Николай Михайловский - Только звезды нейтральны

Повесть «Всплыть на полюсе!» впервые увидела свет в журнале «Нева», впоследствии вышла отдельной книгой. Повесть «Мыс Желания» печаталась в журнале «Октябрь».

Фронтовые записи, составившие документальное повествование «Этот долгий полярный день», были опубликованы в журнале «Знамя», а затем изданы в серии «Писатель и время». Это своеобразная летопись Северного флота в дни войны и дни мира: город Полярный, яркие, запоминающиеся образы члена Военного совета А. А. Николаева, адмиралов А. Г. Головко и В. Ф. Трибуца (личные беседы автора с ними), начальника оперативного отдела А. М. Румянцева, командиров и рядовых подводных лодок и надводных кораблей - И. А. Колышкина, Г. И. Щедрина, Николая Лунина и других - все это надолго запомнится читателю.

Я имел счастье знать почти всех этих моряков лично и могу с полной ответственностью сказать: образы созданы ярко, передают неповторимое своеобразие этих замечательных людей.

И как закономерное продолжение этого повествования воспринимается повесть «Мыс Желания», где мы встречаемся с людьми таких же героических характеров - Шуваловым, Максимовым, Зайцевым. Здесь персонажи - лица вымышленные, само повествование - беллетристично. Но в сравнении со страницами воспоминаний особенно очевидной становится типичность изображенных писателем людей.

О повести «Всплыть на полюсе!» нужно сказать особо. Сейчас еще только идет разведка качественно новой темы нового флота, и книга Н. Михайловского (об этом уже много писалось в печати) - явно удавшаяся разведка новых характеров, обстоятельств, нравственных коллизий, характеризующих советский атомный флот. Особенно здесь нужно отметить характеры молодого офицера Геннадия Кормушенко и других персонажей - это несомненные удачи в нашей маринистике.

Повесть Н. Михайловского - романтическое повествование о подвижничестве советского моряка в «мирные» дни. «Мирные»: ни на один день на планете после 1945 года не замолкали выстрелы, и Н. Михайловский ярко показывает, какая это почетная профессия в наши дни - защищать Родину.

Образ Максимова, прошедший через повести, «связывает» флотскую быль о подвижничестве самых разных поколений моряков.

Итак, предлагаемая читателю книга Н. Михайловского будет и заметным явлением в нашей маринистике, и умным наставником молодых.

Анатолий Елкин

Страницы из североморского дневника

На обложке толстой, уже изрядно обветшалой тетради в коленкоровом переплете помечено: «Северный Флот». Это одна из многих тетрадей моего фронтового дневника. Перелистываю страницу за страницей, и перед моим мысленным взором проходят знакомые лица моряков, о которых знала вся страна, а также длинная череда событии, свидетелем которых мне довелось быть.

* * *

Говорят, все начинается с дороги. Это больше всего относится к людям моей профессии - писателям, журналистам. Бывало не раз, уложив скромные пожитки в маленький чемоданчик или даже в портфель, мы уносились на Дальний Восток - к пограничникам, в Узбекистан - на строительство Большого Ферганского канала, к народному акыну Казахстана Джамбулу Джабаеву или на Кольский полуостров - в «край непуганых птиц». Нас влекло отнюдь не праздное любопытство, а неутолимое желание познать нашу великую страну, превратившуюся в гигантскую стройку социализма, и рассказать обо всем увиденном людям.

Помнится, еще в тридцатых годах я первый раз ехал в Мурманск по заданию центральной газеты. Было это в разгар полярного дня. Поезд дальнего следования мчался мимо пустынных сопок с оголенными вершинами. В купе мягкого вагона пассажиры играли в шахматы. И только один человек, совсем неброской внешности, не отрывался от окна. Кто-то из шахматистов отвлекся на минуту и спросил:

- Неужели вам не наскучило смотреть? Ведь поразительное однообразие. Все одно и то же…

Смотревший в окно достал из кармана записную книжку и сказал:

- Представьте себе, - не наскучило. И не одно и то же… Вот видите тут, где мы сейчас проезжаем, скоро построят завод, и вокруг него раскинется поселок. А в стороне от железной дороги засверкает огнями гидроэлектростанция.

- А вы что, никак строитель? - осведомился пассажир.

- Нет, я ученый, - скромно ответил он.

- О, да вы не ученый. Вы поэт, - воскликнул пассажир и, подумав, добавил: - Впрочем, в наше время вдохновение перестало быть уделом одних только поэтов…

Он был не просто ученый, а звезда первой величины, - академик Александр Евгеньевич Ферсман. О чем мечтал ученый, свершалось почти на наших глазах невиданно быстрыми темпами. Северяне построили сперва Нивскую, а вслед за ней Нижнетуломскую гидроэлектростанции, и, действительно, тундра осветилась огнями. Из недр извлекли апатит - «камень плодородия», - и задолго до войны возник город Кировск. На карте появился еще и Мончегорск - в будущем крупный поставщик никеля стране. Было много интересных мест на Кольском полуострове, но, должен сознаться, особо притягательной силой обладал Мурманск, где, казалось, скрещивались все пути-дороги.

Нашего брата привлекала неповторимая северная экзотика - эта постоянная смена полярного дня и полярной ночи, опасная борьба людей, отправляющихся из Мурманска к далеким арктическим зимовкам или на рыбный промысел и вынужденных вступать в поединок с суровым штормовым морем. С легкой руки журналистов Мурманск называли: «Северная столица», «Ворота в Арктику», «Окно в мир»…

Город этот сохранился в моей памяти в вечном кипении жизни: в лязге портовых кранов и лебедок, в разноголосых гудках буксиров, пароходов, паровозов, в потоках машин, нагруженных апатитом, лесом, бочками сельди, в запахе свежей трески.

Рыбаки торгового флота, моряки, работающие в порту и плавающие по морям и океанам, - все они были люди крепкие, веселые, общительные, любившие вечерком посидеть компанией за семейным столом или собраться в ресторане, поговорить о делах, выпить, побалагурить. Многие из них исколесили всю страну и только в Мурманске обрели оседлость, и только этот город пришелся им по душе, о нем говорили тепло и уважительно.

И те же самые пути-дороги, которыми мы шли, ехали, летали в мирное время, нередко в годы военного лихолетья приводили нас в знакомые места, что было особенно радостно и волнительно. Так, в 1942 году мне довелось снова отправиться в Заполярье в качестве военного корреспондента «Правды».

Стояла крепкая русская зима. По обеим сторонам пути высились снежные горы, даже деревья утонули в сугробах. Навстречу нам тянулись длинные железнодорожные составы с военными грузами для фронта, прибывшими в нашу страну через Мурманский порт. Где-то в поле, среди нескончаемых снегов, поезд остановился, и мы стояли ровно десять часов, стараясь переждать светлое время, чтобы не попасть под бомбежку. Тронулись только с наступлением темноты.