Роман Юров - Чужие крылья – II

— "Мессер" на форсаже дуже коптыть, — усмехнулся Кот.

— Во-во, — подтвердил Виктор. — А чтобы сбить, надо стрелять в упор.

— Так ты, командир, по "мессеру" издалека стрелял, — недоверчиво протянул Рябченко.

— Ну так я попал, — засмеялся Виктор, — а ты нет. Вы сбивать рветесь, а это неправильно. Я это сто раз говорил, но повторю еще. — ваша задача сейчас, — сказал он ведомым, — это прикрывать меня и Сергея. Воздушный бой это не кабацкая драка – это своего рода шахматы. Только вместо фигур здесь выступают пары истребителей и чем более слетанная пара, тем большая ценность у фигуры…

— Вот наш крайний бой, — продолжил он. Лица ведомых стали сразу кислыми, этот бой разбирали уже раз двадцать. — Мы "Илами" связаны так? Значит, ни убежать не можем, ни вверх уйти. Остается только взаимодействовать между парами и внутри пары. Ведь все просто – мы с Колькой с немцами завязались, а вы, — он подмигнул Максимову, — вверх лезете. Мы под вас уходим, вы немцев отгоняете, а вверх лезет уже наша пара, потом, имея запас высоты, помогаем. Ну и внутри пары тоже важно Вот нас четверка атаковала а ничего не добились, а почему? Потому что Колька все правильно делал… Вот у вас так немного не получилось, в итоге у Сереги три пробоины…

— Да це рази пробоины, — усмехнулся Кот, — це семечки.

— Получается, — протянул Сашка, что и немцы так действовали. Пара пару прикрывала.

— Верно, — улыбнулся Виктор, — они же тоже не дураки. Просто ведущему верхней пары сильно сбить захотелось. Ему бы сперва меня с Колькой вниз прессануть, а потом уже на Серегу кидаться, а он пожадничал. Не учел, что мы разогнаться успели. Вот я его ведомого и подловил.

— Теория это хорошо, — упрямо гнул свое Максимов, — но все равно нужно больше летать на боевые…

От КП показался Егоров в окружении летчиков эскадрильи.

— Ну вот, — протянул Кот, — начальство з'явылось. Мабуть зараз вашi мрii здiйсняться.

Однако мечты не сбылись. Молодежь в небо не пустили. Егоров властным движением руки согнал их с брезента, уселся, задумчиво поглядел в небо.

— Р-разведчик зачастил, — сказал он после некоторой паузы, — в одно и то же вр-ремя ходит. Высотник. Пр-риказали сбить, — он некоторое время смотрел на Демченко, — своего постоянного ведомого, — потом неожиданно хмыкнул и сказал. — С Саблиным слетаю.

Перед самым вылетом комэск вдруг сказал. — Ты там если чего… не молчи, говори сразу – Выглядел при этом Егоров смущенным. Виктор молча кивнул.

Разведчика они ждали на семи километрах, так высоко Виктор еще ни разу не поднимался. В такую высь самолет забирался долго и вел себя здесь словно больной. Мотор явно задыхался от недостатка воздуха, истребитель сделался вялым, непослушным. Зато отсюда открывался шикарный вид, а знакомые и сотни раз изученные ориентиры казались непривычно маленькими и оказалось их очень уж много.

В паре комэском Виктор летал впервые и удивился, с какой точностью и четкостью тот пилотировал самолет. Его истребитель шел ровно, словно по нитке, послушный твердой руке и воле. Саблин так летать не умел, его "Як" постоянно "плясал", он то бросал машину в крен, чтобы посмотреть, что творится внизу, то увлекаясь осмотром, выпрыгивал чуть выше ведущего, то проваливался вниз. Видимо поэтому первым увидел разведчика именно он. Вражеский самолет появился на горизонте едва видимой точкой и быстро начал расти в размерах. Однако обнаружив перед собой комитет по встрече, немец развернулся и стал удирать на юго-запад. "Яки" устремились в погоню. Гнали его долго, минут пятнадцать. Немец, судя по силуэту, Ю-88, шел с набором высоты и Виктор даже подумал, что это какой-то новичок. Однако, несмотря на то, что расстояние между самолетами сокращалось, разрыв по высоте рос с каждой минутой, почему-то вражеский разведчик набирал высоту гораздо лучше чем их "Яки". Советские истребители тянули вверх из последних сил, но было тщетно.

— Хватит, — сказал вдруг Егоров, — не догоним.

Виктор был совершенно с ним согласен. "Юнкерс" оказался выше их метров на пятьсот и, казалось, совершенно не собирался останавливаться на достигнутом. К тому же они залетели вглубь территории противника километров на шестьдесят, а драться на таком расстоянии от линии фронта было чревато – одно попадание в двигатель и вместо родного полка мог ждать лагерь военнопленных. Обратно летели с небольшим снижением, экономя горючее. Внизу мелькали такие же балки, такие же хутора и рощицы, но земля внизу была другая, оккупированная врагом. И оказаться на этой земле было смертельно опасно.

Самолеты первым обнаружил Виктор. По привычке оглядев небо, он дал небольшой крен, чтобы осмотреть то, что творится внизу и увидел вдруг какие-то пляшущие по снегу пятнышки. Сказал по радио Егорову и тот тоже наклонил машину, всматриваясь.

— "Мессера", — сказал комэск. Раскатистость в его голосе куда-то пропала.

— Давай атакуем, — предложил Виктор. Шестерка "мессеров" летела к линии фронта, и явно не видела пару идущих с тыла советских истребителей, висящих высоко вверху, со стороны солнца.

Егоров молчал.

— Командир, — Виктор почувствовал, что уплывает отличный шанс, — да такое бывает раз в год. Они же котята сейчас. Еще чуть протянем и на голову упадем. Они обосрутся…

— Атакуем. Бью левого крайнего, — выдохнул комэск. Его "Як" грязно-белой птицей скользнул через крыло и почти отвесно упал вниз. Виктор устремился следом.

Они пикировали почти вертикально и шестерка "мессеров" словно рванула им на встречу, увеличиваясь в размерах. Ниже их, чуть в стороне, Виктор увидел еще какие-то двухмоторные самолеты, но они мелькнули в сознании размазанным эпизодом, не опасные, а значит ненужные сейчас. "Его" "мессер" вписался в прицел, белые кресты на крыльях заскользили по прицельной сетке, Виктор чуть потянул ручку, загоняя врага под капот, и зажал гашетки. Истребитель затрясся, огненные росчерки помчались к заснеженной земле и вдруг уткнулись во внезапно вынырнувший из-под капота вражеский истребитель, прошивая его от кока до киля. "Як" просвистел от "мессершмитта" самолета в каком-то десятке метров.

— Драпаем, командир, драпаем, — перегрузка вдавила в сиденье со страшной силой, истребитель вышел из пикирования и теперь подобно молнии мчался вперед.

— Сбит, сбит, — заорал вдруг Егоров. — Гор-рит, сука. Оба. Оба падают, — его "Як" оказался рядом, чуть ниже.

Шестерки "мессеров" сзади больше не было. Виктор увидел лишь одинокий штопорящий самолет и траурно-черный след от другого, горящего. Остальные испуганной стаей рванули в стороны и пока пребывали в панике.

— Скорость держим и тикаем, — закричал Виктор. Он испугался, что командир, окрыленный победой, захочет погеройствовать.