Андрей Козлов - Вся правда об Украинской повстанческой армии

Параллельно с задачей интернационализации современная западно-украинская националистическая пропаганда пытается искусственно расширить границы деятельности вооруженного подполья за счет преувеличения масштабов национально-освободительного движения. Задачи эти неразрывны.

Галицкие историки, журналисты пытаются доказать населению, в первую очередь левобережной ее части, что боевые действия Украинской повстанческой армии и ячейки ОУН(б) охватывали территории не только западной, но и центральной, восточной и даже южной частей страны, а идеологию Бандеры и его подельников разделяло большинство жителей этих местностей. [237] Щур Ю. Діяльність підпілля Організації Українських Націоналістів на території Мелітопольського району Запорізької області // Український визвольний рух: науковий збірник № 8. Львів, 2006. С. 153–163; Іщук О., Ніколаєва Н. Діяльність молодіжних структур ОУН(б) на території центральних та східних областей України у 1945–1954 рр. // Український визвольний рух: науковий збірник № 8. Львів, 2006. С. 225–252 и др.

Владимир Косык пишет о том, что многие историки «пытаются утверждать, что в Восточной Украине не было доверия к ОУН, к национализму». «Реальность была иной», — заявляет он. В качестве подтверждения Владимир Косык приводит данные из немецких архивных документов: «В сообщении 155 от 14 января 1942 г. говорится об ОУН в Херсоне и его окрестностях. Там выяснилось, что группа сторонников Бандеры объединяется вокруг командира самообороны Конрада… Под видом создания отрядов самообороны в селах организовали сборы, в которых принимали участие до 2 тысяч человек. Одновременно проводили набор в члены ОУН-Бандеры, пропагандировали цели ОУН, распространяли листовки, которые призывали к активному сотрудничеству с ОУН…» [238] Косик В. Спецоперації НКВД-КГБ проти ОУН. Львів, 2009. С. 134–135. [237] Щур Ю. Діяльність підпілля Організації Українських Націоналістів на території Мелітопольського району Запорізької області // Український визвольний рух: науковий збірник № 8. Львів, 2006. С. 153–163; Іщук О., Ніколаєва Н. Діяльність молодіжних структур ОУН(б) на території центральних та східних областей України у 1945–1954 рр. // Український визвольний рух: науковий збірник № 8. Львів, 2006. С. 225–252 и др.

Дабы понять, кто записывался на этих сборах в ОУН, вспомним, что из себя представляли отряды самообороны, кто в них входил и от кого их члены собирались обороняться. Немцы формировали полицейские отряды «самообороны» («Selbschutz» под юрисдикцией военной администрации) для наведения порядка на оккупированной территории. Они предназначались для охраны деревень от партизан, проведения немецкой политики и поддержания порядка на местах. Набором в эти отряды занималась айзатцгруппа «Д». В задачи этого подразделения входило истребление евреев, коммунистов и «нелояльных» элементов. [239] Кузнецов А. Предатели советской Родины. Крымские татары // kuzhist.narod.ru/ Predateli/ Krim Tatarich/; Романько О.В. Легион под знаком Погони. Белорусские коллаборационистские формирования в силовых структурах нацистской Германии (1941–1945) // lib.ololo.cc/b/214458/read. Личный состав отрядов состоял из красноармейцев-дезертиров и крестьян.

При чем здесь доверие к ОУН среди населения восточных областей Украины? Предатели и приспособленцы были во все времена. Среди них и вели работу оуновские вербовщики.

В одном из отчетов о рейдах отрядов УПА на восток Украины отмечено: «Люди называли нас бандеровцами, реже повстанцами, но никогда партизанами». [240] Щур Ю. Діяльність ОУН на Наддніпрянщині (1942–1943 рр.) // Український визвольний рух: науковий збірник № 12. Львів, 2007. С. 69. «А именно с партизанами в сознании местных жителей ассоциировалась борьба с немецкими оккупантами», [241] Там же. — честно подмечает историк Юрий Щур.

Здесь следует сказать: сегодня западноукраинские историки пытаются применять термин «партизаны» к личному составу УПА. Так, в работах профессора истории Рутгерского университета (США) Тараса Гунчака можно встретить термин «украинский подпольный и партизанский рух», [242] Гунчак Т. Україна. Перша половина XX століття. Київ, 1993. С. 227; КосикВ. Україна і Німеччина у другій світовій війні. Львів, 1993. С. 249. у исследователя истории национально-освободительного движения Анатолия Русначенко — «украинская партизанка» [243] Русначенко А. Народ збурений: (Національно-визвольний рух в Україні й національні рухи опору в Білорусії, Литві, Латвії, Естонії у 1940–1950-х роках). Київ, 2002. С. З—5. . Иван Патриляк упоминает о «массовой партизанской войне (ОУН. — А. К.) против немцев» [244] Патриляк І. Український визвольний рух у 1942 р. // Український визвольний рух: науковий збірник № 7. Львів, 2006. С. 221. .

Научно обосновывая применение данных терминов, украинский историк Александр Вовк пишет: «Бытует потребность отметить характер деятельности УПА на ПЗУЗ (северо-западных украинских землях. — А. К.) и в других регионах: была она партизанской или повстанческой? Относительно классификации вооруженной борьбы («партизанки»), предложенной руководством ОУН и УПА: «Партизанка» у порабощенных народов есть, как правило, начальная стадия или часть «большой войны» народного восстания, когда вооруженный народ создает правильную армию». По другому определению, партизанская деятельность («партизанка») может существовать как часть действующей армии в тылу врага или как деятельность повстанцев «на родной земле». Парт[изаны] должны иметь за собой население или армию». Таким образом, деятельность УПА, очевидно, следует квалифицировать как повстанческую, или, другими словами, как некую стадию и специфическую форму партизанских действий, поскольку она охватывает этнические украинские земли, имеет за собою коренное население, а не регулярную армию, и сама пытается превратиться в регулярную военную структуру». [245] Вовк О. Короткий нарис діяльності УПА та її запілля на ПЗУЗ і в прилеглих регіонах у 1943–1946 pp. // Український визвольний рух: науковий збірник № 8. Львів, 2006. С. 172.

Для чего в научный оборот вводятся данные понятия, зачем создаются труды, научно обосновывающие возможность их применения? Ответ очевиден. В сознании современной украинской молодежи бандеровцы должны фигурировать как повстанцы, а лучше как партизаны, т. е. личности героические и положительные, с коими традиционно связана победа над ненавистным фашизмом. Не является ли это еще одним примером прямой подмены понятий?