Вениамин Белобородов - Подвиг. 1941—1945

Погиб 26 сентября 1942 года в 13 часов 15 минут при выполнении боевого задания на перехвате разведчика противника в районе Волховстроя. Похоронен на кладбище деревни Плеханово Ленинградской области.

Для всей части его гибель — незабываемая потеря, которая не забудется никогда.

Наш Вам наказ: вырастите сына достойным отца».

Через несколько месяцев ушел на фронт восемнадцатилетний брат Евгения — Николай. Ушел, и тоже не вернулся домой. Погиб в сорок четвертом в Литве.

Уехала на фронт вместе с военным госпиталем Татьяна. День Победы застал ее в Заполярье. Весь персонал госпиталя собрался в палатах. Здесь вместе с ранеными и встретила великий праздник.

Прошли годы. Вырос малыш, которого так хотел увидеть отец. Мечта мальчишки летать сбылась — в Кургане он закончил аэроклуб ДОСААФ, а недавно получил диплом авиаконструктора.

В Юрюзанском народном музее хранится фотография его отца, та самая, из фронтовой газеты.

Подрастают новые поколения. Каждый год приходят в музей юные посетители, и директор музея Л. Н. Сурин рассказывает им о их земляках, защитивших Родину.

Ясным летним вечером 21 июня 1941 года я уехал на реку Миасс, чтобы отдать несколько часов рыбацкой зорьке, а следующий день — воскресному отдыху в лесу и у воды.

Работал я в то время заместителем начальника транспортного управления треста «Челябуголь». Копейские транспортники трудились с полным напряжением сил. Мы не только занимались текущими перевозками, но и развивали свое предприятие. Строили паровозное депо, монтировали разнообразное оборудование, создавали ремонтную базу.

Коллектив у нас был дружный, сплоченный. Душой его были передовики производства, стахановцы. Своими успехами в труде, высокой сознательностью были известны машинист паровоза К. П. Сергеев, составители поездов В. А. Дергунов, Ф. Н. Панов, Г. Д. Ашмарин, помощник машиниста паровоза В. Ф. Медведев, весовой мастер И. А. Хорешко, бригадир пути В. П. Богданов, токарь депо И. Г. Овечкин. Все эти товарищи в первые дни войны ушли на фронт и погибли, защищая Родину.

Приехав в тот субботний вечер на берег Миасса, я, как, наверное, и большинство советских людей, никак не думал о том, что до войны оставалось лишь несколько часов. Я и весь следующий день не знал, что война уже идет, что пылают наши города и села, а бойцы и командиры Красной Армии, не жалея крови и самой жизни, героически отбивают натиск врага. Узнал об этом только вечером 22 июня, вернувшись в Копейск.

Утром 23 июня пригласили в горком партии. Меня, политрука запаса, направили на политическую работу в Действующую армию. Вместе со мной были и мои друзья политруки запаса Иван Иванович Лоськов — заместитель редактора газеты «Копейский рабочий», Александр Афанасьевич Васильев — заместитель начальника городского узла связи.

25 июня вызвали в Челябинский обком партии. Бюро обкома утвердило решение Копейского горкома — и еще через день мы, 100 политработников запаса — первые посланцы Южного Урала фронту, одетые в военную форму, сидели в зале обкома и с волнением в сердце слушали выступление руководителей областной партийной организации, представителей главного политического управления РККА. Они рассказывали о сложившейся обстановке, говорили о том большом доверии, которое оказано нам.

И вот уже вокзал станции Челябинск. Краткий митинг. Представители трудящихся города дают нам наказ быстрее разгромить ненавистного врага. Прощаюсь с женой. Она спокойна — не плакала, но на ее лице грусть и тоска. На сколько времени разлука?

Проводы. Музыка.

Поезд идет на запад.

Наконец-то с «сидением» в резерве покончено. Люди воюют, а мы почти месяц занимаемся учебной подготовкой: «зубрим» уставы, преодолеваем препятствия и стреляем по мишеням. И всего в каком-нибудь десятке километров от боевых позиций.

Правда, мы иногда выполняем отдельные поручения командования, но в серьезных переплетах еще не были. Между тем обстановка на фронте трудная. Враг шагает по Украине, идут тяжелые бои в районе Смоленска. Пылают села Псковщины и Новгородчины. Группа фашистских армий «Север» стремится окружить Ленинград. Усиливается натиск на южное крыло Северо-Западного фронта. Однако сильнейшим контрударом 11-ая армия в средине июля отбросила врага в районе города Сольцы на запад. Я видел на дорогах брошенную и разбитую вражескую технику, трупы гитлеровских вояк, нашедших «жизненное пространство» в России.

Нас вызвали в политическое управление фронта и сообщили о назначении:

— Командируетесь в распоряжение политотдела 11-й армии.

Возвращаюсь в свой шалаш (мы стояли в лесу).

— Ну, куда тебя? — бросается с расспросами мой земляк Иван Иванович Лоськов.

— В 11-ую армию.

Лоськов грустнеет: он по-прежнему остается в резерве.

— Значит, расстаемся, Лука? — говорит он.

Шли по Ильменю на маленьком пароходике, борта которого обложены мешками с песком. С западного берега тянулись огненные трассы, изредка впереди и позади суденышка вихрились разрывы снарядов. Но пароходик спокойно печатал свои шаги в юго-восточном направлении. Им командовал пожилой капитан в форме лейтенанта: видно, звание ему только что присвоили. Когда вошли в устье реки Полисть, он снял фуражку и совсем «по-граждански» сказал:

— Ну вот и приехали.

Враг яростно рвется на восток, к Валдайской возвышенности, чтобы рассечь линию обороны нашего фронта, вырваться на оперативный простор, а там развернуть танковые и механизированные стрелковые соединения на Ленинград и Москву. Бойцы и командиры бьются с фашистами до последнего дыхания. По показаниям пленных, только за один день на подступах к Старой Руссе подразделения нашего 645-го стрелкового полка уничтожили четыре роты противника.

Мне как инструктору политотдела армии дано задание проверить состояние политической работы среди молодых воинов в подразделениях 202-й стрелковой дивизии. Найти командный пункт дивизии было не просто, так как наши войска с тяжелыми боями непрерывно отходили. Мне предстояло пересечь всю Старую Руссу и выйти на ее северо-западную окраину. В городе пожары. Разрушены десятки красивых старинных зданий. Деревья со срезанными снарядами кронами. После авиационных налетов выведен из строя водопровод. Стоит невыносимая августовская жара. Жарко от солнца, жарко от пожаров. Ужасно хочется пить…