Виктор Митрошенков - Голубые дороги

Таран Антона Губенко вызвал многочисленные разговоры. Жена Чан Кай–ши, ставшая фактической правительницей в авиационном комитете, тотчас прибыла на аэродром и поздравила капитана с награждением орденом. Вечером на банкете в честь победы она вручила всем советским летчикам, принимавшим участие в операции, китайские ордена. Антон Губенко был удостоен высшей почести — сидеть рядом с Сун Мей–лин. Она оказывала ему всяческие знаки внимания.

На следующий день китайское командование выразило неудовлетворение авиационной эскадрилье американских ВВС, приглашенных для участия в борьбе с японскими захватчиками, ежедневно демонстрирующей виртуозный пилотаж над аэродромом, но ни разу не вступившей в бой. Ее командир американский ас Винсент Шмидт, собрав своих пилотов, укатил в Гонконг на многодневный отдых «после боевых действий».

О таране Губенко узнали в Японии. Император потребовал полное досье на русского «камикадзе».

Камикадзе — японские летчики–смертники, подготовленные для выполнения лишь одного боевого задания, люди, одурманенные божественной силой своего императора, не совершили ни одного воздушного тарана!

Антон проснулся рано. Открыл глаза, осмотрелся: все на месте, та же обстановка, будто и не уезжал. Сквозь тюлевые шторы видны розовеющий горизонт, теплое голубое небо. Мирное небо… Антон встал, надел пижаму, сокрушенно покачал головой: во что люди рядятся — полосатое рубище! Бесшумно ступая шлепанцами, он пошел в другую комнату. Семилетняя Кира спала в большой кровати — так она хотела, чтобы папа видел, как она выросла, — крепко обнимая многочисленные подарки. Антон постоял, улыбаясь, вернулся в комнату и, убедившись, что Аня еще спит, вышел в коридор. Ему хотелось движений. Его обуревала жажда деятельности… Поискав форму, он махнул рукой, потихоньку отворил двери. Возле дома неожиданно увидел красноармейца. Молоденький боец сидел на скамейке, поеживаясь от утренней прохлады. Сперва Антону показалось странным, что красноармеец сидит здесь в столь ранний час, затем явилось желание поговорить. Такое чудесное утро, тебе тридцать лет, война позади, и ты вернулся домой. Можно сказать, что жизнь прекрасна.

— Доброе утро, товарищ боец, — весело говорит Губенко.

— Здрасте, — нехотя отвечает красноармеец.

— Что же вы так рано? Или пост тут выставили?

— Нет. Приказали телефон поставить. Жду, когда проснется полковник Губенко.

Антон от неожиданности замирает.

Потом сует руки в карманы пижамы.

— Как полковник?!

Боец с удивлением глядит на него.

— Что вы, полковника не знаете? Из семнадцатой квартиры. Вот жду, когда можно ставить аппарат.

— Не жди, — улыбается Антон. — Он проснулся. Иди ставь.

— Есть!

Боец, подхватив сумку, идет в подъезд. Антон глядит ему вслед.

«Полковник!» Он никогда не терялся в боевой обстановке, всегда находил нужный тактический прием, а тут! «Полковник»… Вдруг вспоминает, что жена еще спит, бросается за красноармейцем…

Звонит телефон. Первые телефонные звонки всегда радостны. Они не раздражают. Аня берет трубку.

— Тебя, Антон.

— Меня? — почему‑то переспросил Антон и, сдерживая волнение, ответил: — Капитан Губенко слушает.

— Здравствуй, Антон. — Голос был очень знакомым. — Поздравляю, полковник Губенко. — Голос «плавал», человек говорил из большого помещения. — Быстро одевайся. Через несколько минут машина будет у тебя. Забирай семейство — и ко мне.

— Анатолий Константинович? Здравия желаю! — радостно закричал Губенко, узнав наконец Серова. — Спасибо за поздравление. Мне трудно поверить. Увидимся, все расскажу.

Как упоминалось, они познакомились на Дальнем Востоке, на совещании летного состава округа. Там лейтенант Серов выступил со своей теорией о роли истребительной авиации.

— Я утверждаю, — говорил он, — что истребители, как и бомбардировщики, могут наносить бомбовые удары, атаковывать наземные войска и объекты. И отводить им роль только вспомогательную, как сопровождение и прикрытие, — глубоко ошибочно. На стороне истребителя скорость и маневренность, поэтому его боевые возможности безграничны.

Анатолий Серов ровесник Антона, но он был уже командиром звена, новатором, широко известным в округе летчиком. Встреча была знаменательной для каждого. С той встречи началась их дружба.

Теперь Серов стал Героем Советского Союза и получил звание комбрига, а Губенко стал полковником.

В квартире Серова гости. Как всегда, много летчиков, артистов и писателей.

— Анюта! — радостно воскликнул Серов, приветствуя семью Губенко. — Везет же Антону. Все хохлы везучи. И Кравченко тоже… Кирюха, это тебе, — сказал он девочке, подавая плюшевого медведя.

Серов мог балагурить и тут же говорить весьма важные и деловые вещи. С шутками и смехом он увлек Антона в небольшую комнату, усадил в кресло рядом с книжными полками.

— Антон, — сказал он уже серьезно, — в правительстве рассматривался вопрос о направлении всех летчиков, имеющих боевой опыт, в войска. Главные направления: запад и восток. Сейчас вы получите отпуска, путевки в санатории с семьями. Да. Обстановка напряженная. Чем быстрее ты вернешься и приступишь к работе, тем будет лучше. Пока отдыхаешь, должность будет подобрана.

— Я понял, Анатолий Константинович! — Антон встал. — Готов выехать к новому месту сейчас.

— Сиди. Не торопись, — Серов улыбнулся. — Знаю, хочешь учиться. Академия от тебя не уйдет. Потом. Фашизм подбирается к нашим границам. Сегодня вас примет нарком обороны маршал Ворошилов. Не исключено, что приедет на встречу Сталин. Кстати, поздравь Григория Кравченко. Ему присвоили майора.

Дверь отворилась, и без стука вошла Анна.

— Простите, но ваше уединение подозрительно. Если это заговор против жен, то это не ново, а если вы снова собираетесь куда‑то лететь, то нам‑то положено знать, чтобы собрать в дорогу.

Серов засмеялся.

— На сей раз это заговор и против жен, и против врагов.

— Опять лететь? — не скрывая испуга, спросила Анна.

— Да! — серьезно сказал Серов. — Лететь. В Крым на отдых.

Но Аня грустно улыбнулась.

— Антон, правда, ничего такого...

— Неправда, Аня, — бесхитростно сказал он. — Будет новое назначение. Но куда, я пока не знаю.

— Толя, я прошу сказать… — начала Анна.

Серов помотал головой и развел руками.

Анна заключила:

— Впрочем, какая разница, где служить. Только, пожалуйста, посылайте вместе.

Народный комиссар обороны Маршал Советского Союза К. Е. Ворошилов принимал летчиков в Центральном Доме Красной Армии. В президиуме Губенко видел известных советских военачальников, летчиков–рекордсменов. После выступления К. Е. Ворошилова состоялся концерт. На ужине, устроенном в честь военлетов, снова выступал нарком обороны.