Юрий Авдеенко - Этот маленький город

Он не бежал. Он шел. Но тело стало легче обычного, потеряло прежнюю устойчивость. И управлять им было трудно, точно лодкой со сломанными веслами.

Выйдя на левый склон горы, он увидел поросшую бурьяном лощину, окоп третьего батальона, фигуры своих солдат, почему-то выскакивающих из окопа. Потом до него донеслось надрывное, невеселое «ура-а». И он догадался, что батальон перешел в контратаку. Он еще подумал: «Молодчина комбат». Однако фамилия вылетела из головы. Напряг память. Но воздух вдруг сделался душным и жарким, словно в бане. И ярко-ярко зарябило в глазах.

Майора Журавлева Иноземцев нашел только в полдень. На КП полка думали, что майор благополучно добрался до третьего батальона и поднял его в контратаку. В третьем же батальоне не знали, что Журавлев спешил им на помощь… Эта неразбериха случилась из-за обрыва телефонной связи. И после, когда Иноземцев со своими разведчиками добрался до начальника штаба, все подумали, что произошло несчастье.

Майор лежал с закрытыми глазами, и бледное лицо его было искажено гримасой боли. Однако жизнь не покинула Журавлева, и грудь его не твердела гипсом, а приподнималась чуть заметно, как у спящего человека.

В медсанбате врач сказал Иноземцеву:

— Кто-то есть счастливый в роду у этого майора: крови потерял много, но жить будет…

Вместе с документами, врач передал разведчику примоченное кровью письмо, которое Журавлев не успел отправить Гале Приходько.

«Здравствуй, дорогая Галя!

Я подумал и написал «дорогая» потому, что так есть на самом деле. Я не ждал от тебя письма и был рад, что ты уехала. Хотя последнее признание мое может показаться нелепым. Ведь я люблю тебя. Давно. С того момента, когда ты пришла в блиндаж и доложила, что радистка Приходько в мое распоряжение прибыла. Если бы ты прибыла в чужое распоряжение, то наверняка почувствовала, догадалась, поняла своей женской интуицией, что нравишься мне, что я люблю тебя. Но ты пришла ко мне. Меня поставили над тобой. И я не мог, не хотел (это было бы помимо моих убеждений о честности, о порядочности) «крутить любовь» с подчиненной.

Позднее, когда я почувствовал, что тоже нравлюсь тебе, что мое подчеркнутое равнодушие не больше чем жесткость, я подумал: ведь можно открыться и не перешагнуть границ доброй и чистой дружбы.

Но я только человек. Мне нелегко представляться железным. А я должен быть железным и несгибаемым, ибо мне вверены жизни тысячи людей. Мне казалось: вот сейчас я не боюсь смерти, не боюсь, что меня искалечит, изуродует. Мне не перед кем дрожать, я сам за себя в ответе. Но вдруг ты и правда любишь меня, и у нас любовь огромная, как эти горы. Тогда будет страшно умереть, тогда я стану дрожать за свою жизнь, беречься…

Я ошибался, Галя. Я понял это, прочитав твое письмо. Нет никакого страха, нет никакой дрожи… Просто не убьют меня, Галка. Не убьют потому, что я люблю тебя и любим тобою…»

Передавая письмо заплаканной радистке Тамаре, Иван сказал:

— Отправь по адресу… И от себя допиши про то, как мы его все любим… И верим, что он непременно выздоровеет…

27.11 противник оказывал сопротивление в районе северо-западнее Котловина, севернее Перевальный, севернее хутора Пелика, Гойтх. Неоднократно контратаковал в районе 2 км, с северо-восточной и северной стороны горы Индюк. Выбит с высоты 394,7. Интенсивное движение автомашин по дороге Шаумян — Навагинская. С севера на Шаумян прошло 5 тягачей с орудиями и до 20 вьюков с грузами.

Противник полностью перебросил 4 гд на туапсинское направление с целью возобновить наступление в общем направлении на Туапсе. Начавшиеся активные действия наших частей на этом направлении, а также наступление наших войск под Сталинградом, видимо, сорвали планы противника. Наступление им предпринято не было. Требуется следить, не снимет ли противник с туапсинского направления отдельные части для переброски на другие фронты.

В зале курили. Было холодно. И не очень светло, хотя за окнами обозначался полдень. Сырой и мрачный, с ветром, дующим из лощин.

Гавриил Васильевич Жуков выступал перед партийным активом города.

— Теперь уже не секрет, — говорил адмирал, — что самыми опасными и тяжелыми днями были двадцать второе и двадцать третье октября, когда немецкие войска вышли к горам Семашхо, Два Брата, перерезали рокадную дорогу, одну-единственную. И оказались в долине реки Туапсинки… В этой обстановке коммунисты и все трудящиеся города показали образец мужества, стойкости, героизма… Защищая город, двадцать третьего октября части триста пятьдесят третьей стрелковой дивизии под командованием генерала Колчука начали наступление в направлении горы Семашхо. Два дня спустя пошли в наступление бойцы триста восемьдесят третьей стрелковой дивизии. А двадцать восьмого октября — подразделения десятой стрелковой бригады… Успешный контрудар наших войск по гойтхской группировке фашистов привел к гибели более восьми тысяч немецких солдат и офицеров. Противник потерял также много техники, оружия. Однако потребовалось еще две недели ожесточенных боев, прежде чем была отброшена за реку Пшиш семашхская группировка гитлеровцев, большая часть которой, а именно четыре тысячи двести солдат и офицеров, была уничтожена. Сегодня мы смело можем сказать: враг не прошел, угроза прорыва противника к Туапсе миновала.

«Это хорошо, — думал председатель горисполкома Дмитрий Акимович Шпак. — Это очень хорошо… Теперь надо браться за восстановление города. Придется начинать с водопровода, электричества. И школ. Детишкам надо ходить в школу…»

Основной недостаток представленного Вами плана операции заключается в разбросанности сил по всему фронту Черноморской группы.

Ставка Верховного Главнокомандования предлагает собрать группу войск в районе Ставропольская, Азовская, Крепостная в составе пяти стрелковых дивизий, девяти стрелковых бригад, трех танковых полков и трех батальонов и этой группой нанести стремительный удар, поставив себе целью как можно быстрее захватить Тихорецк, с задачей отрезать силы противника при отходе их на Ростов. По пути на Тихорецк — принять все меры к тому, чтобы с ходу захватить мосты через Кубань и город Краснодар. Однако не задерживаться при взятии Краснодара и главные силы направить на Тихорецк. В случае упорного сопротивления противника в Краснодаре — город блокировать.