Андрей Канев - След Ночного Волка

— Говори, — приказал хозяин, — твоя голова мне еще пригодится.

— Троих наших бойцов вчера положили под станицей Побединовской. Они шли к тебе, несли электрооборудование и продукты. Мы с Ханпашой должны были их сегодня встретить здесь, неподалеку в лесу, груз у них забрать. Часть спрятать в схрон, часть доставить сюда, и Мунаевы бы потихоньку перенесли остальное, — Халид вздохнул и замолчал.

— Дальше, — потребовал полевой командир.

— Мы ждали, в назначенное время они не пришли. Стали разбираться почему. И от своих людей в Побединовской узнал, что случилось с ними.

— Как было дело? — скулы на щеках Ахъядова ходили ходуном.

— Они сели в лесополосе поужинать, там же хотели заночевать, видимо, секрет ивановского ОМОНа их засек. Окружили и стали обстреливать, наши стали обороняться. Все пути к отступлению были отрезаны. Видимо, наши хотели дождаться темноты, а потом уже прорваться и уйти. Оборудование и провиант успели там зарыть, но, думаю, ничего от схрона не осталось. Их закидали гранатами…

— Значит, погубил наших бойцов ивановский ОМОН…

— Не совсем так. Они бы сами не справились, вызвали на помощь спецов из оперативной группы внутренних дел. Там есть один такой полковник Павелецкий. Это он гранатами наших бойцов закидал. Здоровенный такой бык. В бронированном «уазике» ездит.

— Откуда информация, верить можно?

— На все сто. Информация, как говорится, из первых рук, тамошний участковый — ушлый парень, на две стороны смотрит: и на Грозный и в горы.

— Так бы и сказал, от кого информация, передо мной-то что скрываться? А то свои люди в Побединской рассказали…

Помолчали, каждый думая о чем-то своем.

— Так, — глаза Ночного волка зло заблестели. — Все их машины на учет, подготовить и провести силами наших бойцов из Чечен-Аула обстрелы и подрывы их автотранспорта. Чтобы этим немытым русским свиньям стало адски жарко на нашей земле.

— Сделаем, уважаемый Ночной волк. — Связной покачал головой. — У меня там дальняя родственница работает поваром, рассказывает мне иногда, о чем болтают их полковники. Она номера и марки автомашин перепишет, маршруты и обычное время передвижения отследим. А там — вопрос элементарной техники.

— Следующий теракт после Сыктывкара проведем в Иваново… Город невест должен познать горе… настоящее горе… Сколько есть загсов в городе, все заминировать и рвануть в один день, а затем я на нашем сайте в Интернете выступлю и сообщу, почему погибли невинные люди в Сыктывкаре и Иваново…

Иса сжимал кулаки в бессильной злобе. Халид боялся что-либо произнести, не хотел обратить гнев полевого командира на себя.

— Надо что-то сделать этим всяким Павелецким прямо сейчас. — Иса был не на шутку зол, он явно засиделся в своей пещере, ему самому хотелось отомстить этим оккупантам.

С улицы потянуло запахом специфичного дыма. Братья забили по косячку. Иса сначала пытался бороться с их увлечением, но потом, подумав, разрешил. Мужчинам в горах без баб все-таки нужна хоть какая-то разрядка. Сам он наркотиками не увлекался никогда. Видимо, знал, что его жизненная дорога связана с непростой судьбой чеченского народа, который в скором будущем, как мечталось Исе, он возглавит.

— У меня есть для тебя еще одна новость, Иса, и новость хорошая, — снова заговорил связной, эту информацию он расчетливо приберег на конец разговора, зная, что Ночной волк, узнав ее, несколько успокоится и не затаит зла на недоброго вестника.

— Аx ты, хитрец, говори, слушаю…

Халид начал рассказывать:

— Два дня назад мы ехали с Ханпашой в Грозный. Только спустились от Петропавловки, переехали сунженский мост. Нам навстречу идет «уазик». Смотрю, в нем сидят русские менты. Это машина замполита оперативной группы, заместителя у этого Павелецкого. Едут, смеются, руками размахивают. И так мне обидно стало, дай, думаю, бахну этого замполита… И бахнул из СВД с глушителем… Ханпаша сразу газанул, нас только и видели… Их машина без остановки до Петропавловки доехала.

— Вас не засекли?

— Нет, Иса, поток машин большой, место такое, нырнул за поворот — и в «Шервудском» лесу. Номер у нашей машины грязью заляпан. Да они, думаю, и не поняли, откуда шмальнули. Думаю, решили, что снайпер с Петропавловки, с какой-нибудь крыши…

— Вот это хорошая новость, уточни, потом мне сообщишь.

Как и предполагал Халид, после такой новости они с Ночным волком расстались довольные друг другом.

Офицерская столовая представляла собой небольшую пристройку к общей кухне-столовой, где ели простые милиционеры. Готовили на сто сорок человек личного состава две поварихи-чеченки и три бойца патрульно-постовой службы, выразившие желание на время командировки стать «поварешками». Сначала они попытались зафиксировать прогиб и готовить для офицеров чуточку разнообразней и лучше, чем остальным, но Павелецкий, по своему обыкновению, долго разбираться не стал, рявкнул:

— Все одно дело делаем, всем и есть из одного котла.

И, как всегда, оказался прав. Потому что через пару недель пребывания сводного отряда милиции из Коми в условиях горной местности северные мужички подзабыли вкус домашних плюшек и стали роптать:

— Кормят невкусно…

— В рот не вломишь…

— Повара воруют, ни стыда, ни совести…

— Зампотыла на мыло…

— Эти диверсантки чеченки готовят помои, как скоту…

Приходили, жаловались к «первому», но никто не обвинил командование оперативной группы в том, что оно жирует за счет других сотрудников.

Помещение было маленькое, в нем умещались три небольших стола, выставленных буквой «т», и три скамейки около них. В углу ютился неработающий умывальник. Рядом на подоконнике стоял чайник, из которого и лили на руки перед едой.

Украшением офицерской едальни была фреска солдатского исполнения, раскинувшаяся своей незамысловатой мазней в полстены, на которой поблекшими красками было изображено морское побережье с пальмами и золотистым песком. Картинка явно издевалась над принимавшими здесь пищу вояками.

Скромная на радостные события жизнь крохотного гарнизона из Коми в Чечне вдруг взорвалась неожиданным сообщением из дежурной части родного министерства внутренних дел. Факс гласил: «Приказом таким-то… специальное звание…» Короче говоря, майор милиции Сомов стал в одночасье подполковником. А это, значит, крутая простава, потому что майор — это еще не старший офицер, старший офицер начинается с подполковника. Сомов сразу накатил стакан беленькой. После чего заперся у себя в кубар е и стал мерзким голоском петь:

— Но звезды капитанские я выслужил сполна…

Видимо, текст песни он основательно не знал и поэтому данную фразу выкрикивал часа полтора. Начальника штаба, в общем-то, тихого и незаметного по-трезвому человечка, решили не трогать, а дать ему исполнить арию Каменного гостя до победного конца.