Алексей Чхеидзе - Записки дунайского разведчика

У Виталия Запсельского на груди висел автомат, а через плечо был перекинут фотоаппарат. Как всегда перед боем, он был очень оживлен.

Павел Неверов передал мне приказание нашего командира: показать разведчикам удобные места для наблюдения за противником.

Я написал новое донесение, отправил катер и рассказал товарищам о том, что видел в югославской столице. Потом провел их и подсказал, где, по моему мнению, удобнее всего наблюдать за противником.

Разведчики разделились на две группы. Иван Бойчак и Леонид Борзик остались на набережной, а Катя Михайлова и Виталий Запсельский обосновались в центре города. На крыше четырехэтажного дома разместились офицер-артиллерист и радист с рацией.

К ним часто приходили наши разведчики и указывали выявленные цели. Офицер по рации вызывал огонь наших батарей Берегового отряда сопровождения, развернутого на левом берегу Дуная, и корректировал его.

Вскоре стало известно, что противник, видя бесполезность дальнейшей борьбы, решил начать отвод своих войск по мосту через реку Саву.

Бои за Белград продолжались. Помню такую картину: на советских танках с автоматами в руках разместился югославский десант. Все было готово к началу атаки. К головному танку подбежал Виталий Запсельский и сфотографировал его. В это время раздалась команда. На танках заработали моторы. Виталий забежал сбоку и сделал новый снимок.

Вражеская баррикада находилась отсюда совсем рядом. Фашисты прекрасно видели, чем занят военный корреспондент. И несколько выстрелов прогремело на улице. Пули взрыли мостовую у ног Виталия, просвистели над головой. И только по счастливой случайности наш отважный корреспондент уцелел.

Сосредоточив войска в северо-западной части города, гитлеровцы удерживали Земунский мост через реку Саву, по которому они из Земуна сперва подбрасывали подкрепления, а потом начали отводить туда свои части. Флотилия получила задачу парализовать движение на мосту вражеской техники. На подступах к нему наши бронекатера уничтожили много живой силы и техники противника.

20 октября столица Югославии была освобождена от фашистских захватчиков.

Жители столицы очень тепло встречали советских воинов. Они угощали советских бойцов вином и виноградом, приглашали к себе домой. Наши югославские друзья братья Любиша и Владимир Жоржевичи, а также Будемир Петрович были коренными белградцами. Братья пригласили к себе троих разведчиков — Василия Глобу, Шоту Мжаванадзе и меня. Мы с удовольствием приняли это приглашение. В сопровождении Любиши пошли в гости на улицу Мачванскую. Нас очень тепло встретила сестра Любиши — Любинка. Эта молодая женщина с добрым симпатичным лицом провела нас в светлую комнату, усадила на диван. А сама ушла хлопотать на кухню. Я осмотрелся. На стене напротив висели портреты братьев Жоржевичей в морских мундирах. В углу комнаты на полированном столике стояла большая модель корабля, вырезанная из кости. Любиша и Владимир сели рядом, принесли семейный альбом. Интересно было смотреть фотографии незнакомой нам жизни, и далекой для нас, и в то же время очень любопытной.

Любинка пригласила нас к столу. На белоснежной скатерти стояли вазы с фруктами и несколько больших бутылок красного югославского вина, а в тарелках уже дымились сербские национальные кушанья.

Я сидел рядом с Любинкой. Меня и моих товарищей интересовали подробности жизни в оккупации. Любишка сразу стала серьезной.

— Трудно было примириться с мыслью, что нашу страну оккупировали фашисты. Но югославский народ не покорился им. Многие сразу же ушли в горы партизанить. А остальные, кто остался, стали вести подпольную борьбу. Мой двоюродный брат Душак был активным подпольщиком. Немцы выследили его и расстреляли.

Мы с большим интересом слушали рассказ Любинки.

— По всей стране фашисты создали концентрационные лагеря. В них содержались не только югославы, но и многие советские военнопленные. Было немало случаев, когда патриоты, рискуя жизнью, спасали от гибели советских военнопленных. Фашисты привезли из Советского Союза молодых девушек, чтобы они работали на их заводах. Они работали по четырнадцать часов в сутки, находились на голодном пайке, часто не выдерживали такого режима и умирали. Югославская патриотка Ангелина Добникар укрыла у себя четырех советских девушек. Немцы узнали об этом, страшно избили Ангелину, а потом бросили ее в концентрационный лагерь. Три года властвовали у нас фашисты. Вот почему день освобождения Белграда мы считаем самым большим праздником, а советских воинов — нашими братьями.

Столица Югославии была освобождена. Но севернее ее фашисты еще удерживали ряд югославских городов. Оккупированная земля ждала своих освободителей. Впереди предстояли новые жестокие бои.

В начале декабря мы размещались в маленьком югославском городке Бачко-Паланка на левом берегу Дуная. Сюда же перевели и Береговой отряд сопровождения. Мы с Любишей Жоржевичем направились навестить своих друзей разведчиков этого отряда.

Рота старшего лейтенанта Кочкина находилась в одноэтажном доме недалеко от Дуная. В комнате не было мебели. Только матрацы были расстелены на полу. На них сидели и лежали разведчики. Окна были прикрыты толстыми ставнями. На подоконнике горела керосиновая лампа. Возле нее сидел Виталий Запсельский и что-то быстро писал. Товарищи встретили нас очень тепло. Как раз накануне они получили письма и теперь предложили их прочитать сообща. Писали молодые девушки — шефы разведчиков. Они прислали стихи Константина Симонова «Жди меня» и свои фотографии. И стихи и фотографии произвели впечатление.

Кто-то подал мне мою гитару. Со времен форсирования Днестровского лимана не держал ее в руках. Пришлось долго настраивать. Я начал негромко напевать народные грузинские песни. Особенно нашим товарищам понравился «Светлячок».

Ее пришлось повторить. Потом мы передали гитару Любише Жоржевичу. Он с большим задором исполнил огневые югославские песни, они очень понравились нам. И морские, и грустные протяжные в его же исполнении. Раньше мне никогда не приходилось слушать югославские песни, но я уловил мелодию и как мог аккомпанировал моему другу. Неожиданный концерт продолжили наши украинцы Запсельский, Бойчак, Лысенко. Кажется, их трио произвело на разведчиков самое сильное впечатление.

Сидел, глубоко задумавшись, Антон Куропаткин, подперев голову, слушала песню Катя Михайлова. В Ленинграде у Кати погибла во время бомбежки сестра, а старший брат лет. чик был сражен в воздушном бою с врагами.

Все наши разведчики присмирели. Они видели на боевом пути разрушенные города, осиротевших детей, тысячи несчастных, потерявших родных и близких.