Василий Гроссман - За правое дело

В моторке все заговорили, стали закуривать, только красноармеец, везущий молоко, сидел молча, не двигаясь, прижимая к груди термосы, похожий на кормилицу, держащую на руках младенцев.

Когда моторная лодка вышла на середину Волги, началась борьба между темными бастионами заводских цехов. Издали казалось, что высокие стены цехов расположены очень близко одна от другой. Вот на одной из них вспыхнул огонек, и короткая трасса вонзилась в стену соседнего цеха. Очевидно, немецкий артиллерист выстрелил прямой наводкой по цеху, в котором засели красноармейцы. Тотчас от темной стены советского бастиона отделилось быстрое огненное копье и вонзилось в стену немецкого цеха. А через несколько мгновений десятки таких огненных копий и стрел, пучки трассирующих очередей, раскаленные, светящиеся мухи трассирующих винтовочных пуль замелькали в воздухе. Темные стены стояли, подобно грозовым тучам, и молнии сверкали между ними…

Крымову подумалось, что ведь действительно эти цехи полны электричества, что миллионы миллионов вольт определяют огромное напряжение двух противоположных энергий, двух стихий.

В эти минуты Крымов забыл о том, что каждую секунду хрупкая моторка могла погибнуть, забыл, что он не умеет плавать, забыл о своем предчувствии в ожидании переправы. Его удивило, что спутники его сидели пригнувшись, а один из них лежа [32] Так в оригинале. По-видимому, как и в изд. 1954 г., следует: «…даже…».— L . прикрыл глаза ладонью. А ведь удивляться тут было нечему — вокруг густо и грозно гудели невидимые стальные струны, натянутые над самой водой.

И было в этой потрясающей картине нечто, что делало ее не только величественной и суровой, а и трогательной — это то, что рваное пламя и гром ночной битвы не тушили красок лунной осенней ночи, не осыпали колышущейся на волжском просторе белой пшеницы, не дробили задумчивую тишину неба и печали звезд.

Удивительным образом этот тихий и высокий мир русской приволжской ночи слился с войной, и то, что не могло существовать рядом и вместе, существовало, объединяя в себе всю ширь боевой страсти, дерзости и страдания с покоем, примиренной печалью.

Крымов вспомнил девушек, танцевавших накануне в Ахтубе, вспомнил то волнение, которое он ощутил, глядя на них, и вчерашнее почему-то связалось в его памяти с другим, далеким воспоминанием: это было в день, когда он сказал Жене о своей любви и она долго и молча смотрела ему в глаза… Но сейчас эти мысли уж не вызывали в нем печали.

Когда моторка приблизилась к правому берегу, на воде стало спокойней — снаряды и мины переносило высоко над головой.

Вскоре лодка с выключенным мотором уперлась носом в прибрежные камни. Пассажиры вышли на берег и стали подниматься по тропинке, ведущей к штабным блиндажам.

После напряжения, пережитого на воде, особенно приятно было вновь ощутить ногами землю, неровность камней, комки глины — и невольно хотелось поскорей подальше отойти от реки.

А за спиной послышался негромкий стук мотора, лодка вновь шла через Волгу к левому берегу, выходила на стрежень, где кипела изодранная взрывами вода.

Крымов подумал, что, поспешно выскакивая из лодки, он и спутники его забыли проститься с мотористом. Наверное, моторист потому и усмехнулся, когда подполковник перед переправой спросил, какого он года рождения. Вот так же и с мотором — вначале прислушивались к малейшим перебоям, а стали приближаться к берегу — и перестали замечать, работает ли мотор или выключен вовсе.

А в это время новые впечатления охватили Крымова — он шел по земле Сталинграда.

Конец первой книги

Война, мир, мировая история, религия, политика, философия, немецкая душа…

Так в оригинале. По-видимому, следует: «…он докладывал…». Исправления несомненных опечаток оригинала внесены без каких бы то ни было уведомлений подстрочными (как это сделано для не исправленных вероятных ошибок) либо затекстовыми (сопровождающими исправленные с уверенностью ошибки) примечаниями.— L .

Солдат.

Тут и неоднократно далее в тексте книги используется это ошибочное название реки Северский Донец.— L .

«Германия, Германия превыше всего!»

За мной… прямо… наводи огонь… Наводи прямой наводкой…

Так в оригинале. В изд. 1954 г.: «…генеральный…».

«Мы болотные солдаты».

«Старая, но вечно новая история» — стихи Г. Гейне.

Так в оригинале. По-видимому, как и в изд. 1954 г., следует: «…бодрым…».— L .

Боекомплект.

Так в оригинале. В изд. 1954 г.: «…сидели…».— L .

Что сказал фюрер? ( нем. )

Фюрер сказал: Сталинград должен пасть! ( нем. )

Ты — ничто, твой народ — все ( нем. ).

Одна из вершин Гималаев.

Тихо, собачьи свиньи! ( нем. )

Так в оригинале и в изд. 1954 г.— L .

Так в оригинале. По-видимому, как и в изд. 1954 г., следует: «…я…».— L .

Так в оригинале. По-видимому, как и в изд. 1954 г., следует: «…аттестован…».— L .

Так в оригинале. По-видимому, как и в изд. 1954 г., следует: «…под…».— L .

Так в оригинале. По-видимому, как и в изд. 1954 г., следует: «…пойдем…».— L .

Огонь!.. Огонь!.. Огонь!.. ( нем. )

Огонь!.. Огонь!.. Хорошо!.. Очень хорошо!.. ( нем. )

Фюрер сказал: «Сталинград должен пасть!» ( нем. )

Меха… меха… ( нем. )

Отряды полиции, СС, СД, производившие массовые истребления мирного населения.

Эй, ты, кошечка, кошечка… ( нем. )

Так в оригинале. По-видимому, как и в изд. 1954 г., следует: «…пеплом…».— L .

Так в оригинале и в изд. 1954 г. По-видимому, следует: «…вырывало…».— L .

Г о м е р. Одиссея. Песнь восьмая, 577—580 (Пер. В. А. Жуковского). Цитата неточна: в источнике — «Боги, чтоб славною песнею были они для потомков».— L .

Так в оригинале. По-видимому, как и в изд. 1954 г., следует: «…даже…».— L .

В оригинале ошибочно: «…и…».

В оригинале ошибочно: «…геологическом…». Исправлено по изд. 1954 г.

В оригинале ошибочно: «…у Александры Владимировны…».