишением свободы на срок десять лет с конфискацией всего имущества.

58—1 «б». Те же преступления, совершенные военнослужащими, караются высшей мерой уголовного наказания — расстрелом с конфискацией всего имущества.

58—1«в». В случае побега или перелета за границу военнослужащего, совершеннолетние члены его семьи, если они чем-либо способствовали готовящейся или совершенной измене или хотя бы знали о ней, но не довели об этом до сведения властей, караются — лишением свободы на срок от пяти до десяти лет с конфискацией всего имущества.

Остальные совершеннолетние члены семьи изменника, совместно с ним проживавшие или находившиеся на его иждивении к моменту совершения преступления, — подлежат лишению избирательных прав и ссылке в отдаленные районы Сибири на пять лет.

58—1 «г». Недонесение со стороны военнослужащего о готовящейся или совершенной измене влечет за собой — лишение свободы на десять лет.

58—2. Вооруженное восстание или вторжение в контрреволюционных целях на советскую территорию вооруженных банд, захват власти в центре или на местах в тех же целях и, в частности, с целью насильственного отторжения от Союза ССР и отдельных союзных республик какую-либо часть ее территории влекут за собой высшую меру социальной защиты — расстрел или объявление врагом трудящихся с конфискацией имущества и с лишением гражданства союзной республики и тем самым гражданства СССР навсегда, с допущением, при смягчающих обстоятельствах, понижения до лишения свободы на срок не ниже трех лет с конфискацией всего или части имущества.