Вениамин Тихомиров - Подвиг «Тумана»

— Без одной минуты час, — тихо сказал комиссар и вынул из кобуры пистолет. Этот жест был понятен каждому: вслед за Стрельником готовность оружия проверили и остальные.

— Все готовы? — чуть слышно спросил комиссар и, махнув рукой, сделал первый шаг.

Справа берег стоял почти отвесной стеной, слева — плавно снижался. «Значит, где-то поблизости лощина, а в ней мелкий кустарник и болотные мхи. Легче и незаметнее будет пробираться, — решил про себя комиссар и огорченно подумал: — Зато и крюк какой придется дать, обходя сопки. Времени много потеряем, пока доберемся до склада».

— Товарищ комиссар! — тихо позвал Кочевенко и, догнав Стрельника, пошел с ним рядом.

— Ну, чего тебе? — спросил комиссар.

— А что, если махнуть напрямки? Через скалу?

— Через скалу?

— Ну да. Не меньше часа выиграем.

Комиссар сначала замедлил шаги, потом остановился и молча, будто увидел впервые, взглянул на Кочевенко. Старшина молчал, выжидательно глядя на Стрельника. Тот не спеша снял капюшон, высоко поднял голову, измерил долгим взглядом высоту скалы. Потом обвел глазами поочередно всех матросов и вытер рукавом ватника мокрое от дождя лицо.

— Что ж, давайте попробуем! — после недолгой паузы сказал он и, посуровев, спросил, указав рукой на вершину крутой скалы: — Кто пойдет первым, чтобы закрепить конец?

— Я! — одновременно отчеканили Пелевин и Анисимов.

— Я! — выступил вперед Кочевенко.

— Я! — бросив руки по швам, вытянулся Терехин.

Все были готовы пойти первыми.

— Пойдут Пелевин и Анисимов, — приказал Стрельник.

— Есть!

Скинув плащ-накидки, забросив автоматы за спину, Пелевин и Анисимов начали взбираться на скалу.

Половину пути они преодолели довольно быстро, но дальше с каждым метром подниматься становилось все труднее и труднее. Гладкий камень, ноги соскальзывают, зацепиться не за что. От дождя отяжелели ватники. Струйки холодной воды стекали за воротник. Помогая друг другу, моряки поднимались метр за метром все выше и выше. Иногда приходилось подтягиваться на руках, вставать на плечи друг другу, буквально ногтями вгрызаться в твердый гранит. Израненные руки кровоточили, но пальцы, как клещи, сжимали камень. А вершина скалы была еще далеко.

Вот когда вспомнил Михаил Анисимов занятия по гимнастике. Спорт был его страстью. Чем он только не увлекался: занимался на брусьях и поднимал штангу, летом играл в футбол, а зимой ходил на лыжах, состоял в команде гребцов и тренировался по боксу.

Анисимов посмотрел вниз. Неясные в темноте фигуры товарищей казались с высоты совсем крошечными. Время торопило.

— Еще немного, Саша, — подбадривал он своего напарника. — Вставай мне на ладони — я тебя выжму.

— Не выдержишь.

— Вставай-вставай… Не бойся.

— Ну, гляди, браток… — и Пелевин поставил на вытянутые руки Анисимова твердые подошвы сапог.

— И рра-аз! — выдохнул Анисимов и единым махом подбросил товарища вверх.

Пелевин ухватился руками за каменный выступ, подтянулся — и преодолел последние метры трудного пути. Спустя несколько секунд он уже стоял на вершине скалы и торопливо закреплял конец.

По спущенному концу все десантники быстро поднялись на вершину сопки.

— Молодцы! — похвалил смельчаков комиссар и пожал руки Пелевину и Анисимову.

Дальше путь стал легче. Можно было ускорить шаг. Но спустя несколько минут появилось новое препятствие — болото. Может показаться странным: откуда взяться болоту здесь, в скалах, высоко над уровнем моря. Однако болота в заполярной тундре встречаются нередко. На вершинах горных плато, в каменных чашах, выдолбленных временем и ветрами, собирается вода. С годами она перемешивается с пылью, зарастает водорослями и превращается в стоячее болото. Сверху оно покрыто густым травяным наростом и внешне выглядит прочным, а ступишь — и ноги уходят глубоко в воду. Хорошо, что такие болота, как правило, невелики и их нетрудно обойти.

Десантники, миновав болото, поднялись на сопку и залегли, прячась за валунами. Внизу открылась цель их тяжелого и опасного пути. Гитлеровский склад, разместившийся в огромной воронке среди нагромождения развороченных взрывом каменных глыб, был хорошо виден сверху. Так строились во время войны многие фронтовые склады. На самом дне воронки, окруженной изгородью из колючей проволоки, рядами вытянулись штабеля ящиков, накрытые брезентом. Недалеко от них стояли ряды металлических бочек с горючим. Справа и слева от воронки, укрывшись от непогоды клеенчатыми плащами, вдоль изгороди прохаживались часовые.

Комиссар Стрельник поманил всех рукой и, когда бойцы подползли ближе, шепотом объяснил задачу:

— Быльченко и Пелевину незаметно подойти к часовому, стоящему слева, и бесшумно снять его. Терехину и Левочкину ликвидировать правого часового. После снятия часовых будете прикрывать нас огнем, если появятся фашисты. Вы, Кочевенко, пробирайтесь к дороге и наблюдайте за движением по ней. Обо всех изменениях в обстановке сообщайте условными сигналами. Мы с Анисимовым подберемся к складу и взорвем его. Предупреждение об отходе дам за две минуты до взрыва. Сигнал — красная ракета. Сбор у шлюпки. Помните об осторожности…

Немного помолчав, Стрельник уже другим голосом, по-отечески ласково, произнес:

— Ну, друзья, ни пуха ни пера…

Разошлись молча, тихо. Слышался только дробный шум дождя. Комиссар смотрел вслед уходящим и думал: «Впервые идут на такое трудное дело. Выдержат ли? Хватит ли сил?» И сам себе ответил: «Нет, не подведут…» Это он чувствовал по их уверенной походке, по тому, как они старательно переползали от камня к камню, смело продвигались к цели. «Нет, не подведут».

— Ну, поползли и мы, — тронул он за локоть Анисимова и первым начал спускаться по мокрым камням к подножию горы.

Вначале все шло так, как намечалось. В течение десяти минут без единого выстрела были сняты оба часовых. За это время Стрельник и Анисимов пробрались за изгородь, подползли вплотную к ящикам и начали закладывать среди них взрывчатку. Вдруг вдалеке, на дороге, послышался какой-то шум. Кочевенко передал, что приближаются машины с гитлеровцами. Спустя несколько минут к складу, гремя на ухабах, подъехала грузовая автомашина. Водитель подал сигнал… второй… третий… Ему никто не ответил, не вышел навстречу. Из машины выскочили солдаты и офицер. Сбившись в кучу, они стали совещаться, потом с криками бросились к воротам. Громко хлопнул выстрел. Ему ответила хлесткая автоматная очередь. У ворот завязалась ожесточенная перестрелка.

Стрельник про себя зло выругался.